Сексуальная жизнь мужчины. Книга 1
Шрифт:
Когда Павел сказал Миле, что она совершенно не похожа на врача, та рассмеялась и ответила, что судя по его цветущему виду, общаться с врачами ему приходится не так уж и часто, так что вряд ли у него была возможность составить четкое мнение обо всех её коллегах. А поскольку она врач для женщин, то и должна выглядеть как женщина, чтобы быть примером. К тому же она в данный момент гостья юбиляра, а врач она у себя в клинике.
Они разговорились, и чем больше Павел с ней говорил, тем больше она ему нравилась и тем больше он её хотел. Он уже забыл о своих страхах и о том, что ещё
Павел сразу решил, что только о такой женщине он мечтал. Весь вечер он не отходил от неё и почти сразу признался ей, что она ему очень нравится. Он ей тоже понравился.
Мила была разведена, детей у неё не было, любовник был, но она сама сказала, что это не имеет никакого значения. На вечере она была без спутника, так как он был в командировке, но Мила сказала, что «эта долгая безрадостная связь» ей уже и самой надоела, пора «заводить свеженького». Она говорила это так естественно и Павел поражался, что в её устах эти слова не звучат как пошлость. Она была открытой, естественной и искренней, и он ей сразу поверил.
После вечеринки они поехали к нему. После полового сношения она ничего не сказала Павлу, но он понял, что она разочарована. Она ушла в ванную, они ещё немного посидели и она уехала к себе домой, оставив ему номера своего домашнего и служебного телефона.
Павел позвонил уже на следующий день, но она сказала, что вечером занята. Он звонил каждый день, но она каждый раз под каким-либо предлогом отказывалась от встречи, и он понял, что она просто не хочет с ним встречаться.
Он перестал ей звонить, но забыть её не мог. Промучился месяц, но потом все же решил добиться встречи во что бы то ни стало. Он позвонил Миле и сказал, что ему нужна её консультация как врача. Она согласилась и пригласила его к себе на работу в тот день, когда у неё был прием, так как подумала, что Павел будет просить её госпитализировать какую-то свою знакомую и придет вметсе с нею.
Красный от смущения, Павел сидел на стуле перед дверями её кабинета среди других женщин, ожидавших своей очереди. Женщины поглядывали на него, недоумевая, зачем мужчина сидит в очереди перед гинекологическим кабинетом. Но Павел решил обязательно дождаться, чтобы прием у Милы закончился, надеясь, что когда она освободится, им удастся поговорить в более спокойной обстановке, а не рядом с гинекологическим креслом. Как и многие мужчины, Павел испытывал безграничный ужас перед этим креслом и вообще перед всеми медицинскими инструментами.
Когда Мила закончила прием и вышла из кабинета уже без медицинского халата, то очень удивилась, увидев его сидящим на стуле. Но она была умной женщиной и сразу поняла его психологическое состояние.
Они пошли в ближайший ресторан и Павел все честно рассказал ей о себе, о своей жене, о болезни и страхе заразиться, о том, какое впечатление произвела на него Мила, что он каждую минуту вспоминает её и не хочет терять. Он признался, что, вероятно,
Она внимательно и без улыбки выслушала его и только когда он закончил свой сбивчивый, взволнованный монолог, улыбнулась и сказала, что хотя всегда лечила только женщин, но согласна считать его своим «пациентом», если он будет безропотно терпеть все «процедуры».
Они прекрасно провели остаток вечера, а потом стали регулярно встречаться. Мила «обучала» Павла тактично и ненавязчиво и ни разу не дала понять, что он её чем-то не устраивает, делая все так, как-будто все новое, чему он учился, было его собственной находкой.
Ее было довольно трудно довести до оргазма, так как у неё было две главные эрогенные зоны — клитор и зона S, но как-то раз она сама взяла его руку, голову направила куда нужно, и при такой сочетанной стимуляции она испытала подряд несколько оргазмов. Возбудимыми были и участки между пальцами ног, соски. Все зоны нужно было стимулировать в определенной последовательности и сочетании, иначе она не возбуждалась. Так что Павлу пришлось в совершенстве овладеть всей сексуальной техникой, чтобы дать Миле возможнось испытывать оргазм.
Но Мила стремилась не только к оргазму, ей нравились разнообразные сексуальные игры, она не любила однообразия и даже если не достигала оргазма, все равно искала новых ощущений. Она не была мазохисткой, но легкая боль обостряла её чувственность.
Однажды она предложила Павлу для остроты ощущений попробовать секс втроем, так как раньше никогда не пробовала, а ей все хотелось испытать. Но Павел категорически отказался — мысль о том, что её будут касаться в его присутствии заранее приводила его в бешенство. Мила сразу и легко отказалась от этой мысли.
Им было интересно не только в постели, но и просто разговаривать. Еще никогда Павел не встречал таких умных женщин. С ней можно было говорить обо всем, и порой она поражала его неожиданными выводами, которые, казалось бы, были так очевидны, но ему самому это никогда не пришло бы в голову.
Они бывали и у её друзей, и у его приятелей, и в новых компаниях, и Павел видел, какое впечатление она производила на тех, что встречался с нею впервые. Он и ревновал, и гордился ею, когда видел, как загорались глаза незнакомых мужчин.
Он считал её просто необыкновенно притягательной женщиной и так как оно и было, так как ни один мужчина любого возраста в её присутствии не оставался равнодушным — тот случай, когда говорят о необычайной «сексапильности» женщины. Причем, она никак не демонстрировала свою сексуальность, в ней не было ни капли вульгарности или дурного вкуса. Она просто была Женщиной с большой буквы.
Иногда она оставалась ночевать у Павла, иногда он у неё (она жила одна), но категорически отказывалась переехать к нему, хотя он часто просил её об этом. Но она всегда отшучивалась, говоря, что больше всего на свете любит свою свободу и независимость, а меньше всего на свете любит стирать мужские трусы и носки.