Секс-незнакомец по соседству
Шрифт:
— Ты знал, что Петр I требовал делать такие причалы у каждого дома, чтобы жители могли передвигаться по воде как на общественном транспорте? Жаль конечно, что теперь в прошлом. Было бы удобно.
Я киваю, всматриваюсь в катер, что пришвартовался рядом с нами. Оттуда выходит парочка, обнимаясь, готовые сожрать друг другая прямо сейчас.
Странно, уже столько времени в Питере, а по Неве так и не катался.
Срываюсь по лестнице вниз, чтобы хозяин дал нам прокатиться.
Парень сначала отказывался, но я дал в залог ему ключи от своей тачки и показываю,
— Рулить то умеешь?
— У меня в Москве катер был, здесь купить не успел.
Парочка уходит, а Лида продолжает следить за моими действиями, широко раскрыв глаза.
— Погнали, экскурсовод. Расскажешь, что ещё знаешь о Питере. Не поверишь, но не был ни на одной экскурсии. И тем более не мечтал нагнуть экскурсовода.
Она смеется, широко улыбаясь, и смело заходит на борт среднего размера катера, сверкающего в темноте улицы белым цветом.
— Тебе несказанно повезло, я ас в том, что касается этого города. Ты знал, что, когда его строили все каменщики, приехали сюда, потому что царь запретил строительство во всем государстве.
— А ты знала, что, когда ты говоришь, ты часто облизываешь губы? – трогаю ее рот, на что она отстраняется и показывает на что-то в темноте и начинает новую интересную историю, а я пытаюсь найти хоть одну причину злиться, что в первые за много лет не потрахался в ночь с пятницы на субботу.
Предлагаю ей подержать руль, и Лида с радостью соглашается.
— Держи крепче, но не грубо. Руль требует бережного обращения, но я уверен, ты справишься. Впрочем, – прикусываю ей ухо губами, ощущая дрожь в ее теле. – Ты всегда можешь подержать кое-что более крупное и твердое.
— Тебе должно быть жарко? – чуть оттопыривает она зад, потираясь от уже рвущиеся от напряжения штаны в области паха.
— Жарко не то слово, — вжимаюсь в нее крепче, рукой нащупываю разрез, касаясь гладкой кожи.
— Тогда охладись, — шипит она и резко дает руль вправо, поэтому мало что успеваю сделать, когда меня откидывает влево, прямо за борт. С громким плеском темной воды.
Глава 18. Мышка
«Вот ду-ура!» – задерживаю я дыхание, когда вода скрывает прифигевшего Камиля. Выравниваю небольшой катер и смотрю вниз. Темное полотно не дает возможности увидеть, куда делся Камиль. И паника захлестывает не хуже волны на море.
А если он ударился головой и уже тонет?
Это ж получается я его убила?
Убила, потому что испугалась собственных желаний, которые он во мне пробудил. Собственной распущенности, которая стала неотъемлемой частью существования, когда он появился в моей жизни.
Дура, идиотка.
Больше мыслей не остается, потому что кричу «Камиль!» и одновременно сдергиваю юбку
— Камиль! – ору в темноту и делаю шаг в воду, погружаюсь под нее.
Несмотря на лето, холод проникает под кожу мгновенно, и я в ужасе мечусь под лодкой, в темноте, пытаясь найти Камиля.
Из воды появляется ухмыляющаяся наглая морда и меня пугает взгляд, с которым он на меня смотрит.
— Я все понял. Ты пыталась убить мужа, поэтому пришлось бежать, — смеется он и подплывает ближе, а я не слышу, я просто рада, что он жив, что здоров, ну и, если быть честной, что меня не посадят из-за дурацкой шутки.
— Прости, что так вышло. Не хотела…
— Да я уже понял, что моя небесная красота вызывает в тебе разжижение мозга. Тебе срочно нужно подпитаться моей энергетикой, чтобы больше так не тупить, — прижимает он меня к себе и сквозь ледяную воду, я чувствую жар его тела, насколько это возможно.
— Давай выбираться, — отворачиваюсь от поцелуя, который приходится мне на щеку. – Иначе все выходные проведем в постели.
— Я не против …
— Ты в своей, а я в своей, — щелкаю его по носу, на что он смеется и все-таки вынуждает посмотреть ему в глаза. Крепко держит скулы и сминает мои губы, не давая шанса на отступление. От контраста холода и жара кружится голова, а сердце бьется залпами главной пушки. Так сильно, что дыхание не остается.
— Ну вот, — прижимает меня к себе крепче Камиль, пьяно улыбается. – Я тебе говорю холодно, вылезать надо, а ты целоваться лезешь. Хочешь провести оставшиеся два дня со мной в постели?
— Ты просто… Просто слов нет, — отталкиваю его со смехом и бедром задеваю мягкие причиндалы в штанах. В такой воде не мудрено, но я все равно замечаю.
— Замерз твой корнишончик?
— Мой кабачок тебе в рот не влезет, — усмехается он и кивает на лестницу. – Реально давай вылезать. Купаться в Неве вообще не лучшая идея.
Берусь за поручни и подтягиваюсь, но сразу вскрикиваю от неожиданности, когда мой фактически голый зад сжимает крепкая ладонь.
— Эй!
— Я тебя поддерживаю, как могу, а ты не ценишь.
Остается только закатить глаза и уже влезть на борт, слыша, как тут же следом забирается Камиль.
Не успеваю отползти в сторону, как оказываюсь на спине, прижатой к твердому полу катера, а Камиль уже сверху. Нависает скалой, а мне так хочется ему поддаться. Забыть на мгновение обо всем и просто прочувствовать силу его удивительного желания.
— Стоило туда прыгнуть, чтобы снять с тебя юбку, — целует он мою шею, скользит губами по влажной коже. Холод мгновенно отступает, оставляя только растёкшееся, как горячий шоколад, по венам тепло.
— Ты упал в воду, ну путай, — упираю я руки в его жесткие плечи, но оттолкнуть сил нет, только ощупывать мышцы, такие твердые, что ноги сводит. Сколько же он над собой работает.
— Я специально упал…
— Брехня…
— Зато это не брехня, — прижимается он к мокрому белью членом, размер которого я могу хорошо прочувствовать и признаться себе, что восхищена. И не обманывать себя в том, что мне бы очень хотелось его увидеть. Потрогать. Попробовать на вкус, пусть даже раньше я не задумывалась о подобном. – Как тебе мой корнишончик?