Секретный модуль
Шрифт:
Она просидела тихой мышью ровно минуту; снаружи было тихо и ничего не происходило. Тогда девушка решилась выглянуть…
Посередине центрального модуля стоял Черенков, держа стволом вниз свой необычный автомат.
– Что случилась? – негромко спросила Скобцева. – Кто кричал?
Пловец приложил к губам палец и знаком попросил зайти обратно в модуль.
* * *
– Все, – обессилено упала она на постель, покончив с трудным дельцем.
Из центрального модуля доносился звук шагов. Девушка
– Евгений, мы готовы! – крикнула она. – Но мне нужна ваша помощь – одной мне Соменкову не вывести.
– Вам придется немного подождать, Мария! – ответил тот.
– Подожду, – машинально поправила она волосы. – А что еще делать?…
С появлением в лаборатории Черенкова на душе у нее стало легче. Она впервые осмотрела жилое помещение спокойным изучающим взглядом. Постельное белье на трех спальных полках было наспех убрано, а на четвертой лежал голый матрац, подушка и сложенное одеяло.
«Наверное, это место предназначалось мне, – с грустью подумала она. – Жаль. Здесь довольно уютно. Теперь закружится расследование, опросы свидетелей, волокита… Лабораторию на какое-то время закроют – вернусь ли сюда когда-нибудь?…»
Она вспомнила долгий и тернистый путь, проделанный ради того, чтобы получить назначение в секретный модуль лаборатории. Да, попасть сюда было чрезвычайно трудно.
Тряхнув головой, от чего темные волосы рассыпались по плечам и спине, она встала и подошла к письменному столу. Ее внимание привлекли несколько фотографий, приклеенных скотчем к стене над столешницей.
На одной была запечатлена Соменкова рядом с симпатичным молодым человеком. На другой Маргарита Панина обнимала пожилую пару – вероятно, мать и отца. На третьей Нина Комарова с мужем держали за руки маленького сына. Все три снимка буквально источали свет от обилия солнца, радостных улыбок и веры в счастливое будущее.
Вздохнув, Скобцева осторожно прикоснулась к фотографиям.
– Насколько же все хрупко: живешь и не знаешь, что произойдет через минуту. Работали, любили, смеялись, строили планы. И вдруг судьба распорядилась по-своему. Одна погибла, вторая исчезла, третья… – она покосилась на Светлану и не успела подобрать нужного слова.
Со стороны входа послышался нарастающий низкий гул. Спустя секунду в уши ударила жесткая взрывная волна, тяжелая круглая дверь хлобыстнула по люку, а пол, стены и потолок подводного сооружения задрожали и пошатнулись.
– Господи! – вскрикнула Мария, хватаясь руками за верхнюю спальную полку. – Что происходит?!
Все куда-то поехало, поплыло, посыпалось. А хуже всего было то, что в районе входной двери зашипела вода, стремительно заполняя женскую половину жилого модуля…
* * *
Скобцева металась по комнате, скользила по мокрому полу, падала. Поднимаясь, подхватывала беспомощную Соменкову
Сути и причин случившегося девушка не понимала. То ли что-то нарушило герметизацию сферических конструкций, то ли наверху разыгрался грандиозный шторм, и платформа сорвала лабораторию со статичных креплений. Ясно было одно: сфера, внутри которой размещался жилой модуль, упала на грунт и осталась лежать, слегка накренившись.
Спустя несколько минут вырубился свет, а вода почти целиком заполнила помещение, «щедро» одарив двух женщин метровым воздушным пузырем в верхнем углу пристанища.
Нащупав ногами платяной шкаф, Мария забралась на него.
Одной рукой она держалась за край шкафа, другой поддерживала Светлану. Та практически не реагировала на внешние раздражители. Даже на громкий голос Скобцевой, периодически звавший на помощь.
* * *
Она верила и ждала, что кто-нибудь услышит, придет и выручит. И все же отчаянно напугалась, когда холодный мрак осветился изнутри таинственным светом.
Вода взволновалась, а свет становился ярче, пока не превратился в четкий круг фонарного рефлектора.
Наконец в крохотном пространстве бесшумно всплыла голова Черенкова.
– Живы? – отдышавшись, спросил он.
– Господи, Евгений! – прошептала девушка. – Как же я тебе рада!
– Говори громче – я ни черта не слышу!
– Живы! – прокричала она. – А что случилось с лабораторией?
– По всем признакам, на нижней палубе рванули воздушные баллоны.
– Это очень серьезно?
– Не знаю. Надо осмотреть повреждения.
– Ой, у тебя кровь на щеках, – забеспокоилась Скобцева.
– Знаю – из ушей течет. Это от взрыва… Омыв его лицо, она робко поинтересовалась:
– Женя, мы сможем отсюда выбраться?
– Постараемся. Сейчас отдохну и пойду искать дыхательные аппараты. Палубу центрального модуля здорово разворотило – всю нашу снарягу раскидало.
Он осветил безучастное лицо Соменковой.
– Как она?
– Насколько я понимаю в медицине – ее состояние ухудшается. Светлану нужно срочно поднять к специалистам.
– Ну, это и без медицины понятно. Моего напарника тоже надо побыстрее доставить наверх.
– Он ранен?
– Да. И теряет кровь.
– Жгут наложили?
– Нет. Рана на спине, чуть повыше лопатки.
– Давайте, я взгляну на него, – предложила Скобцева.
Черенков поморщился:
– Он на «чердаке».
– Где?
– Центральный модуль полностью затоплен, воздух остался на верхней палубе. Ты осилишь под водой расстояние до трапа?
– Отсюда до трапа? – боязливо переспросила она. – Вряд ли…