Секс, ложь и вампиры
Шрифт:
– Зачем? Я загнана в ловушку, один на один с матерым вампиром, который в свободное время сдает своих приятелей Повелителю демонов. И как мне не думать, что я сейчас стану обедом?
Он швырнул факел на грязный пол, где тот зашипел, последние сантиметры корня продолжали догорать.
– Я же сказал, что мне нужна твоя помощь. А я обычно не ем людей, которые мне нужны.
– Да? Звучало бы убедительнее, если бы ты не облизывал клыки, пока говоришь это. – Свет от догоревшего факела померк. Я прижалась спиной к каменной стене
На его лице отобразилось страдание, хотя я едва видела его в умирающем свете.
– Я не облизывал клыки. Я никогда не облизываю клыки. Прости, что они действуют тебе на нервы, но я ничего не могу с этим поделать.
– Что? – спросила я нервно, глядя, как остатки пламени превращаются в тлеющие угольки. – Твои клыки застряли в выдвинутом положении?
Он вздохнул. Вот уж не знаю, почему мне показалось, что вздыхающий вампир – это смешно. Судя по всему, из-за недостатка кислорода в комнате у меня в голове путались мысли.
– Что-то вроде того. Зачем ты лезешь на стену?
– Может, лучше разведешь костерок, пока хоть что-то тлеет? – Холод от камня позади меня проник через жакет и пронизывал до самых костей.
– Костерок? – Он посмотрел на остатки корня под ногами и снова на меня. – Ты боишься темноты?
– Да. Так что большой костер был бы в самый раз. Корень сейчас окончательно истлеет. Сделай же хоть что-нибудь.
– Как тебя зовут?
– Что? – Я осторожно подалась вперед, одним глазом глядя на вампира, другим на угасающий корень. – Это что, такое вампирское правило: надо обязательно знать имя человека, которого собираешься убить?
Я присела у тлеющего корешка и стала дуть на него, чтобы он разгорелся, а сама поглядывала по сторонам в поисках чего-нибудь сухого, чтобы подкормить его. Лучина, вот что мне нужно!
– Нет, это не правило, но мне всегда казалось, что это мило, когда знаешь, что написать на надгробном камне.
Поползав вокруг корня, я нашла пару сухих сучьев, которые тут же положила на едва уже тлеющие угли, и принялась дуть изо всех сил, чтобы оживить огонек. Вокруг была кромешная тьма, я не видела Адриана, но чувствовала его. Я чувствовала его, тьму вокруг и многотонный каменный массив замка над головами, который давил на меня всем своим весом.
– Нелл, – выдохнула я и поморщилась, когда разгоревшийся было огонь снова потух. И вот когда умер этот свет, родилась паника, настоящая паника, от которой кровь стыла в жилах. – Меня зовут Нелл.
– Нелл. – Его голос, грубый, как камень, чьими пленниками мы стали, потерся о мою кожу, словно касаясь. – Какое странное и старомодное имя для такой современной девушки.
Я поднялась, сбитая с толку темнотой, переполненная паникой, я задыхалась, потому что в комнате было мало воздуха. Мы оказались
Его голос раздался из другого угла, словно он ходил вокруг меня кругами.
– Нелл, почему ты боишься темноты?
Я резко развернулась, ничего не видя перед собой. Я пыталась рассмотреть что-нибудь… ну хоть что-нибудь.
– Я не так сильно боюсь темноты, как я боюсь того, с кем заперта здесь. Тебя не затруднит стоять на одном месте?
– Ты боишься темноты, – прошептал он у меня за спиной. – Твое сердце так быстро бьется, что я почти чувствую твой страх.
Я подпрыгнула от ужаса и повернулась в том направлении, откуда шел голос.
– Перестань пугать меня, лучше дай зажигалку!
– Зачем тебе моя зажигалка? Ты что, спалить меня собираешься?
– Это не входило в мои планы, но я с удовольствием включу твое предложение в список, – мрачно сказала я и протянула руку: – Мне нужен костер, ясно? Здесь холодно.
– Если ты хочешь согреться, то я рад предложить свои услуги! – прорычал он мне на ухо. Я поежилась от его обжигающего дыхания.
– Я бы предпочла огонь, – сказала я, пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Мне нравится огонь.
– Огонь убьет тебя. – На сей раз его голос звучал прямо передо мной. Я протянула руку и почувствовала, как что-то теплое исчезает в темноте. – Здесь нет вентиляции, ты задохнешься от дыма.
– Ну и что? – захныкала я, паника, с которой я пыталась бороться, брала верх. Я рухнула на землю, жалкий комок гуманизма, дрожащий от страха, сжимающийся в ужасе от осознания тяжести камня надо мной. – Я все равно умру, пока ты играешь со мной в кошки-мышки. Так почему бы не умереть по-моему? По крайней мере буду видеть своего убийцу. Ты что, весь воздух высосал? Здесь нечем дышать. Я не могу… мне не хватает воздуха.
– Нелл. – Его теплые сильные руки поставили меня на ноги. Я подумывала о том, чтобы оказать сопротивление, но подсознательная потребность прижаться к другому человеческому существу победила. Адриан проворчал что-то, когда я бросилась ему на шею. Он был теплым и надежным, и, как ни странно, мне легче дышалось. Казалось, что он один удерживал многотонную громаду камня, которая иначе непременно обрушилась бы на меня, размазав по полу.
Паника, пронизывавшая меня, начинала потихоньку отступать.
– Извини, – сказал он. – Я не знал, что у тебя клаустрофобия. Если бы знал, нашел другое укрытие.
– У тебя бьется сердце, – сказала я, чувствуя, как на его шее пульсирует жилка. Под моими руками его грудь поднялась и медленно опустилась. – Ты дышишь. Я думала, что вампиры мертвые. А ты совсем не похож на мертвых. Ты вовсе не холодный.
– Мы предпочитаем термин «Темный», – ответил он. – И граф Дракула тут почти ни при чем.
– Так ты не мертвый? – спросила я, успокаиваясь в его теплых объятиях.