Секреты старой школы
Шрифт:
Он открыл альбом. Внутри старые фотографии: ученики, ученики, учителя, какие-то письма.
– Я нашла. Нашла! – завопила вдруг Тая.
– Что ты нашла? – пробурчала Антонина.
Ей, как и Соне с Эмилей, тут было тошно. Подумаешь, училась в этой школе её сестра. Подумаешь, учился какой-то Дойль. Нет, она, конечно, знает его, сериалы смотрит с удовольствием, но ей абсолютно всё равно, откуда этот писатель…
– Про маму с папой нашла, – смутилась Тая. – Оценки в журнале. Тут и Сенин, и…
– И что? Зачем тебе их оценки?
–
Та махнула рукой и отвернулась к окну. Её воспоминания о школе не были радужными. Правильно сказала Губач: «Школа не парк аттракционов, чтоб всем нравиться». Может, всё бы ничего, но химик… Химик не выносил флегматичную Тоню. Он считал, что у детей должен вспыхивать взгляд при виде колбочек, должны руки чесаться на реактивы. А у Тони они чесались от реактивов. Аллергия была жуткая. Как тут любить колбочки?
– Волчек! – крикнул кто-то, и женщина очнулась от воспоминаний.
Звали её сына. Но где он? Где Артём?
Тёмка не отзывался.
– Волчек, куда залез, сорванец? – гремела басом Губач. – А ну вылезай!
Антонина Игоревна уже начала паниковать, но тут из шкафа показалось озорное лицо.
– Ага, испугались! – Глаза Тёмки искрились.
– Ты двойку за поведение хочешь? Ух я тебе! – И Татьяна Илларионовна потрясла кулаком.
Из распахнутого шкафа посыпались какие-то свёртки, грамоты и красный флаг, который, видимо, берегли ещё с прошлого столетия.
Свёртки оказались стенгазетами. Зачем их оставили? Илья хотел убрать на место рулоны, но дети принялись читать забавные стишки и рассматривать карикатуры. Взрослые тем временем взялись изучать грамоты, но подписаны они были исключительно школе: за сбор макулатуры, металлолома, лекарственного сырья… Скука.
– Скука, – сказала вслух, поёжившись, Антонина Игоревна.
– Думаете? – удивилась Губач. – А я вот думаю о том, что неплохо бы сейчас привлечь ребят к таким мероприятиям. Ведь в них совсем нет стремления к бережливости. Бумага? В мусор, новую купим. Железяка? И подавно, незачем она.
– Так-то оно так, но…
– Что «но»? От хорошего отказываться не стоит. А мы отказались. Помню, как я малышкой-четвероклассницей тащила на себе огроменную связку картона – сдавала макулатуру. Мне тогда даже грамоту дали. И книгу подарили. Про разведчиков.
Татьяна Илларионовна задумчиво посмотрела в окно.
– А сейчас разве кто-то сдаёт макулатуру? – удивился Миша, откладывая стенгазету. – У меня тетрадей с прошлого года куча, я бы сдал.
– Конечно! А давайте организуем сбор. Это же намного лучше, чем на помойку выкидывать.
– Неужели раньше прям подарки за такое давали? – продолжал допытываться Донской.
– Ну как подарки? Книги.
– Здорово! Я вот люблю читать научную фантастику, – сказал Миша, покраснел и хлопнул по рюкзаку, где, видимо, лежал увесистый томик.
– А я – фэнтези! А я –
– Ого, не ожидала, – удивилась классная. – Вы меня порадовали. Значит, сделаем сбор с призами-книгами.
– Не знаю, я только фанфики могу читать. – Эмиля, видимо, дождалась, когда её смогут услышать все, и высказалась.
– Про русалочек? – хотел показаться остроумным Эдик.
Он вообще не читал: зачем тратить время и силы, если можно посмотреть кино?!
– Сам ты русалочка, – обиделась девочка. – Я фанфики про певцов читаю.
– Да-а, это серьёзное увлечение, – закивал Агафонов с улыбкой. – Почитай лучше учебники. Вон в шкафах сколько. Смотри, это по физике, а это по истории, прикинь? Неинтересно?
Тут из учебника по физике выпал листок. Он спланировал в кучу грамот. На нём красовался нарисованный ручкой портрет. Девочка из прошлого
Глава 5
Чайка + Сокол = любовь
– Я сильный! Я смелый! Я никого не боюсь! – орал Артёмка и бегал по коридору, задирая и без того растянутую футболку.
– Волчек! – гаркнула Татьяна Илларионовна и выскочила из учительской. – Ты что творишь? А если рухнет что-то?
– Уже рухнуло! – радостно сообщил мальчишка.
– Что? – народ вылетел в коридор.
Рядом с Артёмкой мрачнела квадратная дыра в полу. Он свесил лысую голову и ухнул в темноту. Появилось ощущение, что король сырости выбрался наружу и оккупировал всю школу: смрад витал отвратительный.
– Что это за дыра? – спросила Настя.
Она подтянула широкие спортивные брюки и тоже заглянула в отверстие.
– Это люк в подвал. Там барахло какое-то, – эхом отозвался Волчек. – Но спуститься не получится – тесно. Как туда вообще сложили вещи? Пробраться сможет разве что первоклашка…
– А что лежит-то? – заинтересовался Агафонов. – Может, клад какой?
– Какой клад! Стулья, трубы… Больше ничего не вижу. А, нет, стойте!
Ребята напряжённо уставились на Тёмкину спину.
– Во чё нашёл! – торжествующе объявил он, выкинул сначала ботинок, а затем выудил гитару. – Каково, а? Крутецки! Сейчас забацаем что-нибудь весёленькое!
Артём встал, отряхнулся и задвинул крышку люка. – Я сам её откупорил, – смущённо пояснил мальчишка. – И не зря.
– А кто играть-то будет? – Агафонов протянул руку к гитаре. – Дай погляжу.
– Я могу, – Волчек пожал плечами и спокойно отдал инструмент. – «Кино», например.
– «Кукушку»? – оживились девчонки.
Артёмка, не привыкший к такому вниманию, сконфуженно кивнул.