Секс в большом городе
Шрифт:
— Я, честно, собиралась пойти домой, выспаться как следует, а в воскресенье встать пораньше и спокойно поработать…
Вот она — прелесть незамужне-бездетной жизни. Можно спокойно работать по воскресеньям.
Но Сара все-таки уговорила ее пойти на вечеринку.
— Наверняка там будут нужные люди, — сказала она.
Как истинная пиарщица, Сара не упускала случая завести очередное полезное знакомство с «нужными людьми», что на ее языке нередко означало «с новыми любовниками».
Итак, Шестьдесят четвертая Ист-стрит. Особняк стареющего миллионера. Тридцатилетние красотки
Сара тут же затерялась среди гостей. Миранда осталась скучать у стойки бара. Ее темные вьющиеся волосы и вызывающие сапоги-чулки было сложно не заметить на фоне однообразных кучкующихся блондинок.
Мимо прошли две девицы, и Миранда могла поклясться — или все же померещилось? — что одна из них произнесла: «Смотри, смотри, Миранда Хоббз. Та еще сука».
Миранда вскинулась, пробормотав себе под нос: «Я-то, может, и сука, только куда уж мне до тебя», — и почему-то вспомнила, как к концу нескончаемого вечера у их остепенившейся подруги им подали низкокалорийный морковный пирог в низкокалорийной сливочной глазури, а к нему вилочки из серебра высшей пробы, наточенные, как орудия убийства.
К ней подошел мужчина. Дорогой костюм, явно сшитый на заказ. То есть до мужчины ему, положим, оставалось еще расти и расти — на вид ему было лет тридцать пять, не больше. Но держался ничего.
Миранда как раз заказывала себе двойную порцию водки с тоником, и он не преминул этим воспользоваться:
— Что, жажда замучила?
— Нет, голод. Еще вопросы?
— Сейчас накормим, — ответил незнакомец — на этот раз с заметным французским акцентом.
— Когда понадобится, я сообщу, — ответила Миранда и собралась уходить. У нее скулы сводило от этой тусовки, но домой, с другой стороны, тоже не тянуло. Сидеть дома и страдать от одиночества было не лучшей перспективой. К тому же алкоголь уже успел ударить ей в голову.
— Гай, — представился он. — У меня галерея на Семьдесят девятой.
Она обреченно вздохнула:
— Ну еще бы…
— Может, ты о ней даже слышала…
— Так вот, Гай… — начала она.
— Да? — с готовностью откликнулся он.
— Ты можешь достать членом до собственной задницы?
Гай хитро улыбнулся. Пододвинулся поближе. Положил руку ей на плечо.
— Конечно, радость моя.
— Ну вот пошел бы и сам себя трахнул!
— Ой, да ладно тебе! — дружелюбно усмехнулся Гай, и Миранда задумалась, действительно ли этот тип дурак или просто француз. А он схватил ее за руку и потащил на второй этаж. Она не особенно сопротивлялась, решив, что мужчина, способный сохранять хладнокровие после того, как его так опустили, не столь уж и плох. В итоге они оказались в спальне, на кровати с красным шелковым покрывалом. У француза оказался кокаин. Они начали целоваться. В спальню то и дело заходили какие-то люди.
Каким-то образом они очутились в здоровенном стенном шкафу. Деревянные панели, вешалки для пиджаков и брюк, полки для
Она обернулась. Гай был тут как тут. В дело пошли руки. Чулки поползли вниз. Ширинка расстегнулась, являя взору мужское достояние — здоровенный тугой кошель.
— Что, такой большой? — выдохнула в трубку Кэрри.
— Большой. Причем французский, — ответила Миранда (фу, какая пошлость!).
А потом, когда все было кончено, он произнес:
— Ты только смотри не сболтни моей подруге. — И напоследок, может, для пущей убедительности, запечатал ей рот французским поцелуем.
И понеслось: девушка, с которой он живет вот уже два года и вроде как они помолвлены, да только он еще и сам не решил, хочет ли жениться, а с другой стороны, они все-таки живут вместе, так что деваться некуда.
Короче, приехали — та же Клоуз, только в профиль.
На следующий день Гай где-то раздобыл ее телефонный номер и позвонил, уговаривая встретиться.
— И вот из чего нам приходится выбирать, — заключила Миранда.
Часов в двенадцать Кэрри позвонил Ньюберт, муж Белл, разыскивая жену.
— Если бы она умерла, я бы об этом знала, — ответила Кэрри.
Теперь о Саре, которой, по словам Миранды, в четыре часа утра взбрело в голову покататься на роликах у себя в подвале. Пьяной. Тридцативосьмилетней.
Взрослая баба в образе инженю — можно представить себе что-либо менее привлекательное? Вряд ли.
Но с другой стороны — что же ей оставалось делать? Ей под сорок, она не замужем, но ведь хочется иметь кого-нибудь рядом. А мужчины, как мы уже усвоили, падки на молодость. Даже те коровы с девичника были моложе ее, когда выходили замуж. Может, ей вообще больше ничего не светит. Вот она и напялила ролики, мотая круги по подвалу в компании своего двадцатипятилетнего кавалера — вместо того чтобы заниматься с ним сексом. Он-то был только «за», но она боялась, что покажется ему слишком старой.
— Ой, приве-е-ет! — произносит она в трубку, когда Кэрри звонит ей узнать, как дела. Сара валяется на диване в своей крошечной, но идеальной двушке в высотке на Второй авеню. — Да все хорошо-о-о. С ума сойти, правда?! — продолжает она неестественно-восторженным голосом. — Подумаешь — лодыжка. Зато какие там медбратики! И Люк от меня ни на шаг.
— Люк?
— Вообще-то Лукас. Такой зайчик. Мой новый кавалер. — Она захихикала. Омерзительнейший звук.
— Да где ты ролики-то раздобыла?!
— Он в них пришел на вечеринку. Ну не прелесть?!
Гипс снимут через полтора месяца, а пока Саре придется ковылять как есть, худо-бедно занимаясь своим пиаром. Страховки по нетрудоспособности у нее нет. Компания на ладан дышит.
Так это лучше, чем муж и домик в деревне? Лучше или хуже? Лучше или хуже?
Кто его знает…
Звонит Белл. Она в отеле «Карлайл». Что-то несет про какого-то вайд-ресивера из «Майами долфинз». Про клуб «Фредерике». Затем про своего мужа, Ньюберта, и соус к спагетти.