Секретные материалы: Хочу верить
Шрифт:
— Что вы видите? — тихо спросил Малдер.
Скалли застонала про себя от досады.
Отец Джо покачал головой. Закрыл глаза.
Скалли подумала, что такой бездарнойигры в экстрасенса она еще не видела.
— Я вижу лицо, — сказал бывший священник, не открывая глаз. — Вижу… вижу глаза. Они смотрят, не мигая.
Едва заметно голос Малдера оживился:
— Кто? Кто это?
Криссмен покачал головой, глаза остались закрыты.
—
У Скалли отвисла челюсть, она вытаращилась на Малдера. Неужто он на такоекупится?
— Это там, — сказал священник, мотнул головой, будто стараясь помочь своему видению. Но если он не видит сквозь веки, то ничего ему сейчас не видно. — Я знаю.
Тут у него открылись глаза — резко.
Скалли чуть не вздрогнула, потом подумала: «Дешевый эффект». А отец Джо зашагал вперед, наполовину в трансе, наполовину как собака, взявшая след. Слишком легко одетый для такой погоды, в твидовом пиджаке и саржевых брюках, он пошатывался, но шел вперед целеустремленно — очевидно, к далекому скальному выходу.
Малдер несколько секунд смотрел ему вслед, потом сказал сам себе: «Сквозь грязное стекло? Что он имел в виду?»
И направился следом.
Скалли погналась за ним:
— Малдер! Малдер!
Не глядя на нее, как сквозь дрему, он спросил:
— Что такое?
— Стой, Малдер! Стой!
Но он не остановился — топал по глубокому снегу за патером.
Скалли потащилась за ним, говоря:
— Малдер, господи… уже ведь час ночи!
— Можешь бросить это дело, как все прочие…
— Малдер, это больше не моя работа…
Он оглянулся на нее:
— Да, это моя работа. Но ты мне ее сосватала.
Она догнала его, положила руку ему на рукав, останавливая. Он обернулся к ней: на лице написана какая-то отстраненность. Как же она любит это детское лицо. И как оно может иногда достать до печенок…
— Ты прав, — сказала она серьезно, и глаза почти умоляли его. — Это моявина.
Он криво усмехнулся:
— В каком смысле — «твоя вина»?
Она повела рукой:
— Что втравила тебя во все это. Я думала, это будет на пользу. Выбраться из этого твоего кабинета, выйти опять в мир.
Он едва заметно кивнул:
— Это и оказалось на пользу.
— Да, да. — Она мотнула головой и посмотрела на него почти с мольбою. — Но не на пользу тебе.
Он чуть прищурился, глядя на нее. Он не совсем понял, что она сказала, но хотел понять. А она не могла найти слов.
— Ты думаешь, что отец Джо —
Она постаралась возразить как можно мягче:
— Ты хочешьему верить, Малдер.
Он отодвинулся, высвободил руку. Скалли, чувствуя, как поднимается в ней отчаяние, сказала:
— Дело же не в пропавшем агенте ФБР, Малдер. Дело в том, в чем было всегда. Ты пытаешься спасти сестру.
Он снова посмотрел на нее пустыми глазами:
— Моей сестры нет в живых.
— Да, нет. Но это никогда не мешало тебе ее искать.
Малдер отвернулся от Скалли, следя глазами за ушедшим вперед отцом Джо.
Выпуская наружу все эмоции, Скалли сказала:
— Я все эти долгие годы была с тобой. Ты веришь, что можешь ее спасти. Малдер, ты не можешь.Ни сейчас, ни когда-нибудь.
Да, она завоевала его внимание, но зато увидела, какое негодование выразилось в его глазах.
— Я серьезно, Малдер. — Ее голос словно провел черту на снегу. — Я не буду больше этого делать. Не буду смотреть, как ты себя терзаешь ради того, что тебе не исправить и не изменить.
Он посмотрел на нее с тем презрением, с каким можно смотреть лишь на того, кого любишь. Она говорила с интонацией окончательности, и они оба знали, что важно то, что теперь скажет он. Потому что это будут слова, которые нельзя взять обратно.
Никогда.
И он сказал:
— Не будешь — не делай.
Посмотрел мимо Скалли на агентов: Уитни, Драмми и прочих — которые уже были на полпути к своим машинам, и вдруг свистнул так же громко, как только что Драмми. Все лица обернулись к нему и Скалли.
— Стойте! — крикнул Малдер. — Ваша группа нужна мне здесь!
Все они, явно уставшие до последней степени, остановились и уставились на Малдера, будто ушам своим не веря. Потом все взгляды обратились к той, кто здесь командовал: к Уитни. Ей решать.
Но Малдер ответа ждать не стал и решительно зашагал в сторону отца Джо.
— Что ты делаешь? — спросила Скалли, изо всех сил стараясь не отстать.
— Пытаюсь не обращать на тебя внимания.
— Потому что я права!
Малдер закатил глаза к небу:
— Она еще меняобзывает одержимым.
Были там у них сказаны окончательные слова или нет, какие-то непростительные резкости, а они все равно оставались парой и бранились, как могут браниться только те, кто навеки вместе.