Секрет (сборник)
Шрифт:
Он отпер дверь и повел обрадованную Марианну через галерею и вестибюль к парадному выходу, где собственноручно отодвинул засов. Маркиза, не дожидаясь прощальных церемоний, шмыгнула мимо своего тюремщика, легко, как лань, сбежала по ступеням на улицу и через мгновение уже скрылась из глаз. К тому времени, как она достигла Уэлсли-Хауса, небо на востоке уже пылало золотом. Тем не менее величественный дом был совершенно тих. Марианна позвонила в колокольчик у задней двери.
— Ой, госпожа, — проговорила верная Мина, открывая, — я так рада, что вы здесь! Ну и натерпелась же я за вас страху!
— Маркиз
— Да, вернулся часа в три. Я уж думала, сейчас он увидит, что вас нет, и тогда все пропало, но, по счастью, он ушел в свою спальню и по-прежнему ничего не знает.
— Хвала небесам и Верховным Духам, которые меня хранят! — воскликнула маркиза. — А теперь, Мина, иди ложись, ты наверняка устала. Я разденусь сама.
Горничная вышла, и через несколько минут ее госпожа, истомленная горем и долгими часами бодрствования, на время забылась утешительным сном.
Глава 4
Не проспала она и трех часов, как ее разбудила Мина.
— Вы встанете госпожа? — осведомилась служанка. — Маркиз прислал сказать, что завтрак на столе.
— Который час? — спросила Марианна.
— Девять, миледи.
— Ой! Тогда, конечно, встану. Как нехорошо, что ему приходится меня ждать!
Маркиза оделась быстро, ибо ее утренний наряд являл собой воплощение изящной простоты; нескольких движений гребня хватило, чтобы привести в порядок блестящие, от природы кудрявые волосы. С отчаянно бьющимся сердцем спустилась она в комнату, где был накрыт завтрак, ведь ей предстояло увидеть мужа впервые после встречи, описанной в одной из моих предыдущих глав. Тогда Артур ушел в гневе, настрого запретив ей видеться с мисс Фоксли — и как она исполнила волю супруга?
Артур сидел спиной к двери и читал газету. Марианна ступала так легко, что он не слышал, как она вошла. Заговорить первой маркиза боялась, поскольку не знала, прошел ли его гнев, поэтому тихонько уселась на свое место и принялась раскладывать по местам ложечки и прочее.
Артур, услышав звяканье фарфора и серебра, с улыбкой поднял голову.
— Что же вы со мною не здороваетесь, Марианна? Надеюсь, не от обиды, что вас подняли с постели в такую рань?
— Вовсе нет, Артур. Наоборот, я стыжусь, что заставила вас ждать. Но простите меня, ведь обычно я бываю точна.
— Я подумаю, — игриво отвечал он. — Может, и прощу, поскольку не чувствую склонности очень уж негодовать по этому поводу.
Завтраки моего брата обычно растягиваются часа на полтора: вместо того чтобы есть как люди, он лениво почитывает утренние газеты и, по выражению моего опекуна [70] , прихлебывает и кусает с перерывами в пятнадцать минут. Многие мои знакомые дамы закатили бы истерику, заставь их мужья столько просиживать с ними за столом, однако маркиза Доуро почитает заботу о супруге и повелителе за честь и потому, закончив свою скромную трапезу, обычно берет вышивку и терпеливо орудует иголкой, покуда не будет дочитана последняя газетная статья.
70
Генерал Торнтон, на попечении которого находился юный Чарлз Уэлсли.
В
Все в подлунном мире когда-нибудь заканчивается; закончился и завтрак Артура. Лакей убрал посуду, и Марианна приготовилась идти в детскую, когда маркиз внезапно поднялся и, подойдя ближе, взял ее за руку.
— Марианна, — проговорил он после недолгого молчания. — Вы сегодня очень бледны. Что тому причиной?
— Я… я плохо спала ночью, — запинаясь, выговорила она, трепеща как осиновый лист.
— Должно быть что-то еще, иначе бы вы так не дрожали. И почему ваша рука вдруг так похолодела в моей?
— Не знаю, — ответила Марианна, силясь выдавить улыбку, но вместо этого в ее синих глазах выступили слезы.
Маркиз посмотрел на жену так, будто хотел заглянуть в самую глубину ее сердца, и проговорил тихо, угрожающе:
— Вы меня ослушались? Вы встречались с этой женщиной и вновь подпали под ее власть?
Наступило молчание. Марианна была почти уничтожена. Бледность и румянец, сменявшиеся на ее щеках, говорили о силе чувств, разрывающих душу несчастной. Она не могла говорить, не могла смотреть на своего властного супруга и только стояла, недвижная и безгласная, словно обратилась в камень.
— Отлично, — проговорил Артур, выпуская ее ладонь и сурово складывая руки на груди. — Ваше молчание вполне красноречиво. Вы предпочли поддаться собственному слабоволию наперекор моей воле. Я предупреждал, что в таком случае мы немедленно расстанемся. Не в моем обыкновении бросать слова на ветер. Начиная с сегодняшнего дня вас будет ждать дорожная карета. В течение трех суток вы должны уехать в имение моего отца в Веллингтонии. Скорее всего это наш последний разговор, потому что я не могу любить непослушную жену.
— Артур, мой любезный Артур, не уходите так! Вы бы смягчились, если бы знали все!
— Так расскажите мне! — воскликнул он, торопливо выпуская дверную ручку, которую уже начал было поворачивать.
— Не могу!
— Почему?
— Я связана обещанием не советоваться с вами в течение недели. А когда этот срок выйдет, боюсь, никакие советы уже не помогут и я вынуждена буду оставить вас навсегда.
Маркиз собрался ответить, но тут дверь отворилась, и вошел его светлость герцог Веллингтон. Он замер на пороге и, пристально оглядев Артура и Марианну, спросил тихо:
— Чем вы оба расстроены? Я что, пришел аккурат к не лучшему моменту супружеской идиллии?
Ответа не последовало; Артур лишь отошел к окну и стал смотреть на проплывающие облака. Тогда его светлость обратился непосредственно к даме:
— Что же вы такого натворили, Марианна, отчего ваш супруг стал мрачнее тучи?
Марианна залилась слезами.
— Я не хотела его обидеть, — рыдала она, — но…
— Но что, милая? Надеюсь, это не беспричинное тиранство с его стороны?
— Нет-нет-нет, просто он хочет знать то, что я не могу ему сказать.