Секретарь для плейбоев
Шрифт:
Глупышка.
От моих поцелуев у нее подкашивались и дрожали ножки. От моего языка она кончила дважды.
Если бы мне не рвало башню от страсти, я бы бросил в сторону белочки парочку комментариев, полных сарказма.
Детская ревность к Демьяну и собственничество уступали эротике, которую излучала Ася, позволяя трем мужчинам дарить ей ласки. От нее за версту несло бешеным сексом! Все в этой рыженькой бестии, вплоть до крошечных изъянов кожи и отсутствии косметики, будоражило.
Уткнувшись носом в волосы Малиновской, я опустил руку ниже ее задницы и нащупал средним пальцем половые губки.
Твою ж…
Больше…
Не могу…
Терпеть…
Я резко высунул из нее палец, положил ладонь на поясницу девушки, заставляя прогнуться. Ася уткнулась щекой в грудь Эмиля. Судорожно выдохнув на шикарный вид ее оттопыренной, сочной попки, взялся за член и направил его к розовому, крошечному отверстию между нежных складок.
Прижался набухшей головкой к горячей плоти и нагнулся, чтобы прошипеть ей на ухо:
— Не сдерживайся, когда будешь кричать мое имя, детка.
И толкнулся в нее.
Явственно ощущая каждый миллиметр, успел засунуть до уздечки и едва не кончить от тесноты.
Кайф оборвал рывок Зимина в сторону.
— Эй… ЭЙ!
Я поднял голову и посмотрел в том направлении, куда помчался Демьян, на ходу поднимая с пола сырые боксеры (кстати, труселя Эмиля) и рванув к шкафчикам.
Прищурившись, увидел наведенный на меня объектив камеры.
Крыса, притаившаяся в конце ряда шкафчиков, пронюхала, что запахло жареным, и подорвалась с места, спасая свой зад. Журналистская негодяйская рожа вытянулась от шока и паники, когда недо-фотограф поторопился свалить безнаказанным и запнулся о собственную ногу. Парень в толстовке и джинсах плюхнулся на жопу и, как ужаленный в то же место, попятился назад.
— Бл*дь! — ругнулся Багиров, отпихивая от себя Асю, и помчался за Демьяном, сверкая голым задом. — ЛОВИ ЕГО! ЛОВИ! — орал он Зимину.
Я прижал к себе девушку, глядя в отдаляющиеся спины друзей.
Судя по грохоту, раздавшемуся в другом конце раздевалки, парни поймали ублюдка, занимавшегося незаконной съемкой.
Откуда, черт подери, он появился?!
Ася, прикрывая интимные места, подорвалась поднимать с пола свою одежду. Лихорадочно напяливая на себя трусики и с топом, наткнулась на мой требовательный неотрывный взгляд.
— Ты подослала его сюда? — спросил я ровным тоном, впиваясь немигающими глазами в перепуганное лицо Малиновской все глубже и болезненнее.
— Что? — услышав мой вопрос, она изумилась.
Неужели обставила нас?
Знала, что мы придем за ней, и позволила нам соблазнить себя, чтобы запечатлеть результат на камеру?
ГЛАВА 26
АСЯ
Некрасов сделал шаг вперед, выходя из-под тугих струй теплой воды.
— Я понимаю: ты всего лишь разменная монета. Обычная пешка, которой не жаль будет пожертвовать ради победы… — он приближался ко мне, вынуждая отступать. Затем резко заставил себя остановиться, не нарушая приличной дистанции между нами. — Передай кукловоду, который дергает за твои ниточки…
Сглотнув комок страха, я едва слышала его гулкий, грозный
От беспорядочного мысленного вихря в голове подташнивало.
Я крепче прижала к животу скомканные промокшие леггинсы, продолжая отдаляться от Некрасова.
Еще немного — и мы бы занялись не только оральным сексом!
Если бы Демьян Эдуардович не заметил слежку…
Отдаленно доносились звуки ругани и чего-то похожего на рукоприкладство.
Нужно уносить отсюда ноги.
Меня раскрыли.
Они знали, что я была подослана к ним…
Я не придумала ничего более разумного, чем просто развернуться и побежать. Не оборачиваясь на рявканье Некрасова, игнорируя его огромную преследовавшую фигуру, неслась через раздевалку и вылетела в темный зал, лелея надежду, что примитивнейшая тактика отступления не окажется провальной.
Не замедляясь ни на миг, метнулась к своей сумке с вещами и понеслась к выходу.
Наплевав на изумленного администратора — молодую темноволосую девушку за стойкой-ресепшн — с голой задницей, прикрытой лишь трусиками, я неслась к выходу из здания спортивного комплекса.
К огромному счастью, мой гонитель отстал.
Сгустившийся над улицами вечер надежно укрыл мои трясущиеся от смеси ударившего в кожу холода и адреналина ягодицы. Я забежала в безлюдный переулок, чтобы наспех натянуть сухую одежду: рабочую юбку-карандаш. Надеть блузку поверх сырого топа было плохой идеей. Мягкая, тонкая ткань через пару секунд намокла и стала просвечивать. Но выбора не оставалось.
Напялив туфли, вспомнила, что кроссовки оставила в зале…
Черт с ними!
Крепче подхватив спортивную сумку, я нервно засеменила в сторону метро.
ЭМИЛЬ
Я пригвоздил журналюгу к скамейке и выхватил камеру.
— Нет! Нет! Отдайте! — запищал букашка-папарацци, потянувшись за средством своего заработка. — Пожалуйста! Вы не имеете права…
— Закрой свой гребаный рот, — я стиснул в кулаке флисовый материал, из которого была сшита его черная рубашка в красную клетку, и отвел подальше свою руку с фотоаппаратом.
Сотрудник желтой прессы, а-ля моднявый хипстер с темно-каштановыми волосами, заделанными в пучок на голове, глядел исподтишка на меня проклинающим взглядом, тем не менее, ослушаться и открыть пасть не рискнул. Ай да умничка.
— Ты как здесь оказался? — задал вопрос.
Сбоку подошел Демьян и швырнул мне полотенце.
— Накинь, — он кивнул на мое ничем не прикрытое достоинство.
А на самом, между прочим, мое нижнее белье.
Когда я увидел гаденыша с камерой, последнее, о чем думал, — так это о тряпках. Первостепенной задачей являлось догнать паршивца-журналиста и не дать ему улизнуть с провокационными кадрами. Накаленная атмосфера была моментально испорчена, но я быстро остыл, чего не сказать о Зимине. Он оглядывался в сторону душа через каждые пять секунд и хмурился, сжимая и разжимая кулаки. Боялся, что «веселье» продолжилось без него? Хах.