Секреты крылатых слов и выражений [СИ]
Шрифт:
И так уж получается, что не всяк любит СКРИПку. Одних она заставляет плакать, у других ноги сами пускаются в пляс, третьи раздражённо затыкают уши. Нелегка и судьба скрипача. В детстве их бьют сверстники, в молодости — обходят стороной девушки, в зрелом возрасте — строят козни завистники. Счастье улыбается скрипачу только на закате лет. Высокий, худой, с гривой седых волос, ниспадающих на потёртый фрак, играет он на городской площади. Никто не пройдёт мимо, не останется равнодушным — обязательно кинут монетку в стоящую на мостовой шляпу…
ПЕРЕКАТИ-ПОЛЕ
На
Зажжёт Путник трубочку, выпьет кумысу и задумается. Не так ли и нас срывает злая судьба с насиженных мест, гонит по выжженной земле. Ничего не обещая и ничего не давая взамен. Где наши корни и чем закончится этот бесконечный бег?.. Закручинится бедолага, прислушиваясь к посвисту ветра, шуршанию ковыля и сухому потрескиванию «перекати–поля». Горько Путнику, одиноко. Расстелет он кошму, ляжет на спину, лицом к бездонному звёздному небу и заснёт. И уже не увидит, как из ночного сумрака двинутся к нему полупрозрачные шары. Миг и бросятся на спящего круглые тени. Тысячи острых игл пронзят кожу. Запульсируют, втягивая в себя кровь жертвы. Забьётся Путник, пытаясь стряхнуть с себя степных убийц, да куда там…
Вот почему кочевники, укладываясь спать, крепко–накрепко запирают двери в юртах. А случись им заночевать под открытым небом, никогда не раздеваются, а, наоборот, поплотнее закутываются в ватные халаты и надвигают на лица шапки.
ПЕРЕКОВАТЬ МЕЧИ НА ОРАЛА
Призыв «перековать мечи на орала» принадлежит Писистрату, правителю Афин (560–527 до н. э.) и несёт несколько иной смысл, чем тот, который в него вкладывают толстовцы, пацифисты и прочие люди «доброй воли».
Писистрат, принадлежащий к древнему роду, возводившему себя к Нестору, с малых лет мечтал стать правителем Афин. Однако, обладая достаточными средствами и сторонниками, не спешил ввязываться в борьбу за трон, выжидая своего часа. Время это пришло, когда в борьбу за власть вступили две непримиримые партии: «паралии» (приморские) и «педиеи» (равнинные).
Первые предлагали строить новую политику государства исключительно на морских грабежах и набегах. Для этого следовало мобилизовать всё мужское население, увеличить флот и перенаправить промышленность на изготовление оружия и доспехов.
Вторые, наоборот, лелеяли мечты о земледелии и требовали дополнительных финансовых вложений в производство плугов, тяпок и мотыг.
Писистрат же, нашёл золотую середину. Проанализировав годовой цикл афинян, он отметил для себя следующее. Весной жители пахали, сеяли и сажали овощи. Летом, спасаясь от палящего солнца, предавались безделью и питию. Осенью, протрезвев, собирали урожай. Зимой же мололи зерно, отжимали оливковое масло и давили виноград.
— Давайте грабить–воевать летом! — предложил Писистрат. — В конце весны перековываем орала на мечи и щиты. Грузимся на корабли и плывём за добычей. Морской воздух, прохладный бриз, утренние купания. Отличное летнее времяпровождение и неплохой приработок! К началу осени возвращаемся домой с добычей, перековываем мечи на орала и бегом на пашни.
Стоит ли говорить, что партия Писистрата победила. Единодушно избранный гражданами Афин, он правил 33 года и скончался
ПЕРПЕТУУМ-МОБИЛЕ
Если бы я изобрёл «Perpetuum mobile», то… не знал бы, что делать с этим открытием.
Пойти в патентное бюро? Меня бы немедленно стёрли в порошок отечественные энерго–магнаты, ведь мой двигатель немедленно превратил бы их империи в жалкие руины. Скверный финал.
Можно, конечно, разместить чертёж изобретения в интернете. Сделать такой анонимный подарок человечеству. Месяца два над ним бы потешались, а, затем, глядишь, а какой–нибудь учитель физики из Дании сбегал и потихоньку запатентовал его. Ему слава и почёт, звание «Гражданин Планеты», обед с английской королевой. Интервью даёт, мол, «никто, кроме меня не поверил в гениальность этого интернет–анонима»… Нет уж, не бывать такому!
Или улететь на какое–нибудь островное государство в тёплом море. Прийти к местному корольку (там это запросто) и предложить ему вечное благоденствие всем островитянам. Они же, какая–никакая, а страна! Пришлют посла в ООН, он там и объявит, что секрет вечного двигателя раскрыт. Платите деньги, господа, и пользуйтесь вволю… А меня пусть объявят местным Богом. Я буду очень хорошим и щедрым Богом.
Есть вариант, унести тайну Perpetuum mobile с собой в могилу. Лежать на смертном одре и снисходительно усмехаться. Нет, не смогу, не такой я человек…
ПЛЯСАТЬ ПОД ЧУЖУЮ ДУДКУ
Жил–был в деревне мужик Гаврила. Справный, работящий, собою не дурён. Словом, всем хорош, если бы не один изъян — плясал он по чужую дудку.
Бывало соберутся крестьяне на престольный праздник, выпьют, закусят, кликнут музыкантов. Те в бубны ударят, трещотками затрещат, в дудки загудят. Бросится народ в плясовую. Шапки оземь, армяки долой и давай, кренделя выделывать. Эх! А наш Гаврила сиднем сидит, порты зазря протирает. Зато, появись близ селения цыгане или скоморохи бродячие — он тут, как тут. Как пустится в пляс, как застучит лаптями о дорогу. И гоголем пойдёт, и вприсядку, и колесом.
— Что ж ты, щучий сын, — бранятся мужики, — под наши дудки так не пляшешь.
Отмахнётся Гаврила, чтоб не мешали и, ещё пуще наддаст.
Говорили с ним, к совести призывали, к батюшке водили, посекли, даже, сгоряча. Всё без толку.
Да только раз слух прошёл, что из самой столицы должен барин пожаловать. Проведать отчий дом, на хозяйство глянуть, да дела всякие уладить. Вот тут–то, общество и порешило, помещику в ноги пасть, что б тот Гаврилу пожурил. Или наказал как.
Месяц пролетел, другой, глядь, и вправду по дороге карета пылит. Барин приехал! Докатил до усадьбы, дверцу лаковую распахнул, легко на землю спрыгнул. Все, как один на колени, да лбами в пыль.
— Здорово, мужички, — говорит помещик. — Как живёте–можете? Нет ли просьб, каких, либо жалоб.
Те ему всё про Гаврилу и выложили.
— А не кажется ли вам, православные, — нахмурился тот, — что вся Русь матушка давным–давно под дудку временщиков и фавориток пляшет?
Молчат мужики, с ноги на ногу переминаются.
— Аль не замечали, — продолжает барин, — как умов лучших, граждан честнейших, Отчизна давно прочь гонит?
Вон куда завернул, и не поймёшь о чём это он..