Секреты гоблинов
Шрифт:
— Ничего себе, — сказала Эсса.
Роуни тоже был впечатлен, но все еще не убежден:
— Актеры — лжецы, — сказал он. — Вы притворяетесь. Это ваша работа.
— Нет, — сказала Семела. — Мы всегда использовали маски и недостаток фактов, чтобы добраться до правды и сделать ее еще более истинной. — Она подняла с земли камешек, вытерла рукавом и протянула его Роуни. — Вот. Более правильно приветствовать так мертвых, которые сами молчат, как камень, и привыкли таким образом общаться. Я не думаю, что Роуэн
Роуни взял предложенную гальку. Она была серо-зеленой и имела форму яйца.
— Привет, — сказал он.
— Добро пожаловать в нашу труппу, — сказала Семела. — Ты можешь остаться и играть с нами. Мы научим тебя языку масок, хотя мы должны делать это осторожно, да, поскольку лицедейство в последнее время слишком часто ведет к аресту и заключению. А еще надо быть осторожными, потому что твоя бывшая семья будет за тобой охотиться. Мы все еще рады тебя принять. А ты, со своей стороны, помоги нам, пожалуйста, отыскать своего брата, прежде чем придет наводнение.
Роуни убрал камешек в единственный карман куртки:
— Он может быть на мосту, — тихо сказал он. — Я ищу его там и иногда вижу кого-то, похожего на него, хотя вряд ли это действительно он. Но, может быть, он здесь.
— Мы тоже обыскали святилище моста Скрипачей, — сказал Томас, — и мы тоже не нашли его. Но мы будем искать. Мы благодарны за любую помощь, которую ты можешь оказать.
— То есть — его бывшая семья будет охотиться за ним? — спросила Эсса. — Нам снова нужно беспокоиться из-за старой Курьей Ноги?
— Да, — сказала Семела. — Поосторожнее с голубями. Скажите мне, если увидите их. Скажите мне, если они будут вам сниться, и кричите, если проснетесь от такого сна.
— Голуби не очень-то умны, — сказала Эсса. — То есть, я знала сову, которая умела поворачивать дверную ручку, и пару ворон, которые вместе играли на клавикордах. У них были ужасные голоса, но за клавикордами они были божественны. Но голуби такие глупые и грязные… Нам действительно нужно волноваться насчет них?
— Да, — сказала Семела. — Скажите, если они вам приснятся.
— Кстати, о снах, — сказал Томас. — Пора бы отправиться на покой. Завтра нам предстоит большая прогулка перед представлением и поисками. Выбирайте маски для утренней прогулки, и по кроватям. Вот, Роуни. Эта будет твоей. — Он снял шляпу, порылся в ней и вынул маску в форме лисьей мордочки. У нее были мохнатые лисьи уши, длинный лисий нос и усы.
Роуни взял маску и оглядел ее. Она улыбалась маленькими острыми зубами. Ее шерстка была короткой и жесткой, когда он гладил ее в неправильном направлении. Он снова пригладил ее.
— Ты также наденешь перчатки и шляпу, — сказал Томас, — чтобы
— Доброй ночи, — сказала Семела.
Остатки группы ответили теми же пожеланиями. Роуни стоял на месте. Он ощупал лисьи зубы кончиками пальцев. Он только гадал, сможет ли спать в поле мертвых, в окружении могил, гоблинов и, возможно, призраков, здесь, где в древесных ветвей свисают веревки палача и в воздухе повисли кошмары, желающие кому-нибудь присниться. Он зевнул и последовал за Эссой, Клоком и Нонни в фургон. В одной руке он нес лисью маску. Другой рукой он залез в карман, чтобы убедиться, что камешек приветствия все еще лежал там.
Картина IV
Несколько гамаков вытянулись вдоль стены фургона, как постели мореходов на барже. Роуни нашел свободный, положил под него маску и принялся соображать, как туда забраться. У него ушло на это три попытки. Он никогда раньше не спал в гамаке.
Он не думал, что сможет заснуть. Поверхность была незнакомой. И солома, и веревка заставляли кожу чесаться, но по-разному, и он привык к соломе, а не к веревке. Но он много прошел с утра и съел столько вкусной и сытной еды, сколько никогда не пробовал, на закате. Две эти вещи нагоняли сон, и Роуни позволил ему унести себя.
Ему снилось, что город — это его лицо. Мост Скрипачей был его переносицей, и он чесался, когда по нему шла толпа с южного берега на северный и с северного на южный. Он проснулся и смахнул с носа жучка. Он подумал, что кто-то из болвашек в шутку положил его туда. Потом он вспомнил, что уже жил не в компании болвашек. Он открыл глаза.
Семела стояла около гамака. Она подмигнула ему. Пыльные лучи света струились в раскрытые окна в стенах фургона.
— Голуби? — спросила она.
Роуни моргнул. Он был едва ли наполовину уверен в том, где он находится, и совсем не знал, что она имела в виду.
— Тебе снились голуби? — спросила Семела.
Роуни покачал головой:
— Никаких голубей.
— Ну, это хорошо, да.
Роуни попытался сесть. Это было нелегко, и ему пришлось упереться обеими руками, чтобы справиться. Он не знал, как выбраться из гамака. В конце концов он перевернул штуковину и выскользнул на пол.
— Мальчик получил травму? — спросил Томас откуда-то из другой части фургона. — он что-то себе сломал? Он мертв? Мы уже потеряли нашего юного актера?