Секрет пустой квартиры
Шрифт:
Глава VIII
ПСИХ
Даша с Олей встретились по дороге в школу. Стас ушел немного раньше, обещал что-то своему приятелю Веньке – то ли тетрадь, то ли учебник.
Первым делом Оля рассказала Даше о разговоре с Инной.
– Обалдеть! – воскликнула Даша. – Я бы так не смогла – сразу взять и пойти!
– Наверное, ей уже невмоготу было. И я ее понимаю. Ой, Дашка, я забыла спросить – он позвонил?
– Нет. Не позвонил. Ну и черт с ним! Все! Я решила раз и навсегда – черт с ним!
– И правильно! Черт с ним! – горячо поддержала ее Оля. – И я тоже так решила – черт с ним!
– С кем?
– Как с кем? С Крузом!
–
– Любовь зла… – вздохнула Оля.
Даша ответила ей не менее тяжелым вздохом.
– Смотри, Даш, а Петьки опять нет! – заметила Оля, когда начался первый урок. – Может, он на ремонте перетрудился? Вдруг у него рана открылась?
– Да там открываться нечему! – усмехнулась Даша. – Или он простудился, или опять какую-то теорию свою проверяет!
– Лаврецкая! Жукова! – раздался голос Полины Карповны, физички по прозвищу Поликарп. – Мы сегодня начинаем новую тему. И вам не мешает послушать! Особенно Лаврецкой! У нее с моим предметом не самые лучшие отношения.
Волей-неволей разговор пришлось прервать.
– Так, Квитко опять отсутствует? А еще кто? Хованского тоже нет? И Воробьевой? Хорошо, в таком случае прошу внимания! Объясняю новый материал!
Даша почему-то беспокоилась за Петьку. Обычно когда он отправляется куда-то, то предупреждает Дашу. Может, и вправду заболел? Или же явится ко второму уроку. Это с ним тоже бывает. Вроде бы сейчас ничего такого не происходит, чтобы отправляться в самостоятельные экспедиции. Да и куда? На Фрунзенскую набережную? Но там же заперто на новый замок! «Нет, определенно, Петька простудился!» – решила Даша и успокоилась.
Между тем Петька очнулся и ничего не понял. Он был связан по рукам и ногам и лежал с кляпом во рту в комнате, где имелась дыра в стене. Дыра, впрочем, сейчас была замазана, и на ней было начертано: 12.00. «Бред какой-то, – подумал Петька. – Ничего себе! Кажется, я доигрался!» Его охватил страх. Первым делом он попытался вытолкнуть языком кляп, и это ему мало-помалу удалось. «Хороший знак», – решил Петька и перекатился на бок. Прислушался. Похоже, в квартире никого не было! Шансы есть! Но что означает эта надпись – 12.00? Хорошо бы взглянуть на часы. Но нет, это невозможно. Впрочем, ничего невозможного быть не должно! Если ему удалось так легко избавиться от кляпа, следовательно, его связывал не профессионал, а любитель. Можно, конечно, завопить во всю глотку, но отсюда его могут не услышать! Докатиться бы до входной двери и завыть! Но тут он обнаружил, что не просто связан по рукам и ногам, а еще длинной веревкой привязан к крюку, вбитому в стену. Внезапно ему все стало ясно, и он покрылся холодным потом. В 12.00 должен прогреметь взрыв! И тогда ему конец! Петька замер от ужаса. Но его деятельная натура взяла верх. Нет, я не дамся! И он окинул взглядом комнату. Главное сейчас перерезать хоть какую-нибудь веревку – лучше всего ту, что привязывает его к крюку. Откуда, кстати, тут взялся этот крюк? Наверное, его вбил преступник. Ну, если крюк вбит так же «тщательно», как и кляп, то у него есть надежда. И он стал изо всех сил дрыгать ногами. Это было нелегко, но отчаяние придавало ему силы, и вот ему показалось, что крюк подался… Да, это так! Еще несколько рывков, и крюк вывалился из еще не просохшей штукатурки. Ура! Теперь он чувствовал себя почти свободным! Главное – докатиться до двери! Но попробуйте катиться, когда вы связаны. Это не так легко. Однако Петька не унывал. Он, правда, не катился, как ему мечталось, а едва-едва переваливался с боку на бок. Но все же это был
– Помогите! Помогите! Помогите!
Но, казалось, никто его не слышал. И вдруг:
– Эй, кто там? – услыхал он голос Мелешина.
– Василий Константинович! Это я! Петька! Помогите! Скорее!
– Петька? Как ты туда попал?
– Скорее! Я связан! Тут такое…
– Придется ломать дверь. Хотя постой! Стас мне вчера отдал ключ. Минутку, Петя, я сейчас!
Петька откатился от двери, и через несколько мгновений дверь отворилась. Он был спасен!
– Боже мой! – воскликнул Мелешин, кинулся на кухню и вернулся с ножиком, который тут оставил Игорь. Вскоре веревки были перерезаны, и Петька вскочил на ноги.
– Спасибо! Спасибо вам! Скорее!
Петька схватил Василия Константиновича за руку и потащил в темную комнату.
– Смотрите!
– Двенадцать ноль-ноль? Что это значит?
– Не знаю! Но…
Мелешин взглянул на часы. Сейчас только начало десятого, пять минут!
– Объясни ради бога, что тут произошло?
Петька честно рассказал, как все было.
– Значит, он все-таки проник в квартиру… Мне это не нравится. И как бы на двенадцать ноль-ноль этот тип не наметил взрыв. Вот что, Петя, ты как хочешь, а я обращусь в милицию.
– Хорошо, я понимаю, но только…
– Что?
– Давайте позвоним одному знакомому менту…
– Какому менту?
– У нас есть знакомый в МУРе! Капитан Крашенинников!
– И ты знаешь его телефон?
– Да, знаю!
– Хорошо, звони! Но если не застанешь его, то…
Петька набрал знакомый номер. Руки у него дрожали. К счастью, он сразу услышал:
– Крашенинников у телефона.
– Дядя Володя!
– О господи! – пробормотал капитан. – Опять!
– Это Петька Квитко!
– Да я тебя уже во сне узнаю! Что опять?
– Дядя Володя, тут очень странные вещи творятся…
– Говори толком! – потребовал капитан.
– Одну минутку!
Мелешин отобрал трубку у Петьки.
– Добрый день! Говорит писатель Мелешин! Позвольте мне изложить вам всю ситуацию!
И он быстро и весьма толково все объяснил.
Они о чем-то договорились с капитаном, и, когда Мелешин повесил трубку, Петька закричал:
– Что? Что он сказал?
– Он сперва сказал, что так не бывает, что этим ребятам нет цены и что он мчится сюда.
– А что делать нам?
– Ждать! Что же еще?
– А эвакуироваться не надо?
– Эвакуироваться? Насчет этого ничего сказано не было. Но все же тебя я сейчас эвакуирую к себе! Только Лизавете ни слова, понял?
– Еще бы! – кивнул Петька. – Это наше мужское дело.
Минут через сорок появился капитан Крашенинников. Он стремительно обошел квартиру, осмотрел стену, что-то сказал своему помощнику и направился в квартиру Мелешиных. К счастью, Елизавета Григорьевна ушла по делам, а в пустой квартире остались два человека.
Петька подробно описал все происшедшее.
– Да, брат! – покачал головой капитан Крашенинников. – Выпороть бы тебя. Чтоб неповадно было! Суешься куда не просят. Думал, хоть после ранения охолонешь, так нет!
– Дядя Володя, почему вы ворчите?
– Потому ворчу, что придется тебе опять, кажется, выносить благодарность!
Мелешин с любопытством слушал этот разговор.
– Если все окажется так, как я предполагаю, – продолжал Крашенинников, – то я смело могу увольняться из МУРа, а тебя рекомендовать на свое место…