Секретные поручения 2. Том 2
Шрифт:
– Ясно. Ладно. Умойся и зайди ко мне в кабинет.
А уже там, в роскошном кабинете Курбатова, Коленька, внутренне готовый к самому худшему, неожиданно нашел то, что ему было более всего необходимо в эту тяжелую минуту его молодой жизни: сто граммов коньяку и живое участие. И друга. Старшего товарища. Покровителя.
– Вот, взгляните. Французский кинжал роуэлс, четырнадцатый век. Это лучший из моих экземпляров.
Последние слова были произнесены почтительным полушепотом. На мягких ладонях, покрытых бисеринками пота, Денис увидел длинный кинжал, по форме отдаленно напоминающий железнодорожный костыль – сужающийся к острию четырехгранник, две грубые металлические шайбы, витая, с заклепками рукоять между ними. Зрелище его разочаровало.
– Можно?
Денис взял кинжал в руку. Коллекционер вскинул на него глаза, губы дрогнули, но он ничего не сказал. Кинжал оказался увесистый, а в ладони сидел ладно, надежно. Даже тыльной его стороной, где маленькая шайба, можно было убить человека.
– В те времена в Европе все делали увесистым, – пояснил Саша. – Позднее средневековье. Даже красавицы у них походили на наших метательниц ядра.
«Длина подходящая, – прикинул Денис. – Но он оставит не рваный прокол, а рваную дыру…»
Виктор, который от нечего делать изучал соседние стеллажи: короткие и широкие римские мечи, чуть изогнутые японские ножи с косо обрубленным клинком, монгольские национальные кинжалы, штыки первой мировой, – бросил в сторону Дениса короткий вопросительный взгляд.
Денис покачал головой: не то.
– Превосходный экземпляр, не правда ли? – Саша бережно принял у Дениса кинжал и вернул его на место. – Мизерикордия!.. То есть оружие милосердия…
Он смущенно прокашлялся.
– Похоже на название болезни, не правда ли?.. Им приканчивали раненых латников. Обычно в горло, под подбородок… Или сквозь любую щель в доспехах…
– А чего-нибудь менее ископаемого у тебя нет? – поинтересовался Виктор.
– То есть? – не понял Саша.
– Ладно. Налей нам хоть водки тогда…
Через пять минут Денис и Виктор сидели в салоне такси, которое поджидало их во дворе.
– Сам видишь, Сашка коллекционер серьезный, упертый. Он два хороших состояния угрохал в эти свои стеллажи – папочкино и женино, которое, по большому счету, тестево…
– Неудивительно, – хмыкнул Денис. – Какой там век у этой, как ее… мезотерапии – четырнадцатый, что ли?
– У меня есть еще пара таких знакомых чудаков. Можем хоть сейчас…
– Пустое. Для таких, чем древнее клинок, тем лучше.
– А тебе
– Нет. Не «Файерберн», но и не музейный экспонат. Какая-то редкая, исключительная вещь, но ее пускают в дело… В общем, я сам не знаю что.
– Не знаешь, это точно, – сказал Виктор.
Он отвернулся в окно, а через минуту спросил:
– Так что у тебя за дело такое с кинжалами? Украли у кого-то? Или зарезали?
Денис неопределенно пожал плечами. Он думал о другом. Он вспомнил мягкие, почти детские ладошки этого Саши, которые вряд ли сумеют даже заточить карандаш, не порезавшись… И понял, что ищет не там. В принципе. И не так. Клинок, который ему нужен, искать необходимо среди тех людей, которые клинками пользуются, а не любуются ими через стекла стеллажей.
Виктор ждал какое-то время, надеясь услышать ответ на свой вопрос, но не услышал и снова отвернулся.
– Не отвлекай меня. Так. Успокоились. Дверцу закрыли. Ремень… – Таня нашла ремень безопасности, потянула, с лязгом утопила металлический конец в гнездо.
– Теперь передача…
Она дернула рычаг коробки передач, вывела его в нейтральное положение. Машина покатилась.
– Мы катимся, что ли? Денис?
Вполголоса выругавшись, Таня уперлась ногой в педаль тормоза. Машина встала. Потом резко лязгнул «ручник».
– Елки… Теперь все сначала. Ремень. Передача. Зажигание…
«Опелек» фыркнул и завелся. Вспыхнули фары, осветив опустевшую стоянку у здания прокуратуры.
– Ну, ты видишь? – с гордостью произнесла Таня Лопатко. – Я смогла. Через пять минут будем дома. Так… Опять передача.
Она принялась шарить правой рукой, задевая колено Дениса. «Пардон…» Наконец нащупала рычаг, включила первую. «Опелек» вдруг оглушительно взревел, дернулся, а потом каким-то нездоровым, агонизирующим галопом помчался к дороге.
– Осторожнее, Таня.
Денис вцепился в кожаный поручень над дверцей.
– С-спокойно, – сквозь зубы вымолвила Таня, выруливая на залитую огнями улицу перед носом у грузовика. Тот возмущенно просигналил.
– Иди в… – ответила она.
Перевести дух Денис смог только когда они остановились напротив ее подъезда.
– И зачем тебе это надо? – спросил он, снимая шапку и вытирая платком взмокший лоб. – Вот весь этот, прости за выражение, геморрой?
– А что? – Таня выключила зажигание. Она улыбалась во весь рот. – Мне лично нравится. Это – мое, я поняла. Да и деньги эти… Куда ж их еще тратить?