Секс-машина

Форс Мари

В какой-то момент я задремала, моя голова на подголовнике, я счастливее, чем когда-либо в жизни.

Это последние мысли, посетившие меня до того, как случилась катастрофа.

Глава четырнадцатая

Блэйк

Это охуительный ночной кошмар, я никак не могу проснуться. В один миг мы направлялись по автостраде в Сан Антонио, в другой миг в нас жестко

врезались сзади, так сильно, что я потерял управление грузовиком, оказавшись в канаве на обочине дороги.

Я сразу понял, что я в порядке, но Хани… Она была без сознания.

Мой телефон вылетел из держателя для чашек, и теперь он на полу с пассажирской стороны. Я не могу заставить свои руки работать правильно, пытаюсь расстегнуть ремень безопасности, пытаюсь прогнуться и дотянуться до телефона в дальнем углу кабины. Мои пальцы сжались вокруг него, я фокусируюсь на том, чтобы не выронить его. Стук в окно заставил меня оглянуться через плечо.

Мужчина снаружи тянет водительскую дверь и открывает ее.

— Ты в порядке, чувак? Я все видел! Я позвонил 911.

— Я в порядке, но моя девочка не просыпается. — Это не может происходить снова. Пожалуйста, Господи, не надо. Я не переживу в этот раз. Я так сильно любил Джордан… Нет, просто, нет. Я чувствую, как истерика формируется в моей груди, и внезапно я не могу вдохнуть воздух.

— Давай вытащим тебя отсюда, — говорит мужик снаружи.

— Нет, не без нее.

— Я чувствую запах газа, мужик. Тебе лучше выбираться. Я помогу тебе с ней.

— Надо ее подвинуть.

— Чувак, у тебя нет выбора. Эта штука может взорваться в любую секунду. Давай выбираться вместе.

Подошли и другие люди, и совместными усилиями мы вытащили Хани из грузовика. Мы отнесли ее на безопасное расстояние, где никто не пострадает, если загорится грузовик. Она бледная и безжизненная, но тот чувак уверяет меня, что она жива.

— Почувствуй, вот здесь, — говорит он, хватая меня за руку и прижимая ее к пульсу на ее шее.

Чувство сильного биения ее сердца заставляет меня плакать. Я кладу голову ей на грудь и умоляю ее не бросать меня. Я хочу почувствовать, как ее пальцы блуждают в моих волосах, и услышать ее похотливый смех, и наблюдать, как ее шикарные глаза загораются любовью и удовольствием, и желанием, и миллионом других эмоций. Мы только что нашли друг друга. Я не могу потерять ее. Просто не могу.

Посторонние люди, что пришли на наше спасение, отвлекают меня, как могут, пока мы бесконечно ждем прибытия кареты скорой помощи, в это безумное скопление автомобилей. После того, как парамедики осмотрели ее, они решают вызвать вертолет, чтобы доставить ее в травматологическое отделение Сан-Антонио. Этот факт сжимает мое сердце в ужасе, даже после того, как главный из медиков уверяет меня, что так будет быстрее, чем ехать, а не потому, что она рискует умереть.

Вы не можете меня убедить. Несмотря на то, что на улице больше сорока градусов по Цельсию, я весь продрог. Я не могу перестать трястись, или думать о том, какая она красивая, какой жизнью она вибрировала еще сегодня утром, когда мы обручились.

—

Блэйк. — Я поворачиваюсь к Клинту, который первым пришел нам на спасение.

— Они хотят, чтобы ты поехал с ней. — Он показывает в сторону вертолета, который приземлился недалеко от места, где я наблюдаю сюрреалистичную сцену слишком знакомого шоу ужасов. — Я дождусь буксира для твоего грузовика. Не переживай ни о чем.

Я хочу засмеяться от абсурдности его заявления. Не переживай ни о чем? Серьезно? Но он же только пытается помочь, и он заслуживает благодарности, я не моих насмешек.

— Я… Спасибо тебе.

— Ага, без проблем. Иди к ней. Я позабочусь о грузовике, и удостоверюсь, чтобы тебе сказали, где его искать.

— Спасибо. — Следуя за каталкой, на которую они положили Хани, я подхожу к месту, где команда из вертолета ждет медиков, чтобы погрузить ее. Первое, что я хочу сделать, это помочь команде. Но один из членов команды затаскивает меня в вертолет, и мы взлетаем через секунду, до того, как мне удается схватить немного воздуха, обдумать все только что услышанное, о возможных травмах головы, сотрясении мозга и кровоизлияниях.

Мы приземляемся в Юниверсал Хоспитал в Сан-Антонио через пару минут после взлета, Хани встречаю доктора, уже ожидавшие нас на крыше. Никто не говорит мне, куда они ее забирают, так что я бегу за ними, надеясь, что они разрешат мне остаться.

Медсестра останавливает меня у двери входа в отделение экстренной помощи. Она тащит меня к небольшому офису, чтобы получить нужную информацию о Хани. Я говорю им имя, Эвелин Кармайкл, но она предпочитает Хани. Я не знаю, какая у нее страховка. Я ведь должен был знать? Я ее чертов жених. Я не могу вспомнить дату ее рождения, что вызывает во мне поток слез. Какое право я имею обладать ей, если я не помню ее чертову дату рождения?

Я вытираю слезы и пытаюсь сфокусироваться на том, что Хани нужно от меня.

— Разрешите мне позвонить ее подруге. Она знает то, чего не знаю я. — Я достаю телефон из кармана и набираю Лорэн по памяти. Ее номер не сменился с тех пор, как мы зависали.

— И почему ты звонишь мне, когда должен быть на отдыхе с моей лучшей девочкой? — бодро спрашивает Лорэн.

— Ло.

— Блэйк? Что? Что случилось?

Каким-то образом мне удается собрать слова в кучу, и объяснить ей, что мне нужно.

— Я выезжаю. Дай трубку медсестре. Я расскажу ей, что смогу.

— Спасибо, Ло.

— Она ведь не… скажи мне что… Блэйк…

— Я не знаю. Я пока ничего не знаю.

— Я еду. Я буду так быстро, как смогу.

Я киваю, потому что это все, что я могу сделать, и передаю трубку медсестре, которая задает Лорэн ряд вопросов. Я вижу, как они пишет 2е марта в больничной карте, и запоминаю эту дату. Я молюсь, чтобы она выжила и увидела следующий день рождения.

Лорэн приезжает спустя пять долгих часов, с Гаррэттом на хвосте. Я никогда раньше не был рад увидеть кого-либо, как их, когда они нашли меня в комнате ожидания отделения интенсивной терапии (ОИТ). Мне разрешали видеть Хани каждые полчаса по несколько минут.