Семь ангелов
Шрифт:
«Ты, хитрый и коварный хорек, – в зале засмеялись, – сделал большую ошибку, оставив свой мерзкий дневник на столе. Знай же, что выпил ты чашу, полную яда. Отправляйся к дьяволу, тебя породившему. Не князь церкви, а князь тьмы. Ты уже чувствуешь смерть. Надеюсь, умираешь в мучениях».
– Именно с этой записки началась моя страсть к истории, – торжественно объявил Бриен. – Кто, кому и когда налил чашу, полную яда? – профессор торжествующе оглядел притихший зал. – Мне шел девятнадцатый год, когда я опубликовал эту записку в журнале «Общества любителей древностей департамента Воклюз». Тогда я предположил, что она объясняет смерть папы Климента VI: «Не князь церкви, а князь тьмы» – очевидно, указывало на высокий церковный сан адресата. С критикой моей гипотезы выступил один немецкий профессор из Фрайбурга. Он настаивал, что смерть папы стала итогом длительной болезни, возможно,
– Отпад! – воскликнул студент, который еще две минуты назад был всецело поглощен загорелыми ляжками соседки.
– Кроме того, тот же Петрарка указывал, что Клименту в 1343 году была сделана трепанация черепа. Так хирург предполагал справиться с малярией. По причине лихорадки в голове викария Христа якобы образовался избыток соков, который вызывал головную боль и красноту лица. Представьте себе – череп бедного Климента долбили ломиком.
– Мамочки! – взвизгнула какая-то девушка.
Профессор улыбнулся:
– Я люблю Средние века, но иногда я рад, что живу в XXI. – Студенты захихикали. – Пару лет понтифик правил христианским миром с дыркой в голове, в состоянии, которое Петрарка тактично описывал как «дебильное». К тому же в момент смерти понтифику шел 61-й год – возраст более чем преклонный для тех времен. Так что ничего загадочного в его смерти не было. Да и герб с шестью розами принадлежал не только папе, но и Хуго де Бофору, его племяннику, или, как мы теперь знаем, сыну. Соответственно, считал мой достопочтенный коллега из Фрайбурга, записка могла быть адресована самому де Бофору. Он-то как раз умер внезапно и в довольно молодом возрасте, в 27 лет. – Бриен опять отхлебнул воды. – Я был раздавлен и уничтожен. Хотя разгромная рецензия появилась на немецком, к тому же в «Записках общества изучения истории земли Баден-Вюртемберг», мне казалось, что мой позор очевиден решительно всем: и булочнику, и молочнику в родном Кап-Ферра. Я поклялся, что найду разгадку. Многие годы я пытался идентифицировать почерк отравителя, но так ничего и не нашел. Автор, очевидно, не являлся клириком. Он писал на старопровансальском, а не по-латыни, да и вообще владел пером паршиво. Убийца, кажется, взял перо в руки лишь однажды. Или не представлял для современников никакой ценности, а потому прочие его писания были либо стерты с пергаментов, чтобы дать место более талантливым, либо банально съедены крысами – да-да, крысами, – подчеркнул Бриен, – самыми страшными врагами исторической науки. Ясно было одно: убитый вел «мерзкий дневник», который попал на глаза злоумышленнику и стал причиной отравления.
И вот я нашел разгадку. Я нашел убийцу. Через 658 лет.
– Браво, профессор Бриен! – завопила подлиза, сидевшая в первом ряду.
– Мадемуазель, по правде сказать, ваши восторги должны быть адресованы моему коллеге из России, доктору Алехину. Прошу вас поприветствовать его. – Все стали оглядываться в поисках доктора, Алехин неподвижно сидел в темных очках.
– Доктор Алехин? – позвал его Бриен, Кен поднялся и быстро сказал:
– Бриен, не тяните. Интересно же.
– Скромность всегда отличает истинных ученых. – Профессор хотел присовокупить к этому еще какой-то витиеватый комплимент, но Алехин рявкнул:
– Кто убил де Бофора?
– Конечно, королева Иоанна, – ответил Бриен, – она приехала к Хуго в тот момент, когда поняла, что Климент умирает. Ей нужно было укрепить отношения с будущим папой… У них была бурная ночь…
– Э-э, профессор, а нельзя ли поподробнее, – попросил коротко стриженный верзила.
Бриен улыбнулся и сказал:
– Читайте мою публикацию, молодой человек. Там все есть. Так вот, Бофор долгие годы страстно желал королеву Иоанну, но она не замечала его. Мужчины для Иоанны делились на красивых и нужных. Де Бофор не был красив, но и в число нужных вошел не сразу. Теперь же он стал очень нужен королеве Иоанне. Вскоре ему предстояло взойти на трон викария Христа. Она явилась к нему. Прекрасная златовласая королева. Не удивительно, что де Бофор потерял голову и… совершил роковую ошибку – оставил свой дневник на столе в кабинете. Кстати, не забывайте, в ночь их любви скончался папа и кардинала срочно вызвали во дворец. Он просто забыл о мерах предосторожности. Вероятно, королева ходила по пустынным комнатам дома и случайно наткнулась на дневник своего друга. Да-да, она считала маленького некрасивого де Бофора преданным другом, тайно влюбленным в нее. Королева прочла дневник и поняла, что на самом деле Хуго был трезвым и коварным политиком, который методично разрушил ее королевство
Днем де Бофор вернулся домой. Он хотел немного отдохнуть. С наслаждением Иоанна наблюдала за тем, как Хуго осушил кубок. Но этого было мало. Ей хотелось нанести последний удар. Де Бофор должен был узнать, кто стал его Немезидой. Ближе к вечеру кардинал снова отправился во дворец, чтобы участвовать в траурных мероприятиях. Яд уже начал действовать. Он медленно убивал де Бофора. Кардиналу оставалось не более четверти часа, когда ему доставили записку от Иоанны. Теряя последние силы, Хуго вложил ее в молитвенник и вручил моему пращуру, Мордехаю Брину. – Профессор умолк. Зал выдохнул и взорвался аплодисментами.
Бриен застенчиво улыбнулся, снял очки и стал тщательно протирать стеклышки. Он был невероятно смущен. Еще год назад, даже в самых смелых своих фантазиях, профессор не мог представить, что будет стоять здесь перед полной аудиторией и, подобно Саре Бернар, вызывать у зрителей то смех, то трепет, то удивление. Еще год назад ему удавалось вызывать только зевоту и крепкий молодой сон. Бриен вернул очки на нос и остановил овацию рукою:
– История изменила свой ход. Какие-то две-три минуты той памятной ночи изменили европейскую историю навсегда. Мы часто спрямляем прошлое, втискивая его в прокрустово ложе закономерностей. Между тем простая случайность может направить жизнь целых континентов по другому пути. 27-летний Хуго де Бофор, стань он папой, был бы самым молодым понтификом в истории Римской церкви. Он правил бы долго, быть может, 30–40 лет. И нет никаких сомнений в том, что апостольский престол навсегда бы остался в Авиньоне. Именно таков был завет папы Климента.
– А что случилось с королевой Иоанной? – выкрикнула подлиза из первого ряда.
– О, это очень грустная история! – Бриен мелодраматически сник, окончательно войдя в образ Сары Бернар. – Убийство де Бофора не принесло Иоанне ни удовлетвоврения, ни счастья. С мужем своим, Людовиком, они оставались всю жизнь врагами. В частности, он добился казни любовника Иоанны, камерария Энрико. После смерти самого Людовика королева снова вышла замуж, опять неудачно, потом еще раз. Все дети Иоанны умерли во младенчестве. Наконец, пришел и ее черед. Королеве шел 54-й год. К тому времени законно избранный папа уже находился в Риме. В Авиньоне сидел антипапа, которого, на свою беду, решила поддержать Иоанна [59] . В результате истинный папа отлучил ее от церкви, а трон передал ее племяннику. Престарелая королева была схвачена и заточена в уединенный замок в горах Базиликаты. Ее тюремщики обращались с ней жестоко. Кормили отбросами и даже сорвали с ее пальцев драгоценные кольца. Однажды она молилась в небольшой часовне при своей комнате. Строгие лики святых взирали на некогда прекрасную королеву, теперь морщинистую и совсем седую. В ту минуту Иоанна, быть может, вспоминала, как хладнокровно подсыпала яд в чашу де Бофору. Будь он папой, ее судьба сложилась бы иначе. А может, она сожалела о том, что отдала на расправу свою кормилицу и многих близких друзей в надежде спасти от наказания любовника, ставшего нелюбимым мужем. Или оплакивала своего первенца, которого бросила в Неаполе, когда туда вступил король Венгерский. Сейчас мальчик был бы уже мужчиной и защитил бы свою мать. Но он умер в Венгрии, одинокий и никому не нужный. Королева молилась и не слышала, как кто-то подошел к ней сзади. Убийца набросил ей шелковый шнурок на шею. Через мгновение Иоанна была мертва.
59
Речь идет о великой схизме (1378–1417). В 1378 году на папский престол в Риме вступил Урбан VI. Однако очень скоро часть коллегии кардиналов, прежде всего французская партия, объявила, что выборы Урбана прошли с нарушениями. Недовольные прелаты покинули Рим и избрали папой другого иерарха под именем Климента VII, который обосновался в Авиньоне. В результате на долгие годы раскололась не только церковь, но и весь христианский мир.
Ее могилу непросто найти в Неаполе. Она до сих пор отлучена от церкви. В монастыре Святой Клары есть небольшой закуток по пути из храма в покои монахинь. Где-то здесь без надгробия и упокоилась королева Иерусалима и Сицилии, графиня Прованса, Иоанна I из рода Анжу.