Секретарь лорда Демона
Шрифт:
— Все для тебя, любовь моя, — казалось, он был даже счастлив узнать, что она не покинула сына. — Говори, что тебе нужно.
Глава 37
— Мадам Джакобо, не хочу вас расстраивать, но вы спятили! — рычала я, стоя на выложенном мелким булыжником тротуаре и провожая взглядом удобную двухместную карету. — Но что еще хуже, кажется, и я с вами тронулась умом. Вам чего в корпорации женщин мало было? Куда вас на другой конец этого городка потащило? И почему
— Ой, Арина, брюзжишь как бабка, где твой дух авантюризма? — призрак, замерев рядом со мной, кокетливо поправлял прическу.
— Авантюризма? — я приподняла бровь. — Вам сообщить, во сколько мне завтра вставать? Уже закат, я толком не поужинала и вместо, того чтобы идти в комнату и, приняв ванну, упасть на мягкий матрас кроватки, я торчу здесь с вами.
— Эмм, девушка, да я не против вашей кроватки, но почему вы на меня кричите? — вздрогнув, я обернулась и сообразила, что за моей спиной стоит наг и, прикусив клыками нижнюю губу, придурковато лыбится.
Моргнув, я перевела взгляд на демонессу, хихикающую в кулак.
"Да черт ее побрал бы, — простонала мысленно, — эту приставучую ведь, кроме меня, никто не видит. Это выходит, красуюсь я здесь, как дура, на тротуаре и ору на воздух"
Наг продолжал стоять и лыбиться.
— Простите, — пробормотала смущенно. — Нервы. Отработала и вместо отдыха, поплелась вот искать одну гному. А оно мне вообще не надо... В общем, спускаю пар, возмущаясь в никуда.
— А-а-а, — мужчина подошел ближе. — Ну, если вы здесь уже стоите и нужна вам гнома, то путь ваш дальнейший лежит в одну из этих таверн.
— В «Ужаленный поросенок» — кивнула я.
— Замечательное место. И там чудесный эль, — наг закивал. — Позвольте мне пригласить вас туда и угостить. Признаюсь, встретить такую красивую человечку на наших улицах большая редкость. Я не могу не воспользоваться моментом и не познакомиться с вами.
— Еще один! — в сердцах фыркнула мадам и подлетела к змеелюду ближе. — Вам что она всем медом помазана?
Я в ответ мило улыбнулась мужчине и приказала себе не смотреть на черный чешуйчатый хвост. А в голове яркой картинкой вспыхнули жалобы завхоза - высиживаешь им яйца, а уважения никакого.
Представила себя на кладке белых крупных наговских яиц и знакомиться разом расхотелось. Нет, не доросла я еще до такой великой любви.
— Боюсь, я здесь все же больше по делам, — под впечатлением от своей фантазии, попыталась мило отказать незнакомцу.
— Жаль, — он, кажется, огорчился, но настаивать не стал ...
... Через каких-то десять минут я уже сидела в "Ужаленном поросенке" и ждала заказанное фирменное блюдо — "Свиные рёбрышки под медом"
— Мы не объедаться сюда пришли, — вопило надо мной бестелесная субстанция, которую я старательно не замечала.
Я следила за невысокой, полной девушкой примерно моего возраста,
Наконец, гнома поравнялась с моим столом.
— Простите, вы Сара? — остановила я ее.
— Да, — она с интересом осмотрела меня, пытаясь признать.
— Мы не знакомы, — помогла я ей. — Но у меня к вам разговор.
— Простите, некогда, — ее взгляд стал еще подозрительней.
— А так? — я выложила на стол десять монет.
— А так, возможно, найду несколько минут. — Она скользнула за мой стол. — Что у вас?
— Господин Инчиро Джакобо. Вам это имя знакомо?
— Шутишь, человечка? Да его здесь каждая собака знает. А моя мамка у них в доме работала. На эту напыщенную жадную рогатую тварь, что шубы ценила дороже слуг.
— Это она обо мне? — мадам возмущенной гарпией зависла над моим плечом. — Да как она смеет? Я назначала приличный оклад.
— Что прямо так и дороже? — усмехнулась я.
— А то! — Гнома поморщилась. — Ей что слуги, что мебель. Все одно. Ни больничных, ни выходных. Жадная на оплату. Всё наряды новые примеряла, да любовников таскала. Молоденьких. А те все как на подбор — продажные угодники. Ей в лицо комплименты, а как она отвернется, так в ее карман за деньгами лезут и других пощупать норовят. Все вокруг смеялись, что рога у нее не потому что демонесса. А оттого что изменяют ей же прямо на ее постели. Только она одна этого не замечает.
— Ну, а Инчиро? — я покосилась на демонессу, у той разве что пар носом не шел от таких лестных комплементов.
— Сын ее? Он добрым был. Хорошим. Мать любил очень. Постоянно картины ей рисовал. Красивые. Глаз не отвести. Все показать ей пытался. Я думала, он художником вырастет. Талантливый же. Животных обожал. У нас на кухне кошка жила. Однажды она окотилась, но котят не приняла. И мы с ним вместе их выхаживали. Кормили с соломинки. Пока его мамаша не узнала и не велела избавиться от животных. Он так плакал, когда котят в мешок складывали...
— Утопили? — у меня дрогнуло сердце.
— Ей и ему сказали, что да. А так забрала их одна из поварих. Но Инчиро тогда сильно изменился, перестал к нам на кухню забегать. В комнате закрывался. А через месяц мама уволилась.
— Я совсем не помню этого, — мадам медленно осела на стол. — Да он рисовал, но я считала это занятие глупым и неприбыльным. А котята... Я не помню...
— Вы знаете, что он был в вас влюблен? — зачем-то призналась я гноме.
— Инчиро? В меня?
– она захохотала.
– Серьезно? Вот это подфартило, так может мне завалиться к нему и попроситься на работу в ресторан в замке. Может, вспыхнут чувства былые.
Я приподняла бровь.
Гномочка оказалась весьма предприимчивой.