Семь бед – один адепт. Книга 1
Шрифт:
– Благодарим за сотрудничество. Проходите, миледи, и пусть посещение нашего салона исполнит все ваши тайные желания.
– Звучит как одна из заповедей Каалисы, – не удержалась от замечания Ани, за что была награждена снисходительной улыбкой от… служанки?
– Помните, несмотря на разный статус наших гостий по эту сторону дверей, по ту сторону – вы все равны. Правильно называть ваших будущих подруг леди. Впрочем, девушки более низкого происхождения, как правило, нас не посещают. – Ани решила не принимать шпильку на свой счет. – Прошу.
Девушка открыла перед Ани очередную дверь
– Проходите, одежда для переодевания уже готова. Оставьте в кабинке всю вашу одежду.
Ани хмыкнула и, отыскав свободную кабинку, зашла. Потянула шторку, отгораживаясь от служанки, и усмехнулась, обнаружив прямо напротив другую шторку. То есть кабинки были не чем иным, как проходом в следующее помещение, вот только кроме шторки от соседней комнаты гостью отделяла еще и череда защитных чар, преодолеть которые можно было очень легко, если имеешь пропуск, и очень сложно, если такового нет. А пропуском внутрь являлся… халатик. Тонкий, батистовый, нежно-розового цвета. Именно он и висел в одиночестве в кабинке.
– Леди, вам нужна помощь со шнуровкой? – Голос служанки вырвал Ани из раздумий.
– Нет, – коротко отрезала Ани. Повинуясь ее желанию, платье соскользнуло со стройного тела. Халатик так халатик. Шокировать публику своими выдающимися способностями по преодолению любых преград, в том числе магических, девушке претило.
Платье послушно скользнуло на вешалку, Ани завязала на талии пояс халата и, рассматривая, как гаснут один за другим слои защитных плетений, приоткрыла шторку.
Яркий свет ударил в глаза. Окон в просторном, не меньше банкетного зала, помещении было в избытке. Казалось, стен здесь и вовсе нет – одни застекленные оконные проемы. Дорогое удовольствие, но Ани не сомневалась, что это отражено в цене за посещение.
– Леди, у нас новенькая. – Низкий бархатный голос выдал ее присутствие. Из бассейна, ей навстречу, вынырнула совершенно обнаженная ярко-рыжая женщина, лет тридцати – тридцати пяти, и, не смущаясь собственной наготы, подошла к замершей у шторки девушки. – Не смущайся, дорогая. – Она протянула Ани руку. – Здесь все свои.
Ани хмыкнула. Таких, как эта дама, здесь точно больше не было. Уж кого-кого, а чужих жрецов Ани видела с первого взгляда. Особенно таких, как эта дамочка.
– Определенно свои, – хмыкнула девушка, кладя свою ладонь в чужие пальцы. Улыбка собеседницы на мгновение дрогнула, но никто, кроме Ани, этого не заметил. Веселый, заливистый смех еще двух гостий скрыл повисшее было в воздухе напряжение.
– Ты кто? – поинтересовалась одна из подошедших девушек. Ее белокурые волосы пышными кольцами обрамляли кукольное личико. – Я Хлоя. Это, – кивок в сторону смуглой южанки с иссиня-черными прямыми волосами, – Малира,
Леди Анальер наградила болтушку усталым взглядом. Протянула в сторону руку и, дождавшись, пока в нее вложат халатик, позвала Ани:
– Идемте. Я покажу вам все.
Хлоя недовольно поджала губки, намекая, что и сама не прочь провести для новенькой экскурсию, но леди Анальер проигнорировала желание гостьи. Впрочем, обида блондинки не продлилась долго, стоило ей заметить чье-то приближение.
Ани хмыкнула, обернувшись и найдя взглядом предмет явного вожделения Хлои.
– Идемте, – позвала леди Анальер, чуть сжимая пальцы Ани. Девушка кивнула и позволила себя увести. Здесь, как и в читальном зале, тоже имелась антресоль, а на ней – место, где можно уединиться. Ани не удивилась, когда они миновали несколько уютных альковов и остановились на врезавшемся в помещение балконе, откуда смотрела на развлекавшихся внизу гостий статуя Каалисы. Ани фыркнула и статую укрыл плотный чехол.
Леди Анальер промолчала, верно истолковав свои ощущения.
– Мне позволено будет говорить?
– Разумеется, – хмыкнула Ани, опускаясь на пол, и, свесив в проемы между столбиками перил ноги, кивнула на соседнее место. Камень был теплым, а потому сидеть можно было где угодно, и не только сидеть, судя по долетавшим до Ани звукам.
– Не ожидала увидеть Темнейшую в своем скромном храме.
Ани фыркнула, демонстративно обвела взглядом плескавшихся в бассейне обнаженных гостий, приложила ладонь к уху, намекая на невидимые действа, и вздернула бровь. Дескать, скромностью в вашем милом местечке и не пахнет.
– Не ожидала, что слугам Каалисы будет до этого какое-то дело, – хмыкнула девушка и повернулась к собеседнице. Та не стала присаживаться, напротив, замерла почтительно и внимала каждому ее слову.
– Господин также готов оказать вам всякое содействие, – сообщила леди Анальер, прислушавшись к чему-то доступному лишь ей.
– Избавь меня от этого, – поморщилась Ани. Поднялась, на ходу изменяя халатик на длинную тунику, сдернула со статуи собственноручно наброшенную ткань и фыркнула, обойдя ее. По ту сторону, обращая свой лик к внутреннему дворику, возвышался Каалис – мужское отражение божества, отвечавшего за Любовь. И если с Каалисой у Ани были сдержанно-прохладные отношения, то ее близнец порой заставлял жалеть о невозможности встретить подобных себе в Лабиринтах и отомстить за все.
– Любовь многогранна, – уклончиво ответила алери самого противного божества, но от советов, подобных тем, что давали при официальном храме, отказалась, правильно истолковав мрачный, внимательный, словно мерку снимает, взгляд гостьи.
– Смерть тоже, – хмыкнула Ани. Это не была угроза – простая констатация факта, но отчего-то напрочь отбивала у смертных желание вдаваться в подробности и разговаривать на отвлеченные темы. Вот и хозяйка салона предпочла свернуть разговор:
– Чем могу быть вам полезна? Внизу можно поплавать. Любая дверь внизу напротив лестницы – уход за лицом и телом, за лестницей – иные телесные удовольствия.