Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.
Шрифт:
Однако тут же французы выразили недоумение тем обстоятельством, что «только один русский фронт командировал офицера, в то время как во Франции отсутствует разведывательный орган от России», имея в виду отсутствие постоянного представителя русского военного командования в Межсоюзническом бюро по разведке. Несмотря на это, они выразили готовность оказывать П.А. Игнатьеву всяческую помощь и поддержку. Одновременно он через уже известного читателю полковника О. Энкеля был представлен руководству разведслужб Италии и Англии, представленных в Межсоюзническом бюро.
Такое отношение французских союзников к России
Поясним читателям, что в то время во Франции было очень много самостоятельных, не зависящих друг от друга органов разведки, работавших зачастую в одном и том же районе. Некоторые из них подчинялись непосредственно военному министру, другие — Главной квартире, третьи — французскому военному агенту в Швейцарии. Наряду с этими организациями разведывательную работу против стран Четверного союза вело также и военное правительство Парижа и органы Министерства внутренних дел, которые в лице специальных пограничных комиссаров имели самые хорошие кадры, состоявшие из опытных агентов.
Во время работы во Франции у П.А. Игнатьева было восемь разведывательных организаций. Часть из них он создал самостоятельно, часть получил от других разведывательных органов. Весьма тесными были его связи с французской военной разведкой — 2-м бюро Генерального штаба Французской армии, которое, как мы уже говорили, было заинтересовано в установлении тесного французско-русского сотрудничества в области разведки. Поэтому кабинет военного министра, сразу же по приезде П.А. Игнатьева в Париж, выделил в его распоряжение французского адъютанта Марселя Битар-Монена, в прошлом комиссара полиции, сохранившего связи как в ней, так и в контрразведке.
С его помощью на швейцарской границе, в населенных пунктах Дивонн и Аннемас французские власти организовали укомплектованные службы, предназначенные для беспрепятственного пропуска через границу агентов П.А. Игнатьева. Здесь постоянно имелись наготове автомобили, чтобы доставить их в любое место, а также запасы продуктов питания, технических средств и средств камуфляжа.
В созданном французской стороной приемном центре, занимавшем отдельную виллу на швейцарско-французской границе, постоянно находились три французских офицера, командированных французским правительством в помощь П.А. Игнатьеву. В их обязанности и входил опрос агентов, расшифровка и проявление писем (в те времена их писали простой лимонной кислотой, раствором пирамидона или путем накалывания соответствующих букв в газете), а также поддержание связи с десятком вербовщиков П.А. Игнатьева в Швейцарии. Агенты-вербовщики для удобства были разбиты на три группы и друг друга не знали.
Кроме того, в различных городах Швейцарии разведывательная организация П.А. Игнатьева имела от 15 до 20 содержателей почтовых ящиков, на которые из Германии поступали письма и донесения агентуры для передачи в «приемный центр». Все агенты-вербовщики
После инструктажа завербованные агенты направлялись в поездку по Германии или Австрии и сообщали собранные ими сведения на условные адреса, откуда французские военные власти переправляли их П.А. Игнатьеву. По отметкам в паспортах агентов устанавливалось время и маршрут их поездок. «Главная цель, — писал П.А. Игнатьев в штаб Юго-Западного фронта, — поставленная мною при гаком способе работы, была работа не с профессионалами, дабы, по возможности, избежать фабрикации сведений. Однако на практике явилась масса недоразумений: выяснилось, что неподготовленные к делу люди приезжали и привозили очень мало сведений. Чересчур рьяно принявшиеся за дело вербовщики обычно арестовывались в Швейцарии, а неорганизованность почтовых ящиков замедляла доставку сведений».
Из связей, имевшихся у штаба Юго-Западного фронта в Европе, П.А. Игнатьеву было разрешено задействовать лишь уже известного нам статского советника Лебедева. Прибыв в Париж и ознакомившись с обстановкой на месте, П.А. Игнатьев вскоре пришел к выводу о том, что агентурная сеть, созданная Лебедевым, для крупной работы в условиях военного времени не годится. Он попытался также воспользоваться рекомендательными письмами к русским политическим эмигрантам, проживающим в Швейцарии, которыми его снабдил оппозиционный журналист Б. Но тут выяснилось, что «все патриотически настроенные из них вступили во французскую армию, а с оставшимися говорить о службе в русской разведке просто нельзя».
Первоначально граф обратился за советом и помощью к заведующему заграничной агентурой Департамента полиции А.А. Красильникову, который порекомендовал ему связаться со своим предшественником, действительным статским советником А.М. Гар-тингом. Он стал скандально известным во Франции благодаря разоблачениям, сделанным в 1909 году уже упоминавшимся нами знаменитым публицистом, «охотником за провокаторами» из царской охранки эсером В.Л. Бурцевым. О Гартинге следует рассказать немного более подробно.
СОТРУДНИК ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ ГАРТИНГ
Его настоящее имя Абрам Мордухович Гекельман. В 80-е годы Х1Х-го столетия он был завербован начальником Особого отдела Департамента полиции полковником Г.П. Судейкиным. В 1884 году Гекельман уезжает в Швейцарию, где под фамилией Ландезен учится в Цюрихском политехникуме. Его куратором и начальником становится заведующий заграничной агентурой П.И. Рачковский, который в будущем также прославится вместе с Манасевич-Мануйловым фабрикацией небезызвестных «Протоколов сионских мудрецов». Основным занятием Гекельмана в то время была организация провокаций в революционной среде. Впрочем, дадим слово по этому поводу профессору В.К. Агафонову, который в 1917 году по поручению Временного правительства специально занимался данным вопросом. Вот что он пишет об одном из эпизодов этой деятельности: