Сексуальный студент по обмену
Шрифт:
— Хорошо, милая. И Эхо?
Я останавливаюсь, её серьезный тон заставляет меня повернуться и обратить на неё всё внимание.
— Ты всё ещё получаешь от этого удовольствие, да?
Я морщусь.
— Конечно. Почему ты спрашиваешь об этом?
— Потому что я твоя мать, — она улыбается и возвращается к своей газете. — Увидимся за обедом.
~~~~~
Поднимаясь на крыльцо, чтобы присоединиться к своей семье за обедом, я вся потная и уставшая встречаю Кингстона, который далёк от того состояния, в котором нахожусь я. Нет, он наоборот выглядит
Я не слепая и не слишком гордая, чтобы отрицать, что на него трудно не смотреть.
— Добрый день, Любовь моя, — он ухмыляется, опираясь на дом и скрещивая ноги. — Тренировка прошла хорошо?
— Нормально, спасибо, что спросил, — я шагаю мимо него.
— Ты присоединишься ко мне на сегодняшнем футбольном матче? Я прекрасно знаю, что мы оба наслаждались им прошлым вечером, — он подмигивает. — Почему бы не повторить это снова?
Я чувствую, как мои брови невольно взлетают вверх.
— Они снова будут это делать? Так скоро? Почему? — я сажусь на качели, ощущая вялость в ногах после того, как прозанималась всё утро.
— Как я понял, сегодня играет моя университетская команда, а это совсем другое зрелище.
По-видимому, по субботам играет команда колледжа. Чёрт, я не стану мучать себя снова.
Я упираюсь головой в качельную цепь.
— Кингстон, я стараюсь не делать того, что мне не нравится.
— Подозреваю, ты также не делаешь того, что тебе очень сильно могло бы понравиться, — его улыбка становится кокетливой, посылая мурашки — не столь знакомые, как раньше — по моей коже. — Ну же, присоединяйся ко мне, пожалуйста?
Я тут же начинаю отрицательно качать головой.
— Нет. Мне нужно ещё попрактиковаться после того, как я покушаю. Ты же знаешь, у нас выступление завтра. Я должна быть полностью подготовлена.
Он садится рядом со мной на качели.
— Нет, я не знал о завтрашнем выступлении. Что в него входит?
Его интерес кажется искренним, поэтому я принимаюсь объяснять.
— Оно будет проходить в павильоне, — поясняю я, сдерживаясь, чтобы не добавить «цирковом павильоне», потому что мы относимся к этому очень серьёзно. — Мы устраиваем выступления каждое второе воскресенье. Я думала, мои родители тебе уже рассказали об этом. Люди в городе платят, чтобы посмотреть на шоу. И так как Себастьяна сейчас нет, а Саванна не очень уверенно себя в этом чувствует, я буду выступать сольно, поэтому мне нужно убедиться, что я не превратилась в старушку.
Следует долгая пауза, прежде чем он отвечает.
— Я действительно восхищаюсь твоей преданностью своей работе, Эхо. Я с нетерпением жду завтра, чтобы увидеть всё это своими собственными глазами.
Он встаёт и предлагает мне руку, чтобы помочь подняться.
— Ты уже уходишь? — спрашиваю я.
— Ага. Нужно встретиться с несколькими парнями перед игрой.
Я не могу сдержать
— Ах, собираешься прокатить кого-то по бездорожью?
— Нет, — он улыбается, а затем опускает голову, поднимает мою руку и целует внутреннюю сторону моего запястья. Снова. — Первая, с кем я сделаю это, будешь ты.
~~~~~
Я выглядываю из-за синего бархатного занавеса, стараясь успокоить свои разыгравшиеся нервы. Толпа на сегодняшнем шоу просто огромная и состоит в основном из людей моего возраста.
И, кажется, я знаю почему. Так же, как и всюду, куда он идёт, практически каждая девушка в городе пришла посмотреть не на шоу, а скорее на Кингстона Хоторна, вынуждающего других парней города следовать за девушками, которые создают толпу студентов из молодёжи Келли-Спрингс. Я бы сердилась из-за того, что талант и упорность моей семьи превращены в состязание, если бы не тот факт, что каждый из них купил билет, который является доходом для моей семьи. Который зарабатываю я.
И сегодняшняя утренняя записка в душе от Кингстона «Не сломай ногу, но удачки» — была достаточно милой, чтобы теперь у меня было отличное настроение.
Когда предшествующее мне выступление подходит к концу, я делаю глубокий, успокаивающий вдох и проверяю в последний раз одежду. Это мой новый наряд, который для меня подготовила мама, и ткань идеально ощущается на теле.
Я киваю отцу, чтобы он включил музыку, и поднимаю правую руку, сигнализируя Клею поднять повыше шёлковые ленточки и опустить воздушный обруч.
Облачившись во всё белое, я испытывают огромную гордость, когда слышу зрителей в тот момент, как освещение падает на то место, где прямо сейчас стою я. Просунув лодыжку в обруч и приведя его в движение, я вращаюсь, переворачиваюсь и танцую под песню «Completely» в исполнении Jennifer Day. Я обожаю выполнять эту часть моих самых элегантных движений — и когда я замечаю Кингстона, сидящего в первом ряду, и вижу, как он наблюдает за мной, что-то заставляет меня подумать, что он полностью со мной согласен.
Наши взгляды постоянно встречаются, когда я поворачиваюсь лицом к толпе, вплоть до финальных нот, завершающих моё выступление, и пока не гаснет свет, скрывая мой уход со сцены. Шквал аплодисментов оглушает тишину, и я с удовлетворённым видом иду по сцене. Этот волнующий и мощный всплеск адреналина отправляет меня в эйфорию.
С гордо поднятой головой я следую за кулисы, не обращая ни на кого внимания, и налетаю прямо на… Кингстона. Боже, какой же он быстрый.
— Отлично, — простой искренний комплимент контрастирует с его потемневшим взглядом.
Моё и так уже учащённое сердцебиение становится ещё сильнее, и никакое выступление и шквал аплодисментов к этому не причастны. Сейчас это исключительно из-за дальнейшей похвалы, которую он так тщательно пытается скрыть. Я не могу сказать, что вижу в его пристальном взгляде обожание. Но осмелюсь сказать, что он, кажется, почти загипнотизированным?
— Я подумал, что тебе это понадобится.
Он протягивает мне бутылку воды, а затем поднимает полотенце другой рукой и начинает водить им по моей коже. Его прикосновения нежные, пока он скользит им вниз по моей шеи, плечам, верхней части груди — тем частям, что остались неприкрыты костюмом.