Секреты, которые мы храним

Уайлдхарт Лили

Я заливисто смеюсь и качаю головой.

— Все так спешат просто убить его и покончить с моей проблемой.

— Я не понимаю, почему ты так быстро не приняла это решение, учитывая все обстоятельства. Мужчины, которые причинили мне боль? Да, у меня не было ровно никаких проблем с принятием решения причинить им такую же боль, какую они причинили мне и другим девушкам.

Я пожимаю плечами, потому что у меня действительно нет ответов.

— Я не знаю, что тебе сказать.

— Держу пари, если бы это была не ты, он причинил бы боль… если бы

он был придурковатым бойфрендом твоей лучшей подруги, который занимался всем этим, ты бы без колебаний защитила ее.

— На самом деле у меня никогда не было лучшей подруги, — говорю я, снова пожимая плечами. — Так что я не могу точно сказать. Но, вероятно, нет.

— Это потому, что это для тебя. Ты не ставишь себя на первое место, хотя и сбежала. Ты все еще защищаешь его. Это не совсем то же самое, как ты защищала его раньше, не рассказывая людям, что он делает, но это все равно защита.

Я открываю рот, чтобы отмахнуться от нее, но снова закрываю его.

Это то, что я делаю?

Я осознаю, что у меня ужасно получается ставить себя на первое место, признавать свои собственные желания и нужду, это травма, за которую я не должна благодарить Трента, но это не делает ее менее распространенной. Кроме того, осознание этого ничуть не облегчает перемены.

Спасибо тебе, мозг, за интеллектуализацию большинства моих эмоций.

— Наверное. Я просто… убийство или что-то в этом роде, кажется немного экстремальным. Я не хочу, чтобы его кровь была на моих руках, я не уверена, что моя душа сможет носить такое пятно.

— После того, что, по твоим словам, он с тобой сделал? И я знаю, что ты даже не прикоснулась к поверхности… Я бы сказала, что убийство для него почти чересчур, но это освобождает тебя, так что беспроигрышный вариант.

— Я и не подозревала, что ты такая кровожадная, — шучу я, и она улыбается мне, когда заканчивает проверять последнюю кассу.

— О, обычно я предоставляю это Рори, но я не прочь пролить кровь, когда это необходимо.

— Рори? — Спрашиваю я, и она смотрит на меня так, словно я сошла с ума.

— Левая рука Мейера? Ты действительно не знакома с Рори? Ты здесь уже около шести месяцев.

— Определенно, нет. Кроме того дня, когда у меня был приступ тревоги, я тоже не видела Хантера — хотя, на самом деле, я не видела его в тот день из-за, ну, паники. И я видела Мейера всего дважды. Просто не думала, что они здесь часто бывают.

— Я думаю, они были заняты больше, чем обычно, — беспечно говорит она, но что-то в ее шоке кажется мне странным, как будто она ерзает, но я не обращаю на это внимания. Мне не нужно знать боссов, и знаю, что она тесно с ними работает, что она знает их действительно давно, но это не значит, что мне нужно их знать.

Честно говоря, каким бы очаровательным ни был Мейер, я не думаю, что в моей жизни снова могли бы появиться такие мужчины. Конечно, из того, что я видела, кажется, что они используют свою силу во благо, но Йен подразумевала кое-что из того, что они

делают, и я знаю, какое насилие это сопровождает.

Я больше никогда не хочу насилия или жестоких мужчин в своей жизни.

Это все, что я когда-либо знала, я и так далеко зашла от этого, что с таким же успехом могла бы упасть с края обрыва вместе с этим. Этот уголок моего мира предназначен для безопасности, и на данный момент так оно и есть. Не хочу возвращаться к той жизни.

— Ты готова идти? — Спрашивает Бобби, выходя из зала к главному выходу из Адского пейзажа.

Я смотрю на Йен, которая кивает, хватая свои вещи. — Да, мы закончили. — Я оглядываюсь на Йен и спрашиваю:

— Ты проверила офисы?

— Да, Мейер ушел несколько часов назад, мы здесь последние.

Я беру свои вещи из-за стойки, дважды проверяя, есть ли у меня ключи от Harper's. — Потрясающе. Тогда да, пошли. Я скучаю по своей кровати.

— Лука собирается подвезти нас домой, — говорит Йен, стуча по своему телефону, пока мы идем к выходу. Я почему-то еще не встретила Луку, но она, кажется, счастлива, так что кто я такая, чтобы что-то оспаривать?

— Ты уверена? Если ты снова останешься у него, я могу просто вызвать Uber.

Она останавливается как вкопанная и смотрит на меня.

— Как будто я так скоро снова отпущу тебя одну домой. Заткнись нахуй.

Я просто ошеломленно моргаю, глядя на нее, а затем смеюсь.

— Да, я думаю, это справедливо.

Бобби ждет нас у выхода, и как только мы закрываемся, он остается с нами, пока не подъезжает Лука. — Увидимся, леди, завтра.

— Спокойной ночи, Бобби! — Я окликаю его, и он поднимает руку, чтобы помахать на прощание, когда Йен открывает дверцу машины. Я открываю заднюю дверь и проскальзываю на сиденье, стараясь не чувствовать неловкости из-за того, что в передней части машины происходит большая переделка КПК.

Играя со своим телефоном, чтобы скоротать время до их расставания, я стараюсь не обращать на них внимания, пока Йен не хихикает на переднем сиденье.

— Лука, это Куинн. Куинн, Лука.

Я поднимаю взгляд и улыбаюсь блондину на водительском сиденье.

— Привет.

Он просто кивает в ответ, его взгляд быстро скользит по мне, прежде чем вернуться к Йен.

— В твою квартиру, потом в мою?

— Да, пожалуйста, — отвечает она, и он берет ее руку, целует внутреннюю сторону запястья, прежде чем положить себе на бедро и отъехать от тротуара.

Часть меня чувствует легкую ревность. У меня никогда такого не было. Этот мягкий, немного собственнический, но в хорошем смысле альфа-энергичный парень. Лука излучает все это, когда движется сквозь поток машин, положив одну руку на руку Йен, а другую на руль.

Я перестаю наблюдать за ними, чувствуя себя полной дурой, и смотрю в окно, наблюдая, как мимо нас проплывают огни города. Вскоре мы останавливаемся перед зданием, и я прощаюсь с ними обоими, благодарю Луку, а затем чувствую себя по-настоящему счастливой, что выхожу из машины.