Секрет рисовальщика
Шрифт:
Вертолет летел в Кунград. И то ли из-за подвешенного к брюху груза, а может, по другой причине, летел низко. Вдруг дверца в кабину летчиков резко распахнулась.
— Товарищ майор, — взволнованно обратился к Галкину второй пилот, — там внизу какая-то ерунда творится, — при этом он кивнул на иллюминатор.
Первой нашей мыслью было, что с грузовиком что-то не в порядке. Мы прильнули к смотровым стеклам. Но наш ГАЗ-66, меланхолично покачиваясь из стороны в сторону, выглядел совершенно нормально.
— Да нет же, — сообразив, что мы не туда смотрим, прокричал летчик, — смотрите там, на земле!
И только теперь
Галкин первым оторвался от окна и с наигранным пафосом обратился к пилоту:
— И что же вы там, внизу, увидели, старший лейтенант?
— Так вот это же… вот, — замешкался враз оробевший летун.
— «Вот это» — это что?
— Не могу знать, товарищ майор. Может, мне… все просто показалось…
Майор уже строже посмотрел на него, а потом перевел свой взгляд на нас.
Старлей замер, ожидая наших комментариев.
Остальные словно прилипли к стеклу. Меня душил смех. Мы прекрасно понимали, что Галкин специально сбивает молодого летчика с толку. Чем меньше людей будут знать о существовании удивительного эндемика Устюрта, тем лучше для последнего!
И убежденный в том, что мы его не подведем, майор Галкин гаркнул в нашу сторону:
— Ну а вы, орлы, что там высмотрели?
Невероятные события в нашей жизни происходят чаще, чем это себе можно было бы представить. Необычное всегда рядом. Оно не прячется от нас, как утверждают многие, и что, может быть, самое интересное, нисколько нас не боится. Оно лишь продолжает существовать, жить своей жизнью. Порой сумбурной и почти всегда для нас непонятной. И будем ли мы искать встречи с Необычным, или навечно останемся с ним лишь случайными прохожими на бесчисленных дорогах жизни, зависит только от нас…
Часть 3
Зверь
Глава 1
Ночь была прохладной. Часовой — молоденький солдат-азербайджанец, зябко ежился в доходящей ему до самых пят шинели и беспрестанно крутил головой. В наряде по охране военного объекта он был впервые. Еще не прошло и недели после того, как закончилась учебка в Ташкенте, и его вместе с остальными новобранцами привезли на южную границу страны, а ему уже была доверена такая важная задача. Солдат всматривался в копошащуюся темноту в центре охраняемой зоны и откровенно боялся. Ему казалось, что там, под покровом ночи, передвигается что-то огромное и лохматое. Богатой фантазией солдат не располагал, и потому «что-то огромное и лохматое» так и осталось просто огромным и лохматым. Чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных мыслей, он стал вспоминать свою далекую родину. Он сам и не заметил, как снова очутился в родном Шеки.
Дом его родителей располагался на самом краю городка. К дому примыкала кошара, в которой даже после таких многолюдных праздников, как свадьбы старших братьев, овец, казалось, не убывало. Сразу за кошарой тянулись фруктовые сады, обрываясь к ручью роскошной кучей коровьего навоза, на которой любили ковыряться куры. Родители солдата слыли зажиточными. Жили
Странный шорох прервал приятные воспоминания часового. Солдат посмотрел по сторонам. И в очередной раз ничего не увидел. Но удивляться этому не приходилось. Единственная лампа освещала его, солдата, вышку. От долгого стояния и неудобных сапог ныли ноги. Солдат снял автомат и, упершись спиной в угол будки, съехал на пол. Его внимание привлекли выцарапанные на деревянных досках письмена. Видимо, скучать в наряде приходилось не только ему. Русским языком солдат-азербайджанец владел неважно. А уж читать и вовсе не мог. Хотя вот эти три буквы и у него вызывали лукавую улыбку… Плохое знание русского не раз служило поводом для насмешек над ним не только в ташкентской учебке, но и в новой части. Его, к примеру, сильно обижало слово «азер». Смысла данного слова солдат не понимал. Но всем своим существом чувствовал, что слово это нехорошее. К тому же, произносили его русские с нескрываемой злобой. А еще ему не были понятны шутки сослуживцев, касающиеся его призыва в армию. С чего это они взяли, что его «забрили», когда он спустился с гор за солью?! Ни с каких гор он не спускался. И при чем же здесь соль?! У них в доме соли хватало. У матушки в чулане, вон, всегда мешочек про запас был. А в армию он попал по повестке. Да! Почтальон-осетин, прежде чем передать его отцу серую бумажицу, так и прочитал, весело, нараспев: «По-в-ест-ка»… Где-то внизу скрипнула ступеньками лестница. Солдат насторожился. И тут же вскочил на ноги, уронив при этом автомат.
— Эй! Стерилять буду! — закричал часовой.
На лестнице послышались тяжелые шаги и хриплое дыхание.
— Эй! Стерилять буду, «азер»! — вырвалось у в конец разволновавшегося солдата.
Одной рукой он пытался нащупать под ногами оружие. А страх уже наполнял его уставившиеся в темноту глаза слезой.
— Сначала ты должен сказать: «Стой! Кто идет?!» — раздалось совсем близко.
От этого жуткого, на хрипоту переходящего голоса ноги часового подкосились, и он медленно осел на пол. На его смуглое, мальчишечье лицо наползла тень.
— А я отвечу… — захрипело вновь, — твоя смерть!
Тишину ночи огласил дикий, выворачивающий наизнанку душу, крик.
Командир части прилетел после обеда и тут же собрал всех ответственных в своем кабинете. Под его тяжелым взглядом, казалось, даже мебель чувствовала себя неловко.
— Докладывайте, Звягинцев! — Полковник вынул из серебряного портсигара самокрутку и бесцеремонно закурил.
— Я принял дежурство в 19.00. Как и положено, сделал запись в журнале…
— Ближе к делу, капитан! — раздраженно запыхтел командир части.
— О происшествии сообщил сам начальник караула.
— Во сколько это произошло?
— Около трех часов ночи, — Звягинцев не мигая смотрел на шефа.
— Дальше!
— То же время указали и медики…
— Дальше!
— Тело лежало на вышке. В то время как голову нашли внутри охраняемой зоны. Она находилась у самого забора.
Полковник поднял на говорящего удивленный взгляд.
— Это кто же ее туда зафутболил? — У командира дрогнул голос.
— Не могу знать, товарищ полковник, — отрапортовал дежурный по части.