Селина. Камышовая кошка
Шрифт:
– Я Селина, жена Конунга Легонта, хозяина Рода Камышовый Кот. Могу с вами обсудить дела в отсутствие мужа. Могут зайти двое. Остальных прошу вернуться к стругу. Мои воины не любят шуток, – ответила я и сошла со стены.
Подумав и посоветовавшись друг с другом, вышли двое мужчин, предварительно подняв руку. Им открыли калитку в воротах.
– Как здесь у вас здорово всё устроено! Года три назад здесь ходили, и ничего не было. Пустая деревня. Ни хозяев, ни рабов. А теперь, слышали, у вас можно железом разжиться? – сказал бородач.
– Что из железа надо? Степан, принесите образцы изделий, что у нас есть. Откушайте
Малина принесла кружки с пивом и ушла на кухню. Мы так и оставили кухню в тереме. Так же и принимали пищу раздельно. Не стали менять порядок. Первыми ели дети, потом мужики, обсуждая проблемы и планы. Затем ели женщины, доедая, обсуждая. Всем было удобно. Когда охотники искали камни, нашли руду и прибежали ко мне. Я разрешила за теремом построить кузню. Но они построили её за воротами и развлекались, как могли. Нашёлся и кузнец. Вернее, подмастерье. Кузнеца старый Конунг продал за провиант. Все, кто был свободен – у нас теперь случалось и такое, – убегали в кузню. Приносили уже готовую продукцию. Продали несколько ножей охотникам, встреченным на охоте, в лесу. Пошёл слух, что мы имеем железо хорошего качества. Вот они и пришли.
Мои вынесли три разных лопаты, топоры и топорики, вилы, литовки, казаны и котелки, чугунки и ухваты. И много другой мелочёвки. Чем больше выносилось вещей, тем краснее становились лица гостей.
– Что ж вы молчите, что столько делаете нужных вещей? Мы струги за море гоняем, втридорога покупаем. Что хотите за товар? Сторгуемся, – зашумели они.
– Мне нужен хлеб. Мука, пшеница, рожь, без разницы. В любом количестве. Крупы, какие есть, семена овощей. Соль. Возьму всё по курсу. Вы делаете заказ и везёте продукты. Всё без посредников и купцов. За качество отвечаем, для себя делаем. Количество определите сами, после, как осмотрите поближе, – сказала я спокойно, но внутри всё клокотало от возбуждения.
– Договорились. Мы можем взять образцы? – спросили, с надеждой глядя на товар, наши гости.
– Да, конечно. Посоветуйтесь с людьми. И делайте заказ. Степан вас проводит и донесёт товар, – сказала я и кивнула головой Степану.
Купцы ушли, и уже к вечеру был сделан заказ. Я так боялась, что не могла спать ночами. Дело новое, не пробованное. Нам товар нравился, но это не значит, что должен нравиться всем. Через две недели состоялся обмен. Все остались довольны и заключили договор. Мы делаем, они покупают у нас, а нам привозят продукты. Так мы решили проблемы с продуктами.
Я завела правило: на пятилетие мальчугану отец дарил нож. Ватаг у нас нет, но защищать себя должен уметь каждый. Приняли это с большим восхищением. Многие умели ловко кидать ножи и учили молодёжь этому искусству. Каждую неделю устраивали соревнования. Для этого рядом с крепостью построили спортивный городок, и свободные мужики показывали, как правильно стрелять из лука, обходить препятствия по брёвнам, вязать узлы и ставить паруса на стругах. Стругов у нас ещё не было, но уметь они были должны многое. Для женщин, которые пряли пряжу по вечерам, напела несколько «моих» песен. Они пришлись по нраву. Душевные, тихие и романтичные. В свободные вечера, когда заканчивали с уборкой скотины и дворов, выходили на луг возле крепости и водили хороводы – опять же, я была запевалой и заводилой песен и игр. Нужно было как–то развлекать людей и знакомить новые пары, образуя
– Что, Затея, опять пригорюнилась? – спросила меня как–то Малина.
– Что–то долго Легонт не едет. Что хоть говорят? Бросил меня, кроху, здесь одну и не показывается. Ни слуху, ни духу. Помер, что ли? – с досадой сказала я, бросая несделанную работу.
– Не гневи Бога такими словами, девка. Он за товаром пошёл, скоро прибудет мало не покажется. Рабов пригонят, скот, припасов навезёт. Ты молодец, нас всех сохранила, ещё и приумножила. В моём Роду, как и в Роду мужа, раб был хуже скотины. Работает в поле, весь промокнет под дождём, а сушиться негде. Рабам очаг не положен. Топить нечем, варить нечего. Утром вновь на работу. Так и замерзали насмерть. Их тут же на лёд оттаскивали. Весной река унесёт. За сезон две трети погибали. Кто их считает? Рабу даже тень не положена, – с горечью рассказала Малина.
– Много тащит, раз столько времени пропадает, – опять не удержалась я.
– Не гневи Бога, говорю, судьба иногда так вывернет – и охнуть не успеешь, как сам рабом станешь, – показала она на ошейник и клеймо на руке.
Каждое утро я как штык была на кухне. Последнее время стала закипать от этих разговоров и стала пропускать эти занятия по подготовке. Применять всё равно было не с кем. Зиму прожили отлично. Рыбы насолили, накоптили, наморозили. Мясо тоже и засолили, и закоптили, и заморозили. Голод для нас давно стал не страшен, и вспоминали детские глазки, полные слёз, как страшный сон.
10 глава
Весной, как прошла большая вода, подошли два незнакомых струга. Мои воины встали на стены и натянули тетиву. Я встала на ворота. Первым сошёл Легонт и шёл в сторону крепости, улыбаясь. Он был грязен и лохмат, каким я его и запомнила с первого раза. Одежда из шкур и полотна была разодрана и в грязи. Кольчуга из коричневых пластин была частично оторвана и болталась на кожаных петлях.
– Что ж ты, моя хозяюшка, неласково встречаешь? Стрелы на меня нацелила? Али не узнала муженька? – кричал он, разводя руки в разные стороны.
– Если бы я знала тебя, милый друг, я бы красную дорожку постелила от струга до спаленки, – я махнула рукой и как стёрла всех со стены.
Открыли ворота полностью, и я спустилась со стены. Легонт только посвистывал, глядя на то, что я натворила. Он с удивлением смотрел на дома, людей в рабских ошейниках, сидящих на лавочках и не падающих вниз при появлении хозяина.
– Я без тебя прибралась маленько, от нечего делать стены подстроила, – показала я на высоту стен.
– Ты смеёшься? А мне нравится. Сразу в спаленку пойдём? – ухватил он меня под локоток.
– Ну, помыться ты не откажешься? А покушать? Малина так старалась. Да и переодеться надо в новое, чистое. Ты ведь не махор какой. Конунг! – сказала я, показывая на лохмотья, оставшиеся от одежды.
Через два часа в зал вошёл Легонт. Он был вымыт и переоделся в новые, сшитые специально для него, удобные вещи. Волосы и борода чисто вымыты, расчёсаны и по правилам заплетены. С ним в зал вошли его близкие друзья и товарищи. Рядом шёл тот, кто передавал меня Легонту со струга на руки. Это был Луис. Мне о нём Малина прошептала.
Конец ознакомительного фрагмента.