Секс и деньги. Сборник романов

Крейг Роберт

– Сначала не собирался идти… но потом подумал, что мне придется, иначе я буду выглядеть зазнайкой. К тому же, может быть, обзаведусь там новыми связями.

– А разве там не будет Эми? Она же обычно делает это вместо тебя.

– Думаю, что будет, но…

– А, да, она точно будет. Я звонила ей вчера вечером, чтобы спросить, пойдет она или нет.

К этому моменту мой желудок съежился до размера лесного ореха. Меня совсем не радовала перспектива того, что мы втроем: я, Джорджи и Сара – будем в одном помещении. Но мне казалось невероятным представить Сару и Джорджи вдвоем, пока я сижу дома и кусаю локти. Если Сара собиралась познакомиться с

Джорджи, мне просто необходимо быть рядом, чтобы контролировать ситуацию. А вдруг Джорджи что-то случайно обронит? Было бы лучше, если я буду поблизости, чтобы держать оборону. Но линия развития сюжета на вечеринке казалось просто милой игрой по сравнению с новой вестью, что вчера Сара звонила Эми. Я вполне мог себе представить начало их беседы:

Сара

. Эми, пока Том в Лондоне подписывает тот контракт…

Эми

. Ты что несешь, мать родная?

– Ты бы могла позвонить мне, – сказал я. Я подумал, что стоит добавить, – потому что Эми последнее время страдает шизофренией, галлюцинациями, потерей памяти, патологической ложью, и все такое. – Но я был в замешательстве, стоит ли самому об этом сообщить или подождать, пока Сара спросит, почему Эми ничего не знает ни о каких контрактах и моей поездке в Лондон, и объявить правду о болезни Эми поникшим голосом.

– Ну, я не хотела тебя беспокоить, к тому же мне показалось вполне естественным спросить Эми о ее делах, а не спрашивать об этом тебя. Ты же не знаешь о ней всего, верно? Она всего лишь твой агент.

– Верно.

– И знаешь, что меня поразило, если хочешь знать… она очень скрытная… а может быть, она более сдержанная со мной, чем с тобой…

– Скрытная?

– Я разговаривала с ней по телефону десять минут, и за это время она не дала мне ни одного определенного ответа, кроме того, что она идет на вечеринку… Вообще-то не знаю, стоит ли назвать ее «скрытной» или «уклончивой». Эми, похоже, говорила намеками, чем меня просто поразила.

– Она же мой агент.

– Я знаю, что не часто с ней общаюсь, но Эми всегда сторонится меня, так ведь? Но я никогда не замечала, чтобы это было так явно.

Я пожал плечами. Я не мог придумать более вразумительного жеста.

– В общем, – продолжила Сара, – по крайней мере, она сообщила мне, что идет на вечеринку. Ты даже не сказал мне об этом мероприятии. Весь вечер я расспрашивала тебя о книге и как идут дела, и ты ни разу даже не затронул эту тему. Словно ты что-то скрываешь от меня.

– Скрываю? Скрываю что? Я не знал, что меня проверяют, как на допросе. Я просто думал, что мы болтаем, и даже в голове не держал, что стоит упоминать какую-то дурацкую вечеринку отдела паблисити. Если бы ты меня спросила, я бы все тебе рассказал.

– Но как я могла спросить тебя, если я не знала о ней?

– Но ты же знала.

– Но ты не знал, что я знала.

Меня явно атаковали. Я эвакуировал войска под прикрытием долгого театрально вымученного вздоха. Мы перестроились и напали с тыла в надежде, что он будет менее защищен.

– Господи, Сара, у меня был такой жуткий день: я носился туда-сюда, споткнулся о бомжа, упал и еще масса всего, и вот я возвращаюсь домой, и ты туда же! Причем неизвестно, по какому поводу. Из-за того, что я не сказал тебе о том, что это не очень-то и важно и о чем ты и так знала.

Я действительно чувствовал себя ущемленным, а не просто наигрывал, чтобы произвести впечатление. Я чувствовал себя обманутым и использованным. Господи, словно я не был и так в кошмарном напряжении оттого, что мне приходилось

жонглировать разными выдумками, связанными с моим любовным романчиком, неужели моей девушке было обязательно осложнять этот и без того нелегкий процесс?! Бутерброд явно падал маслом вниз.

Сара смотрела мне прямо в глаза так долго, что мне стало неуютно. Беспредельно долго, так что от моей гримасы, изображающей раненые чувства, начали побаливать мышцы век. Наконец она вздохнула и опустила голову мне на грудь.

– Прости, Том. Просто я…

Она не закончила фразу «Просто я…», приглашая меня продолжить беседу вопросом: «Просто что?», как мне показалось. Но я не собирался этого делать. О нет, господи помилуй! Я бы хотел похоронить этот вопрос и закрыть его раз и навсегда, но у меня не было готовых ответов, так что фраза повисла в воздухе. Изо всех возможных вариантов этот был самым приемлемым.

Немного позже я начал поглаживать ее волосы. Я гладил их некоторое время, притворяясь, что снова погрузился в чтение. Ее голова лежала так, что глаза были не видны, но явно открыты: взгляд Сары был настолько пронизывающим, что я видел, что она вглядывается куда-то, даже не видя ее глаз. Я не подал виду, что чувствую, что глаза ее все еще смотрят в глубь спальни, потому что тогда мне пришлось бы спросить: «О чем ты думаешь?», что было явно опасным направлением. Хотя это слишком ясно, что я не спрашиваю, о чем она думает, словно признаю собственную вину. Вместо этого я старался проводить по ее волосам так, как гладят голову человека с закрытыми глазами. Ситуация, как вы видите, дошла до высочайшего уровня напряжения. Я хотел подвинуться в кровати, потому что у меня заболел синяк, но не осмеливался. Ситуация была настолько непредсказуемой, что любое внезапное движение, шум или даже малейшее перемещение попки могли вызвать пламенную дискуссию. Я продолжал гладить ее по голове, пока не решил, что можно позволить себе тихо-тихо зевнуть, сигнализируя, что пора спать, и медленно выключить свет.

Темнота была озвучена тишиной. А потом Сара, не двигаясь, прошептала:

– Ты любишь меня?

– А где же сравнения? Как тележка любит поверхность дороги? Больше, чем есть фотографий кошек в Интернете? Как что?

– He как что. Просто… ты меня любишь?

Я прижал ее крепко к себе, так крепко, что чуть ли не сломал ей позвоночник.

– Господи, да. Конечно, я люблю тебя.

– ‘Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросила Эми за секунду до того, как выпустить изо рта взрыв сигаретного дыма.

– Нет… – ответил я довольно мрачно.

– Понимаю, имеешь полное право.

Я не видел Эми целую неделю и не разговаривал с ней столько же. Я знаю, что некоторые могут не общаться со своими агентами месяцами, но я и Эми редко обходились без того, чтобы не встретиться или поговорить по телефону несколько раз в неделю. Это было частью стратегии Эми, ее маленькое нотабене: «Я твой агент, мы едины духом». Я не знаю, сколько у Эми было клиентов, определенно несколько десятков, но с ней всегда было ощущение, что ты не просто ее любимчик (отложим в сторону некоторые вздорные детали контракта), но вообще единственный ее клиент. Но я думаю (и так бы мне и хотелось думать), что это было не просто игрой. Иногда мы просто встречались пообедать, потому что ей хотелось со мной пообщаться. Чтобы поболтать, она могла заказать несколько бутылок вина, не беспокоясь, что кто-то их выпьет. Именно Эми предложила встретиться на этот раз, чтобы обсудить, как продвигаются книжные дела, и пожелала оплатить счет.