Секретные операции абвера
Шрифт:
Против контригры в свете первой задачи возразить было нечего. Она главным образом преследовала полицейские цели. Требовалось время, чтобы без помех со стороны вражеской разведки и дальше раскрыть нащупанные агентурные группы. Но обе другие задачи вовлекали РСХА уже в сферу чисто военных интересов. Все агентурные группы «Красной капеллы» занимались почти исключительно военным шпионажем. Хотя разведывательные задания московского Центра были направлены не впрямую на военные объекты, тем не менее, по меньшей мере косвенно, они касались обороноспособности страны и состояния вермахта и военной промышленности.
Исходя из обстоятельств, начиная каждую из этих контригр, следовало учитывать и то, что Москва уже через несколько дней от еще не арестованных
— В самом ли деле Гудериан находится на Восточном фронте?
— Подчинены ли ему 2-я и З-я армии?
— Входит ли в армейскую группу Йодля 4-я или какая-либо другая танковая армия?
— Действительно ли 7-я танковая дивизия ушла из Франции, куда?
— Как давно размещается новый штаб дивизии в Шербуре? Его номер'?
— Каким образом проходит переформирование 26-й танковой дивизии?
Военное командование, как уже говорилось, не выражало особого желания заниматься подобными вопросами Москвы и придумывать на них дезинформирующие ответы. Ибо было бы достигнуто обратное желаемому, если противник уже знает, что используемый радиопередатчик находится в немецких руках.
Так, как складывались обстоятельства, направления контригры в деле «Красной капеллы» могли преследовать лишь ограниченные, преимущественно полицейские разведывательные цели. Несомненно, гораздо умнее вести ее лишь короткое время и не ждать, пока не выяснится, что русская разведка раскусила немецкую контригру. Некоторые из этих радиоигр велись годами и прекращались только тогда, когда уже не давали никаких результатов. Кто знает, как давно советская разведка разгадала немецкую дезинформацию и какую пользу она из всего этого извлекла? Правда, на Западе об этом нет никаких документальных свидетельств.
Но в целом агентурную сеть «Красной капеллы» на территории, подвластной Германии, уничтожили уже к концу 1942 года.
Причудливой судьбе между тем было угодно, чтобы как раз самые главные агенты «Красной капеллы», Жильбер и Кент, не предстали перед германским судом. Жильберу при мистических обстоятельствах удалось бежать из-под ареста; Кент в конце войны, в сопровождении начальника зондеркоммандо, специально назначенного РСХА для борьбы с «Красной капеллой», промаршировал в Россию.
Еще по одной причине удивительно, как некоторые радиоигры, ведущиеся зондеркоммандо РСХА по делу «Красной капеллы», длились месяцами и иногда даже годами.
В ходе расследования дела «Красной капеллы», в особенности на допросах арестованных агентов, было установлено, что и в Швейцарии действовало множество красных радистов. Служба радиоперехвата подтверждала эти разведданные. Она установила три радиопередатчика красных, которые из Женевы и Лозанны постоянно передавали сообщения в Москву.
Исходя из этого, РСХА и абвер направил нелегалов, чтобы разведать в Швейцарии агентурные группы русской разведки. Эта операция оказалась успешной, давшей информацию, что советская разведка из Швейцарии руководит и направляет шпионскую деятельность на германской территории. Затем среди других имен и адресов «резидента» агентурной организации красных в Швейцарии был установлен Александр Радо и один из его радистов, англичанин Александр Фут.
Поэтому у офицеров абвера и чиновников РСХА, занимавшихся
51
«История русского шпиона» (англ.).
Фут пишет о своих собственных приключениях. После двухлетнего участия в гражданской войне в Испании на стороне красных в конце 1938 года его, как члена интербригады, завербовала советская разведка и заслала в Швейцарию, где в годы войны ему удалось благополучно проработать, главным образом радистом, до 20 ноября 1943 года. В этот день он был задержан швейцарскими властями и находился под арестом до 8 сентября 1944 года. В ноябре 1944 года он перебрался в уже освобожденную к тому времени от немецких войск Францию и обратился в советское посольство в Париже, с чьей помощью самолетом был переправлен в Москву. Там Фута, после начальной проверки, доброжелательно приняли. За свои заслуги он получил звание майора советской армии. Но он не выдержал долгого пребывания в красном раю: в один прекрасный день, распрощавшись со своими коммунистическими хозяевами, сбежал на Запад.
Деятельность Фута в рамках «красных троек» представляется весьма показательной. Это один из трех радистов красной агентуры в Швейцарии. Донесения о частях, военных операциях, планировании и прочих секретных мероприятиях в сфере влияния Германии, которые поступали к нему для дальнейшей передачи их в Германию, Фут, по его свидетельствам, сам зашифровывал соответствующим шифром. Поэтому он якобы прочитывал все открытые тексты радиограмм, прежде чем передать их в Москву.
Если сведения Фута в названной книге правдивы, то в 1941–1943 годах он передавал советской секретной службе чрезвычайно важные, вероятно даже судьбоносные для хода войны донесения. Источники этих сведений — если всегда исходить из того, что сведения Фута действительно правдивы, — имели доступ к точной информации о дислокации германских вооруженных сил, но и к планам военного командования. И все же предполагаемые источники не открыты и по сей день, так что пока, по существу, речь идет только о голословных утверждениях действовавшего во время войны против Германии шпиона. Правда, Фут указывает множество деталей, которые позволяют предположить, что советская разведка получала из Швейцарии сведения, непоправимо повлиявшие на ведение Германией войны.
После войны в различных странах появились публикации о «Красной капелле». В некоторых из них высказывалось предположение, что источники, предательские донесения которых через Фута шли в Москву, занимали высокие и высочайшие посты. Так ли это было на самом деле, навсегда останется тайной. Западным секретным службам, по-настоящему заинтересованным в прояснении этого вопроса, тем не менее, насколько можно судить по сведениям, ставшим достоянием гласности, также не удалось внести ясности.
Поэтому возникает вопрос, насколько действительно объективны повествования Фута и других журналистов и об организации и о достижениях «Красной капеллы». Многие авторы общеизвестных книг и статей о «Красной капелле» явно стремились к тому, чтобы изобразить методы работы и достижения советской разведки во время войны как нечто непревзойденное, грандиозное и чрезвычайно результативное. Правда, для создания в западных странах подобного ореола пришлось прибегать и к известным натяжкам и передержкам.