Секреты

Пирс Лесли

На лобовое стекло брызнула охлаждающая жидкость двигателя, заслонив Майклу поле зрения, и только тогда он увидел, что его самолет горит.

— Боже правый! — воскликнул он, потому что такого конца он боялся больше всего. Он почувствовал внезапную волну жара — еще несколько секунд, и он сгорит заживо. Он ничего не видел впереди, потому что из-за снега охлаждающая жидкость прилипла к лобовому стеклу. Все, что он видел, это были оранжевые и алые огоньки справа от него, и ему ничего не оставалось, как перевернуться и катапультироваться.

Он был обучен этому.

Теоретически кабина должна была открыться от нажатия, и он бы вылетел, как пробка из бутылки. Но самолет перевернулся, весь в огне, и кабина не хотела открываться.

На мгновение он увидел Адель. Она бежала к нему, и волосы развевались за ней, как флаг.

— Господи, помоги мне, — произнес он охрипшим голосом, приготовясь к смерти.

Глава двадцать четвертая

1941

Хонор открыла входную дверь и увидела, как Джим, только что положивший письмо в ящик, удаляется по дороге.

— Возвращайся, согреешься чашкой чая, — позвала она.

Был морозный январский день со шквалистым ветром. Небо было черным, и Хонор подумала, что к вечеру пойдет снег. Ей сняли гипс с ноги как раз перед Рождеством, но, к ее разочарованию, ей все еще приходилось опираться на палку, потому что нога ослабела от долгого бездействия. Роуз позволяла ей только немного погулять по саду, а сейчас не разрешила и этого из-за скользкого льда, поэтому она подумала, что компания Джима будет приятной и рассеет ее скуку.

Джим повернулся, и его широкая улыбка подтвердила, что он рад ее приглашению.

— Я так замерз, что превратился в настоящий кусок льда, но не постучал, потому что подумал, что ты захочешь спокойно почитать письмо.

Хонор рассмеялась.

— Ты же отлично знаешь: у меня столько свободного времени, что я не знаю, что с ним делать, — сказала она. — Письмо от Адель может подождать. Ну, заходи.

— Роуз нет дома? — поинтересовался Джим, потопал ботинками на половичке и закрыл за собой дверь.

— Она только что отправилась в Рай поискать масло для ламп и поменять книги из библиотеки, — сказала Хонор. — Странно, что ты ее не встретил, она только что вышла.

— Я ни на кого не смотрел, — сказал он, снимая пальто и садясь. — Я был слишком занят мыслями о бедной миссис Бэйли.

— А что с ней? — спросила Хонор.

Джим смутился.

— Ты не слышала?

— Не слышала о чем?

— О Майкле.

— Только не говори мне, что его убили! — Хонор быстро села.

— Ну, «пропал без вести», «считают погибшим», но это практически то же самое, не правда ли? — сказал Джим, потом, увидев пораженное лицо Хонор, потянулся и погладил ее по руке. — Прости, Хонор. Я думал, ты уже слышала. Она получила телеграмму неделю назад.

— Такой славный мальчик, — вздохнула Хонор, и у нее на глазах выступили слезы. — Как это случилось?

— Его подстрелили над Германией, так, по крайней мере, говорят, — ответил Джон, стаскивая с рук митенки и сгибая и разгибая

пальцы. — Она очень тяжело это переживает, ну ты ведь лучше остальных знаешь, какая она. Ее соседка рассказала мне сегодня утром, что прошлой ночью миссис Бэйли выходила на улицу в ночной рубашке. Она не отдает себе отчета в том, что делает!

— Его могли захватить в плен, — предположила Хонор. — Я слышала, что проходят недели, даже месяцы, пока просочатся новости.

Джим пожал плечами.

— Это кажется маловероятным. Судя по всему, к ней приходил кто-то из эскадрильи Майкла, он видел его самолет в огне и не видел, как Майкл катапультировался.

— Хорошенькое утешение, — угрюмо произнесла Хонор. — Он не мог дать ей какой-нибудь надежды?

Она снова поднялась, чтобы приготовить чай, но, увидев жестяную коробку от чая, который принес ей Майкл, когда они только познакомились с Адель, она расплакалась.

— Ну, Хонор, не надо так волноваться, — озабоченно сказал Джим. — Лучше бы я тебе не говорил.

— Хорошо, что я узнала это от тебя, а не из сплетен в магазине, — сказала Хонор, шмыгая носом сквозь слезы. — Я так его любила. Знаешь, я всегда надеялась, что между ним и Адель что-то будет. И его матери я тоже сочувствую, он из всех ее детей был ближе к ней. Что же она теперь будет делать?

Джим грустно покачал головой.

— Если она не возьмет себя в руки, ее экономка уйдет. Я слышал, она уже сто раз собиралась уйти, любому терпению приходит конец.

— Ну, надеюсь, она продержится какое-то время, — возмущенно сказала Хонор. — В такие времена у многих крыша поехала. И с этим ничего не поделаешь. Я помню, что чувствовала, когда умер Фрэнк.

— А ты на самом деле не столько кусаешь, сколько лаешь, — поддразнил ее Джим. — Ты очень добрая женщина.

Хонор улыбнулась бесцветной улыбкой.

— А дети все еще считают, что я ведьма?

Он покачал головой.

— Эта чепуха уже давно умерла, с тех пор как появилась Адель. А сейчас у тебя появилась еще и Роуз, и она слишком хорошенькая, чтобы быть дочерью ведьмы.

— Я иногда думаю, что мы все втроем заколдованы, — грустно сказала Хонор. — У нас всех была очень беспокойная жизнь.

— Ну вот, это непохоже на тебя, — сказал Джим с выражением озабоченности на своем добром лице. — Я всегда считал тебя стойкой женщиной.

Хонор печально покачала головой.

— Нет, Джим, я не такая. Я просто старая женщина, которая делает что может, чтобы как-то прожить.

Джим оставался еще какое-то время, и они поговорили о карточках на продукты и о том, как им повезло по сравнению с городскими жителями, которые не могли рассчитывать на кур и домашние овощи. После его ухода Хонор прилегла на кушетку, натянула на себя шаль и заплакала. Она знала в глубине души, что Адель никогда не переставала любить Майкла. Да, она ходила на свидания с другими молодыми мужчинами, она не спрашивала больше, есть ли от него новости, но она никого не могла обмануть. Его смерть будет для нее большим горем. Хонор была уверена, что Майкл мертв, если его самолет загорелся.