Сексуальные преступления. Чикатило и другие

Ткаченко Андрей Анатольевич

Одним из путей успешной социализации неблагополучных детей и подростков является вовлечение их в такого рода внешкольную, внеучебную деятельность, в которой могли бы проявиться их способности, душевные качества, где бы они могли получить одобрение, знаки внимания, уважение ребят и взрослых, получили бы навыки межличностного общения.

Но, конечно, установление и поддержание нормальных контактов в повседневном бытовом или производственном общении, в том числе с представительницами противоположного пола, зависит не только, а в ряде случаев не столько от самого субъекта. Наличие, например, аномалий психики, особенно интеллектуальная недостаточность, как уже отмечалось выше, создает атмосферу их неприятия, отталкивания средой, усугубляя их дезадаптацию и тем самым повышая риск совершения преступления. Следовательно, одна из важных задач профилактики состоит в преодолении этой дистанции, формировании человеческого, гуманного

отношения к такой личности со стороны непосредственного окружения, поиске форм общения, в которых она не чувствовала бы себя отвергнутой. Мы полагаем, что лица с умственной отсталостью прибегают к сексуальному насилию не только потому, что их не принимают женщины, но и потому, что их никто не любит.

По существу, мы ведем сейчас речь о ранней профилактике сексуальных преступлений, поскольку формирование умения и навыков общения с другими людьми, поддержание с ними нормальных отношений — одна из главных задач применительно к данной категории. Многие из сексуальных преступников, как мы уже отмечали выше, отличаются замкнутостью, отчужденностью, неумением находить контакты с женщинами, испытывают существенные затруднения в межполовых контактах, что иногда обусловлено их психической ущербностью.

Вообще предупреждение преступлений несовершеннолетних можно считать ранней профилактикой. Вот почему важное значение в предупреждении сексуальных преступлений имеет выявление подростков, поведение которых дает основание опасаться совершения изнасилований, развратных гетеро- и гомосексуальных действии в отношении малолетних и несовершеннолетних подростков женского и мужского пола. Известно, что привычные гомосексуалисты вовлекают в них морально неустойчивых юношей и подростков. Поэтому так важна систематическая проверка подозрительных дворов, чердаков, подвалов, а также мест сбора сомнительных компаний (лиц, ведущих развратный образ жизни, гомосексуалистов и т. д.).

Анализируя вопросы предотвращения сексуальных преступлений, нельзя не обратить внимания на следующее весьма важное обстоятельство. В нашей стране психиатрическая помощь населению совершенно недостаточна, а сексологическая, тем более сексопатологическая, практически отсутствует; в силу сложившихся традиций люди чрезвычайно редко обращаются к психиатрам и сексологам. Поэтому возникающие сексуальные проблемы, всегда сугубо интимные, они разрешают сами и нередко способами, запрещенными уголовным законом. По-видимому, в этом одна из причин сексуальных преступлений и существенный пробел в деле ее профилактики. Поэтому здесь нужны широкие предупредительные мероприятия, такие, как расширение сети психиатрических и сексологических центров, подготовка кадров сексопатологов, продуманное рекламирование их деятельности, формирование у населения навыков обращения к ним за помощью и т. д. Думается, что как раз при таком решении всех этих сложных вопросов будет обеспечен индивидуализированный подход к каждому человеку, который может встать на путь совершения сексуальных преступных посягательств, а сама проблема выведена из чисто «милицейских» (судебных и т. д.) рамок.

Важное значение для лиц, склонных к совершению сексуальных преступлений, приобретает знакомство с вопросами сексуальной профилактики и психогигиены. Среди семейных людей немало имеющих сексуальные дисгармонии, т. е. рассогласование между супругами по различным вопросам, в том числе половым. Последние не являются заболеванием в полном смысле этого слова, а скорее всего представляют собой состояние предболезни, т. е. состояние, которое может привести к развитию нарушений половой деятельности, а при своевременной коррекции приводит к восстановлению обычных функций в этой сфере. Устранение сексуальных дисгармоний требует психопрофилактики и психогигиены или, как сейчас принято говорить, психокоррекционной работы.

Известно, что на сексуальной почве возникают семейные конфликты, нередко оканчивающиеся разрушением семьи. А утрата семьи — одно из условий возникновения беспорядочных половых связей, нередко сопровождаемых распитием спиртных напитков, что довольно часто приводит к совершению сексуальных преступлений (изнасилований, мужеложств и т. д.). Роль милиции в разрешении, локализации семейных конфликтов, как известно, может быть довольно существенной.

Для успешного розыска лиц, совершивших изнасилования и изнасилования с убийствами, важное значение имеет создание банка розыскной информации о таких лицах. Активные усилия в этом направлении предприняты в США, Нидерландах, Великобритании, создается названный банк и в России. Это, соответственно, накопление материалов о психологических (патопсихологических), психиатрических, сексологических, криминологических, криминалистических и иных особенностях личности и поведении сексуальных преступников. Благодаря такой информации в упомянутых западных странах удалось достаточно быстро раскрыть ряд опасных нападений на женщин,

причем это было сделано уже после второго-третьего преступления, что позволило не допустить дальнейших тяжких последствий. Но подобное информационное хранилище помогает только в том случае, если преступные действия совершены лицами, которые уже побывали в поле зрения милиции (полиции) как сексуальные правонарушители и именно в этой связи взяты на учет. Однако значительная часть половых преступлений совершается лицами, которые себя никак не проявили в криминальном сексуальном плане, или об этом не известно, или они совершали преступления, но другие, например кражи. Поэтому, так сказать, живой розыск насильников и убийц продолжает оставаться актуальным.

Банк данных на насильников и насильников-убийц должен включать в себя сведения не только о конкретных лицах, которые могли бы быть причастны к совершенным сексуальным преступлениям. По-видимому, в этом банке должна быть разнообразная психологическая и иная информация о типологических особенностях лиц, склонных к подобным действиям. Например, если обнаружен труп молодой женщины со следами пыток, глумления над половыми органами, посмертных ранений и т. д. (в данном случае мы фантазируем), это мог совершить мужчина 20—25 лет, обладающий немалой физической силой, имеющий некоторые медицинские знания, страдающий остаточными явлениями травм черепа или психопатией, у которого ограничены субъективные способности к нормальной половой жизни, который ранее допускал хулиганские поступки с сексуальной окраской и т. д. Названная информация, а она должна быть добыта оперативными работниками и следователями с помощью психологов, психиатров и (или) сексопатологов, позволит резко сузить круг подозреваемых, использовать медицинские и милицейские (полицейские) учеты, сведения, имеющиеся у населения, и т. д.

Сейчас наука располагает данными о том, какие психологические особенности отличают тот или иной тип сексуальных преступников, т. е. каким набором характерных психологических черт обладают представители отдельных типов. Более того, о каждом из таких типов известно, какую (примерно, конечно) жизнь должны были бы прожить носители свойственных этим типам качеств, каково было их детство и юношеские годы, как они вели себя в семье, школе, армии, на работе или в кругу друзей, как относились к ним родители, как они проявляли себя, в том числе в криминальном плане и т. д. Это сведения крайне важны для изобличения конкретных лиц.

О чем, собственно, идет речь, в чем именно заключаются еще совсем мало используемые психологические возможности изобличения опаснейших преступников?

Дело в том, чтобы «живых» подозреваемых идентифицировать с уже имеющимися психологическими моделями отдельных криминально-сексуальных типов. Это очень похоже на такую идентификацию, когда сравниваются отпечатки пальцев. Есть, однако, существенная разница между этими двумя идентификациями: дактилоскопическое сравнение дает почти стопроцентную уверенность в том, что данный человек совершил или не совершил настоящее преступление. Психологическая же идентификация такой полной гарантии не дает, но на вопрос о причастности определенного лица к каким-то поступкам может дать ответ с достаточно высокой степенью вероятности. Знание того, что сидящий перед следователем человек принадлежит к определенному типу, а этот тип обладает известным набором свойств и качеств, позволяет грамотно, опираясь на научные достижения, решить, совершил он или нет то сексуальное преступление, которое было обнаружено неделей раньше. Следователь может использовать такие знания во время допросов, очных ставок и других следственных действий. Иначе говоря, проблема заключается в том, соответствует или нет подозреваемый той психологической модели, т. е. тому типу сексуальных преступников, представители которых совершают именно такое сексуальное насилие, которое в настоящее время расследуется.

Мы подчеркиваем исключительную важность использования психологических данных в расследовании уголовных дел о сексуальных преступлениях в первую очередь потому, что многие действительно виновные в таких деяниях (тот же Чикатило и ряд других) были отпущены «с миром», поскольку следователи не смогли доказать их причастность к совершенным преступлениям. Это привело, как известно, к новым трагедиям, к новым жертвам.

Определенное значение в предупреждении сексуальных преступлений принадлежит и медицинской службе исправительных учреждений. В частности, она должна своевременно информировать органы милиции и психоневрологические диспансеры о лицах, склонных к сексуальным проступкам, которые освобождаются из таких учреждений. Это в равной мере относится и к лицам, уклоняющимся от лечения и наблюдения в венерологических учреждениях. Однако, как показывает практика, венерологические, психоневрологические диспансеры, родильные дома, женские консультации не всегда получают нужные им данные, а также и сами редко направляют такого рода сведения в органы милиции.