Секретные Дневники Улисса Мура. Книга 7. Затерянный город
Шрифт:
— Ах, не заметила? И что солнце заходит, тоже не заметила?
— Папа… извини…
Хозяин ресторана подошел очень вовремя, прервав серьезный разговор. Жаркое с картофелем, которое он принес, выглядело так соблазнительно, что у кого угодно поднялось бы настроение. Несмотря на голод, Анита не решилась приняться за еду.
— А ведь стоило всего лишь прислать эсэмэску, — снова упрекнул отец. — Позвонить.
— Мобильник не работал.
— Но можно хотя бы узнать, где ты была.
— Я проехала на велосипеде вдоль всего
— И куда доехала?
— В колледж в Сент-Ив, — ответила Анита, сказав первое, что пришло в голову.
Отец нахмурился и взялся за приборы:
— Твоя мама рвет и мечет, и это еще мягко сказано.
— Почему? Ты что, сказал ей?
— Конечно сказал! Ты пропадала целых шесть часов!
— Но она никогда ни за что так не поступает!
Отец разрезал картофелину:
— Как не поступает, о чем ты?
— Никогда не рассказывает тебе ничего такого, что могло бы встревожить тебя. О такой истории, как сегодня… она никогда не рассказала бы тебе.
— Она так поступает, да?
— Всякий раз.
Господин Блум пожал плечами и, немного успокоившись, сказал:
— Ешь, Анита.
Она только этого и ждала. Блуждание по лесам, обратная дорога на велосипеде вызвали невероятный аппетит. Они ели молча, больше не касаясь волнующей темы.
В конце ужина девочка угостила отца карамелькой Нестора:
— Возьми, хоть перестанешь сердиться. Господин Блум взял пару карамелек. Потом позвонил домой и успокоил маму Аниты, а девочка незаметно отправила эсэмэску Томми: Я была там. И говорила с ними!
Когда они вышли из ресторана, на небе сияли звезды.
Глава 18
БРАТЬЯ ПО ФАМИЛИИ НОЖНИЦЫ
— Это должно быть здесь, — сказал белокурый парень, который вел спортивный автомобиль.
— Какой ужас, — произнес его кудрявый брат. Братья оглядывали зеленые луга, домики Зеннора и холмы на горизонте.
— Не вижу никаких гостиниц, — сказал кудрявый.
— Хочешь сказать, что я ошибся дорогой? Но указатель ясно говорит…
— Мне жаль, что приходится перечить тебе, но указатель не говорит, а всего лишь показывает.
— Сдаюсь, — неохотно согласился белокурый. — Так или иначе, на нем написано Зеннор.
И к тому же слишком крупными буквами для такого небольшого указателя.
— И цвет нужен поярче, а то похож на кладбищенский указатель. — Кудрявый брат достал из кармана куртки кусок карты Корнуолла, вырезанный из какой-то другой карты, посмотрел на
— Может, вон там, среди тех домишек.
Кудрявый вздохнул:
— Попробуем спросить кого-нибудь?
— Ради бога, не надо! Терпеть не могу местный выговор.
— Так что же делать?
— Пойдем и сами поищем… — кудрявый поднял указательный палец, — положившись на привычку, которая знает, что нужно делать, и не нуждается ни в чьих советах…
А белокурый уточнил:
— Стой, стой… Марсель Пруст?
Брат кивнул.
— А точнее?
— Привычка, привычка… «Под сенью девушек в цвету», четвертая глава.
— Верно! Совершенно верно!
Они помолчали.
— Между прочим совершенно ненужная фраза.
— Можешь громко заявить об этом, брат. Встреться мне такая фраза… Уж я бы вырезал ее немедленно. И тогда текст читался бы куда быстрее и легче.
Братья Ножницы посмеялись.
Они всегда удаляли все, что считали лишним.
Причем раз и навсегда.
Возле города дорога медленно пошла на подъем. Куры, копошившиеся на обочине грунтовой дороги, почему-то особенно раздражали.
— И почему Войнич послал нас сюда, в эту глухомань? — посетовал белокурый брат. — Не мог, что ли, отправить в Нью-Йорк? Там ведь случилась другая история — с мальчиком, который открыл Агентство призраков.
— Уилл Муглей, — сказал кудрявый. И уточнил: — Он не открывал его, а унаследовал от своего дяди.
— И ты веришь в это?
— Я верю тому, что читаю. Это моя работа. А кроме того, смотри! — Кудрявый указал на велосипед, вылетевший из переулка. — Девочка.
— Может, та самая, которую ищем?
— Включаю «Найди ошибку» и сейчас же отвечу тебе…
Кудрявый взял с заднего сиденья черный чемоданчик, в котором находились ножницы самой разной формы и величины — своего рода демонстрационный набор, — и достал из бокового отделения особые очки, на оправе которых размещалось множество каких-то приспособлений, надел их и начал настраивать, отчего линзы удлинялись, подобно объективу старого фотоаппарата. Он навел фокус на велосипед и воскликнул:
— Ах!
— Ну что?
— Это она, никаких сомнений. Тринадцать лет. Длинные темные волосы. За спиной рюкзак, и очень быстро крутит педали.
Из того же кармана куртки, откуда извлек кусок дорожной карты, кудрявый достал аккуратно вырезанную фотографию и, посмотрев на нее, заключил:
— Уже определил: это Анита Блум.
— И что теперь будем делать? — спросил белокурый брата, прибавив скорость. — Поедем за ней?
— Ммм… нет. Это был бы напрасный труд. Лучше посмотрим, откуда она едет.
Они подъехали к «постели & завтраку».
Господин Блум сидел за столом на освещенной солнцем веранде и читал газету. Перед ним стояла чашечка с кофе.