Секреты семьи Блом

Рэйдж Вера

После работы над домашним заданием, я шерстила интернет в поисках хоть каких-то подсказок для расшифровки написанного в ее черной тетради. На найденном форуме, посвященному приворотам и другим любовным заклинаниям, какая-то девушка под ником «твоя милая ведьмочка» писала нечто похожее. Но все равно не попадала в цель. Складывалось ощущение, что Эмилия придумала заклинание сама. Я все больше понимала, что без помощи настоящей ведьмы мне не обойтись. Поэтому тем вечером собиралась снова наведаться к разрушенному зданию. И надеялась, что лунные ведьмы отнесутся к моему визиту благосклонно.

В очередной раз нужно придумать, как отпроситься у мамы. Она уже догадывалась, что с Маркусом все кончено, хотя я не говорила ей напрямую. Мама изредка пыталась спрашивать, будто бы без причины, почему я стала больше проводить времени дома. Но никогда не говорила о Маркусе. Поэтому, чтобы все выглядело правдоподобно, я решила пойти на отчаянный шаг — начать общаться с Мелисандрой. Прошлая я покрутила бы у виска, если бы узнала об этом. И никогда в жизни

не написала бы ей. Даже более того, не подумала о том, чтобы хотеть дружить со стервой-черлидершей. Однако, наш разговор в тот вечер на кухне дал мне надежду, что, возможно, она не такой уж плохой человек, как я считала. Мелисандра с радостью ответила мне, когда я написала СМС с вопросом, как прошла вечеринка. И тогда я решила подготавливать почву для мамы заранее. Чтобы успеть ровно к полнолунию. Поэтому даже пару раз приглашала Мелисандру к нам в гости под предлогом делать домашнее задание вместе. Чтобы мама точно видела, что мы дружим. Единственное, что смущало мать — это голубые волосы моей новой подруги. Она придерживалась консервативных взглядов, поэтому такие оттенки волос у молодежи называла юношеским максимализмом и желанием привлечь к себе внимание. Правда состояла в том, что Мелисандре не нужно стараться привлечь внимание других. Она и так всегда в их центре. Уверенность в себе — вот, что излучала моя новоиспеченная подруга. Если ее уже можно так называть. Я хотела научиться быть такой же. В свою очередь, родители Мелисандры, по ее рассказам, так же пришли в восторг от того, что их дочь завела подругу не из числа черлидеров. Они очень часто отговаривали Мелисандру быть в команде, считая это занятие достойным лишь глупых девиц, у которых в голове одни вечеринки и парни. И, к моему удивлению, общение с Мелисандрой мне на самом деле нравилось. Не сказала бы, что мы стали настоящими друзьями, но прогресс на лицо. Она не вела себя надменно, как раньше в школе. Наоборот, очень доброжелательно ко мне относилась. Она будто действительно понимала меня. И это не казалось наигранным. Думаю, что помогло и то, что она знала о ситуации с Маркусом. Большую часть времени, в перерывах между домашним заданием, мы обсуждали то, какой он козел. Как бы я не старалась увести разговор на другую тему. В любом случае, мой план сработал. И в назначенный день, Мелисандра пришла ко мне домой, чтобы пригласить на ночевку и заодно отпросить у мамы. Я заранее попросила ее прикрыть меня. Мелисандра не стала задавать лишних вопросов, только заставила пообещать быть на связи и вернуться к ней после всего. Этого достаточно. Ведь и у самой Мелисандры есть планы на этот вечер, прикрытием которых оказалась я. Она хотела провести время с Лори у него. Поэтому, попрощавшись на перекрестке рядом с ее домом, мы условились встретиться на том же месте через четыре часа. И я направилась к лесу.

Темная чаща леса стояла гигантской стеной. Она разделяла меня и тот мрачный мир, который недавно открылся. Вампиры, метаморфы, лунные ведьмы… Что еще попадет по перечисление? Честные вампиры и те, о которых совершенно не хочется вспоминать. Добрые ведьмы и те, что убьют, если еще раз увидят. Мир загадок, сложных хитросплетений и вечной темноты, что так и хотела завладеть мной. Окутать меня чернотой, как паук в свои сети. А я пыталась решить, хочу ли все еще быть его частью.

На пути к своей цели, единственное, на что я могла ориентироваться — это на мою память. Когда мы с Маркусом ходили к ведьмам, то я особо не следила за маршрутом, полагаясь на парня, что при помощи вампирского супер-слуха вел нас к заброшенному особняку. Сейчас же я могла положиться только на себя.

— У тебя все получится, — прошептала я себе и двинулась вперед.

Каждый шаг я все больше старалась успокоить себя. Заставить не поворачивать назад. Меня сковывал ледяной ужас. Казалось, словно мой слух, обоняние и осязание обострились. Мир стал ярче и звонче. Я будто видела в темноте дорогу прямо между деревьев. Затем к густому кусту малины, где остались засохшими крупные ягоды, что никто не сорвал жарким летом. Шла по намеченному пути, как если бы кто-то оставил дорожку из хлебных крошек или конфетных оберток, чтобы его нашли. С другой стороны я чувствовала себя очень некомфортно. Находиться в лесу одной, да еще и после захода солнца жутко. Каждый хруст ветки, производимый не мной, каждая тень, создаваемая ярким светом луны и густыми кронами деревьев, напускали страшные образы в сознание. Но желание найти правду превыше страха. Я медленно продвигалась вглубь леса, светя перед собой фонариком от телефона. Знакомые тропинки и интуиция — вот, что я использовала как опору. Мысли, занятые спасением Эмилии — мой стимул. Странно осознавать, но еще три месяца назад я бы и шагу не ступила в темный лес одна. Казалось, будто я совсем потеряла страх. Или может обрела мужество? Теперь меня не поддерживал могущественный вампир. И я чувствовала себя увереннее, чем прежде. В последние недели я много анализировала свое общение с Маркусом. Мелисандра очень помогала в этом. Конечно, ведь два мозга, рассуждающих на одну тему, дают больше логической информации. Я признаю, что Маркус воздействовал на меня эмоционально. И это при условии того, что он не действовал на меня при помощи своих вампирских способностей. А что, если бы он и настроение мое всегда контролировал? Я бы никогда не узнала правду! Он подавлял меня, мои стремления, принижал мои достоинства. Возводил себя и свое мнение в абсолют. Умышленно игнорировал, играя

на моих эмоциях. Не знаю, как называли таких людей во время, когда родился Маркус, но в современном мире он — обыкновенный нарцисс и манипулятор. И я счастлива, что отвязалась от него. Спасибо Мелисандре, что тогда на вечеринке помогла открыть глаза на его поведение. И продолжала поддерживать, даже при условии, что мы живем в совершенно разных мирах. Она любила быть в центре внимания. Любила свою популярность настолько, что кажется, если она ее потеряет — она потеряет себя. Мелисандра любила вечеринки. Парней, которые сходят по ней с ума. И черлидинг. Я же наоборот. Не могла терпеть, когда ко мне притягиваются взгляды. Даже на той вечеринке я хотела поскорее уйти подальше от людей, что так заинтересовались моей личной жизнью. Я всегда чувствовала себя отшельником. Любила проводить время дома или с близкими людьми: родителями и Эмилией. Любила читать. Сейчас я начала понимать, что все это не мешает мне быть заметной тоже. Когда на обеде в школе Мелисандра первый раз пригласила меня присесть за их стол, десятки пар глаз уставились на это событие. Поначалу я чувствовала себя очень некомфортно. Неприятно. Хотелось поскорее скрыться, как и в прошлый раз. Но Мелисандра так сильно отвлекала своей болтовней о заваленной контрольной, что я резко переключилась на происходящее в моей жизни в ту самую секунду. Мое сознание не пожирало меня мыслями о том, что думают другие. Я приняла ситуацию. И как раз в тот момент, переключившись с мыслей о других, я, наконец, поняла одну простую истину. Быть в моменте и проживать ситуации, которые подбрасывает жизнь, не оглядываясь на других и их мнение, — и есть жить. Я начала смотреть на эти взгляды под другим углом. Может, они и обсуждали меня в тот момент, но делали это они исключительно из желания потешить свое эго. Они попросту завидовали мне.

Открыв карту на телефоне, я поняла, что двигаюсь в правильном направлении. Озеро уже достаточно далеко от точки, на которой я находилась. По моим воспоминаниям, полуразрушенное здание должно быть где-то поблизости. В первый раз я не успела достаточно осмотреть его. Видимо, из-за того, что мое внимание занял обряд ведьм.

Уже издалека я услышала знакомые мотивы. Женские голоса, словно музыка, превозносили Лунную Богиню. Я притаилась за теми же кустами, что и в прошлый раз. Выключила фонарик на телефоне. Принялась ждать. Я думала, что раз в ту ночь Тея обнаружила нас, то и сейчас сможет. Меня не пугал гнев ведьм. Я знала, что это ради Эмилии. Я уверена, что смогу убедить их помочь мне.

В этот раз получше осмотрела местность. Двухэтажное здание, стоящее позади полянки, представляло собой старый особняк. Давно забытый и стертый, словно пальцы бывалого гитариста, из памяти людей. Ограда, похороненная под землей, торчала белыми глыбами по периметру. Как клыки в пасти зверя. Фасад особняка изрядно потрепался, а второй этаж практически полностью отсутствовал. В окнах первого этажа кое-где еще оставались стекла. В них, танцуя, отражался огромный костер на поляне. Меня удивляло, почему ведьмы решили устраивать свои ритуалы именно здесь? Всегда казалось, что подобного рода люди не приемлют разрухи. В книгах ведьмы любят красоту, уют и достаток. Они благородны. Полуразрушенный особняк глубоко в чаще леса совсем не совпадал с этим описанием.

В ожидании конца ведьминского обряда, я присела под дерево. Смотрела прямо на пламя, как завороженная. Меня клонило в сон.

Голоса стихли. Девушки начали расходиться. Я немного приподнялась, высматривая знакомую ведьму.

— Опять ты? — передо мной резко возникла та, кого я ждала. — Я тебя давно увидела. В прошлый раз непонятно объяснила, чтобы вы не совали свой нос куда не просят? — Тея скрестила руки на груди, грозно смотря на меня сверху вниз. Казалось, что она стала еще красивее: ее кожа, еще более румяная и гладкая, пылала здоровьем, а волосы блестели под светом луны.

— Мне нужна помощь. Иначе бы я не пришла, — прямо сказала я, поднявшись на ноги.

— А где твой дружок-вампир? — Она заглянула за меня, чтобы убедиться, что я одна.

— Его нет здесь. И не будет, — она все еще смотрела на меня с недоверием, — я заплачу, сколько скажешь, — добавила, надеясь, что так Тея точно согласится.

Лицо ведьмы мгновенно изменилось. Губы изогнулись в улыбке, а в глазах засверкал огонек азарта.

— Другой разговор. Выкладывай, у меня мало времени, — Тея оглянулась, проверив, что никто не является свидетелем нашего разговора.

— У моей подруги есть алтарь с ведьминскими атрибутами, и там находился этот дневник, — я протянула черную тетрадь, — Посмотри, может что-то сможешь об этом сказать?

Тея приняла ее, раскрыв. Она медленно пролистала страницы, изучая символы. Иногда она подносила тетрадь к лицу, вдыхая. В эти моменты ее брови сдвигались к центру. Челюсти сжимались. Я поглядывала за нее время от времени, чтобы не упустить, если кто-то будет приближаться. От нервов у меня тряслись руки, а в горле встал ком.

— Занятная вещица, — произнесла она. — Хочу показать ее остальным. — Тея резко развернулась, и быстро пошла по направлению к особняку.

— Что?! — тихо прокричала я, — куда ты направляешься?! Стой!

Но она, словно, не слышала меня. Мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ней.

Я перебирала ногами так быстро, как только могла. Тея плыла по осенней траве, собирая подолом пожухлые листья. Мы уже приближались к особняку. Меня начало трясти сильнее. Тея не оборачивалась на мою мольбу, упрямо двигаясь вперед. В паре шагов от двери она резко развернулась: