Секс-трафик
Шрифт:
— Ты ее отпустил, поскольку не думал, что она хочет с тобой остаться. Ты не знал, что ее убьют.
— Если бы мы с Хелен не встретились, она была бы сейчас жива.
— Во всем надо винить Чана, не тебя. Никто из нас и подумать не мог, что он станет таким. Все те годы, когда знали его ребенком, мы не отдавали себе отчета, насколько он завистлив, мстителен и откровенно злобен.
— Отец это в нем разглядел. Он его ненавидел.
— Твой отец действительно видел в нем безжалостность и расчетливость. Он хорошо знал триады и был в курсе, что Чан туда вступил. — Молли невольно вздохнула, взяла на руки Джинджера и прижала к себе. —
Джонни посмотрел на мать и встретился с ней взглядом.
— Я никогда не забуду, мама. Я по-своему рассчитался за Хелен и обязательно рассчитаюсь за отца. Я найду тех, кто его убил, и они за все заплатят.
— Твой отец умел наживать врагов. Это его и погубило. Мы не должны ворошить прошлое.
— А я не могу забыть… Картина казни отца навсегда останется в моей памяти. Я так ясно все вижу… В мельчайших подробностях… И пока я не отомщу, о том, чтобы забыть, не может быть и речи. Хочу выяснить, почему был дан приказ его казнить, и хочу достать человека, который этот приказ отдал.
Молли в ужасе смотрела на сына. Мэнн мгновенно пожалел о своих словах. Он вовсе не хотел ее волновать. Он ласково улыбнулся матери и погладил Джинджера, который мурлыкал в ее руках.
— Представляешь, я никогда не знал этого про отца… что он ненавидел животных.
Она бросила на него внимательный взгляд серых глаз.
— Ты очень многого не знал про своего отца.
Глава 9
— Чем это, мать твою, так воняет?
Учитель откинулся на стуле в ожидании ответа. Риз шмыгнул носом.
Полковник помолчал, поднес бутылку с пивом к губам.
— Где воняет? — Он приподнял подбородок и принюхался.
— Тут все насквозь провоняло дерьмом.
Риз нервно хихикнул:
— К этому привыкаешь, братец.
— Неужели вы не чувствуете, Полковник? Или ваш нос заложило от всей той дряни, которую вы туда суете?
Риз и Брэндон встревоженно переглянулись. Нечасто им приходилось наблюдать, как над их боссом изгаляются. К нему с шутками лучше не лезть. Да и не нужно ему было от кого-то что-то терпеть. В Анджелес-Сити его слово было законом. Он владел пятью самыми большими клубами в городе с самыми молоденькими и хорошенькими девочками, которых подбирал лично. Он также владел несколькими гостиницами и барами. Среди них «Борделло» и «Текила». Полковник аккуратно поставил бутылку с пивом и взглянул на Учителя. Улыбнулся.
— Я так же подумал, когда впервые сюда попал. Подумал: «Что за говенная дыра?» А теперь я думаю: «Что за золотая жила?» Для меня запах дерьма и запах денег слились.
— Здорово, потому что это место — открытый коллектор. — Учитель с отвращением осмотрелся. — В буквальном смысле… — Он имел в виду ручеек вонючей воды, бегущий вдоль улицы и растекающийся по треснувшему и неровному асфальту.
Учитель прекратил беседу, устроился поудобнее на стуле и приложился к бутылке с пивом. В баре было слишком шумно, чтобы разговаривать. Напротив «Борделло» рокеры со своими шумными мотоциклами с колясками старались произвести впечатление на девушек, которые выстроились у «Борделло», одетые только в бикини. Мотоциклисты соревновались, чья машина взревет громче, — вечер еще только начинался, и им было скучно. Они рыгали выхлопными газами и сигналили друг другу, а девушки хихикали, хотя обе стороны знали, что спариванием
Наверху в «Борделло» не существовало никакой обслуги для гостей. Это была своеобразная граница на Филдс-авеню. Она означала падение уровня сервиса до баров, не имеющих лицензии, и круглосуточное обслуживание проститутками, которые не носили никаких бейджиков. Иногда на девушках не было даже бикини. Их держали взаперти в задней комнате. Это были просто дети.
Полковник кинул на группу рокеров взгляд, который их мгновенно утихомирил, и они поспешно уехали.
— Как насчет полиции? Договорились? Бланко ненавидит, когда что-то срывается.
Полковник допил пиво, не сводя взгляда с Учителя. Он давал тому понять, что если он кое-что может пропустить мимо ушей, то не потерпит серьезного сопротивления, особенно в присутствии его людей.
Он поставил бутылку.
— Бланко незачем беспокоиться. За долгие годы я установил хорошие рабочие отношения с полицией. Рабочие. Одних пришлось шантажировать с помощью девочки на ночь, которая наутро оказывалась несовершеннолетней, другим я отдаю часть своих доходов. В основном в твердой валюте.
— Здесь у всех есть цена, так?
— Не у всех… хи-хи… — Риз хотел показать, что тоже может участвовать в разговоре, и воспользовался моментом, чтобы произвести впечатление на Учителя. — Только не у ирландских священников.
— Да. — Полковник недовольно посмотрел на Риза. — Это так. Они расползлись по Филиппинам как холера.
— Да уж. У них приют дальше по дороге, и они стараются спасти девушек, которых Полковник использует. Дважды таскали его в суд… хи-хи. Пришлось от всех откупаться: от родителей девчонок, от полиции и от гребаных судей.
— Я хочу, чтобы вы поняли, — Полковник воззрился на Риза, желая убедиться, что тот сообразил — пора помолчать, и только тогда отвел глаза, — что не только мы, владельцы баров, с удовольствием бы заплатили, чтобы этих священников перестреляли. Даже местная церковь не хочет, чтобы они вмешивались. Ведь у нас большие доходы и мы всегда, мать твою, щедро жертвуем на благотворительность. Но они как заноза у нас в боку. Которую, я надеюсь, мы вытащим в ближайшее время, в самое ближайшее время.
Учитель кивнул:
— Вы выполните свою часть сделки, я выполню свою.
К столику подошла Комфорт — она несла на подносе четыре бутылки пива. Пока она расставляла бутылки на столе, Учитель провел ладонью по ее бедрам и голым ногам. Она хихикнула, пыталась удержать равновесие, но мгновенно оказалась у него на коленях. Она обняла его за шею и сдвинула козырек его кепки на затылок, чтобы можно было увидеть лицо.
— Эй, да ты красавчик! — Она всмотрелась в небесно-голубые глаза Учителя. — Ты женатый? Хочешь хороший филиппинский жена?