Секс в Мегаполисе 2

Модар Стефка

…Она сев на постели с удивлением осмотрела комнату. В ней кроме неё никого не было. Понимая, что это иллюзии, наваждение, ощутила озноб, накрывшись покрывалом, встала, подошла к окну. За окном был вечер. Хотя был летний день, несмотря на это, она замёрзла. Её буквально трусило. Она поняла, что от неё отторгалось то мимолётное чувство похожее на любовь, так и не прижившись в ней. Через пять минут оно её покинуло, душа прогрелась, тело ощутило тепло. Скинув с себя покрывало. Открыла створку окна, вдыхая свежий летний ветер. Комната наполнилась запахами

цветов. Жизнь уже не пугала; в мозгу мелькнула мысль: больше тебе никто не сделает больно…

…Ночь прошла без сна. Инна пребывала в полной прострации. Она не могла выстроить в определённую линию свои хаотичные мысли. Те, кажется, ссорились. Постоянно перебивая друг друга. Поэтому Инна в них и не вникала, потому что из всего, что ей навязывало подсознание она ничего не понимала. Калейдоскоп фонтанирующих мыслей был бессмысленный. Устав пересматривать всё, что с ней происходило, происходит, Инна буквально была вымотана, ей хотелось отдохнуть, но сон не спешил прийти, чтобы дать её душе покой; теряя нить со всем бредом ближе к утру уснула.

Встав утром, она с испугом стала вспоминать, что с ней произошло. Наконец вспомнив, Инна с облегчением вздохнула. Считая то, что было, уже в прошлом, поэтому не стоит даже вспоминать или углубляться, рассматривая его тени. Она поняла, что жизнь продолжается и непременно в ней будет что-то хорошее интересное.

За чашкой чая, как-то совсем неожиданно для себя вспомнила сон. Тот из недавнего прошлого, где её раздирали руки мужчин. Сейчас она смутно помнила те искажённые смазанные лица. Тогда ей казалось, что герои того сна, мужские силуэты были узнаваемы, но сейчас мозг выдал картинку и вкралась неуверенность, возможно, их было не трое, а больше. Теперь она вспоминала ещё одно лицо, что было тогда размыто, оно было откуда-то из прошлого. Всматриваясь, она вспомнила его. Кадры памяти, как кубики выстраивались в линии, создавая картинку. Да это парень из вчера…

…Она впервые обратила на него внимание, когда оказалась в подземке. Он был в наушниках. Помнится, тогда ещё в мозгу скользнула мысль, что москвичи инфантильные ушедшие в себя люди. Думая, что попала в точку, хмыкнув, сбежала по ступенькам вниз. Попав в толщу толпы, шагая шаг за шагом вместе с ней, в собственных глазах уже считала себя москвичкой.

Уже через некоторое время она выдавленная из толпы какими-то необъяснимыми силами по инерции догнала парня, проходя дальнейший путь рядом с ним, шагая семимильными шагами, как скороход.

Тем самым вновь заостряя на нём внимание, искоса с любопытством разглядывая, находя для себя много странного и необъяснимого.

Тот до сих пор был в наушниках и по-прежнему не обращал не на кого внимания.

Парень был полностью погружен в себя. Он, слушая определённо классическую музыку, попав в ноту, мурлыкал, как «мартовский кот». Правда, этого никто, кроме неё, не замечал.

Со стороны это выглядело болезненно, вызывало сочувствие, даже на беглый взгляд показалось, что у парнишки приступы шизофрении.

Заметив на себе её пристальный взгляд, он как-то испуганно посмотрел и тут же метнулся от неё в сторону,

продолжая мурлыкать. Потеряв к нему интерес, Инна взбежала на эскалатор, вспомнив, что спешит на работу…

…Она сложила картинку того дня до последнего кубика. На душе стало тепло; тёплые волны, обволакивая её тело, показалось, хотели дать некое знамение. Но она не спешила шагать в будущее, но было приятно от соприкосновения с чем-то чистым, ангельским.

Она пробубнила:

– Ангел, мальчик – ангел… – глотая чай, растеряно, – так я его вчера видела.

Что-то, вспомнив, стала искать мобильник, но его нигде не было. Она позвонила с домашнего телефона Тане, та сказала, что подарит ей «новый», может взять на кухне в столике. Там всегда лежал «дежурный» на тот случай если Таня потеряет мобильный.

Инна по поводу потери даже не успела поистерить. Танин телефон ей понравился. Он был ещё новый модель 2014 «Айфон-6». Та себе купила «айфон-6S». Она любила менять мобильные телефоны, как перчатки.

Инна решила перезвонить Тане, её номер она помнила наизусть. Та, обрадовавшись, что Инне понравилась её «безделушка» стала щебетать, говоря, что они с Олесей немного взгрустнули, полушёпотом сообщая, что она опять в своих любовных трагедиях, что пришлось разделить её участь, чтобы не вызвать зависть. Не преминула добавить, мол, пришлось соврать, что и у неё не всё хорошо. Инна с пониманием поддержала в этом плане. Таня тут же сказала, что если ей захочется, то пусть присоединяется к их компании. Неожиданно разговор прервался, трубку взяла Олеся. Та предложила свою помощь, говоря, что может помочь как в плане работы, так и жилья. Напоминая, что она не хухры-мухры, квадратные метры пустуют, так что если что, пусть перебирается. Инне стало жаль подругу, понимая, что сердце той не может остановиться на ком-то оно постоянно в поиске, именно поэтому Инна решилась подъехать. Тем более что Тане срочно нужно было покинуть Олесю. Она спешила на встречу со своей, как она сказала, последней и единственной любовью.

Приехав к Олесе. Инна окунулась в тонкости её личной жизни. Та, сервируя столик, только и говорила о своей новой интрижке, о которой, разумеется, не знал муж, прося держать тайну в секрете. Олеся сев рядом с Инной вдруг замолчала готовая разрыдаться. Инна сидела как на иголках, не зная, как поступить. Наверно Олеся была измучена своими чувствами, став их пленницей теперь, она хотела бы об этом кому-то рассказать. Но боялась напугать оттолкнуть от себя Инну, ведь у той по Таниным рассказам «разбитое сердце». У Инны на лице было написано большим форматом «одинокая».

Олеся, пожалев ту, призналась:

– Инн ты меня прости… Я всё о себе… – гладя ту по плечу, – я тебе помогу.

Делая паузу:

– Немного успокоюсь решу свою бабскую проблемку.

Глядя на ту:

– Ну, ты понимаешь… Или порву отношения или буду отвоёвывать своё счастье… – тушуясь, – сама не знаю, что хочу… – кладя руку на грудь, – только здесь так тяжело и больно, дышать трудно.

Вытирая набежавшую слезу:

– И обязательно помогу… – оправдываясь, – ведь когда-то выкручивалась. Ты же знаешь я сильная!..