Семь братьев для Белоснежки
Шрифт:
— У меня с тобой ничего общего!
Алена скривилась от такой наглости:
— Все как раз наоборот! Это у меня с тобой ничего общего!
Она слышала, как посмеивались над шуткой Егора другие братья, но лично ей было не до смеха. Едкие остроты златовласки ее злили. Это был своего рода эффект спички. Он говорил гадости — она вспыхивала. Но на самом деле Алена могла в любой момент выкинуть из головы братца-грубияна с его хамскими выпадами и перестать о нем думать. А вот отношение к ней Егора уязвляло ее по-настоящему.
Наверное, дело было в том, что со златовлаской
Но с Егором все было иначе. Алена не понимала, за что он так невзлюбил ее. Она вообще его не понимала. Он был полностью закрыт для нее. Именно поэтому — потому что она не знала причин — его отношение к ней было как та заноза в пальце, которую хочешь вытащить, но она только уходит все глубже и глубже под кожу. Сидит в тебе и не дает покоя.
* * *
Вечером, перед сном, Алена решила полистать книги, которые принес ей Родион. Посмотрев оглавление, она сделала вывод, что большинство легенд повторялось, но в каждой книге были одна-две истории, которых не было в других. Алена выбрала книгу с самым красивым оформлением — с животными на фоне леса. Рисунок на обложке буквально заманивал ее невидимыми чарами.
Первая легенда рассказывала об озере посреди леса.
Из ближайшего села носила молоко леснику, живущему в чаще леса, дочка молочника — совсем еще юная дева. И дорога ее лежала мимо большого озера. Однажды заговорил с ней дух озера и попросил напиться из ее кувшина. Дочка молочника испугалась и тотчас убежала.
Вернувшись домой, она рассказала обо всем отцу, и тот строго-настрого наказал ей не касаться воды в озере, иначе озерный дух схватит ее и утащит на дно. В следующий раз, проходя мимо озера, девушка снова услышала голос, который просил у нее дать ему напиться из ее кувшина. И в этот раз она убежала. А спустя несколько дней в селе начали заболевать люди, и сельский знахарь сказал, что виновата в том вода в колодцах, которая стала плохой и несет болезни. Тогда пошел слух по селу, что дух озера, повелевающий водой, за что-то прогневался на селян.
Дошли эти слухи до молочника и его дочери. Когда девушка снова отправилась к леснику с молоком, ее и в этот раз остановил голос, идущий из озера. Дочка молочника спросила у духа, как же он сможет отпить из кувшина, если не выходит из озера. Дух ответил, что не может выйти, и сказал, что она должна войти в воду. Девушка вспомнила предостережение своего отца и снова поспешила прочь от озера.
Через несколько дней еще больше людей слегло от тяжелого недуга, и снова винили воду в колодцах. Тогда сказал молочник своей дочери, чтобы шла она к духу озера и вымаливала у него не губить более селян. Велел обещать духу что угодно, но ни за что не касаться озерной воды. Девушка послушалась отца и пришла к озеру.
Невидимый дух заговорил с ней из воды и снова попросил напиться из ее кувшина. Тогда дочка молочника сказала духу: «Я сделаю все, что ты попросишь, только
Девушка дала обещание, которого требовал у нее дух леса. Потом она подошла к кромке озера и вылила молоко из кувшина прямо в воду. Все озеро сразу окрасилось в белый цвет, будто озерная вода превратилась в молоко.
Дочка молочника прожила долгую жизнь и умерла в глубокой старости. А после ее смерти в дом, где жили ее внуки, каждый день стала наведываться маленькая пичужка с белым, как молоко, оперением. И говорили они, что это дух их бабки прилетает наведывать их в облике птицы.
Ну а озеро с тех самых пор не меняло своего белого цвета. Так его и прозвали — Белозеро.
Алена зевнула, закрывая книгу.
«Любопытно было бы посмотреть на это озеро, — скептически подумала она. — Неужели там, действительно, вода белая? Легенды обычно сильно все преувеличивают».
Потянувшись за смартфоном, Алена вышла в интернет и набрала в поисковике: «Село Белозеро Гнежин белое озеро». Перейдя по первой же ссылке, прочитала: «Природный памятник края». Фото было похоже на то, которое украшало обложку одного из сборников с легендами, которые принес Родион. Дальше Алена читать не стала — с маленького экрана смартфона неудобно, да и желания нет. Не так уж интересны оказались легенды этого края.
Почувствовав, что хочет пить, Алена бросила взгляд на свой письменный стол, потом на подоконник. Обычно бутылку с минералкой она ставила либо туда, либо туда, но сейчас ее не было. Забыла сегодня запастись. А жажда явно не даст ей покоя. Придется идти вниз — в столовую.
На лестнице было светло. Ночью здесь всегда оставляли включенной настенную лампу ночного света. Светила она тускло, но этого хватало, чтобы в потемках не сверзиться с лестницы. Точно такая же лампа была в коридоре возле столовой. Ну и помимо прочего, над главным входом в особняк всегда ночью горел фонарь, и свет из окон попадал в гостиную, так что дом никогда не погружался в полную темноту. По крайней мере, если не выключали электричество, чего при Алене еще ни разу не случалось.
Миновав гостиную, Алена уже подошла к коридору, как услышала голоса. Они доносились из столовой. Девушка не остановилась, но постаралась ступать как можно тише. Кажется, у нее уже входило в привычку подслушивать. К слову, очень хорошая привычка для того, кто по воле злой судьбы попал в такое подозрительное семейство.
«Кому-то еще по ночам не спится, и устроили ночные посиделки?» — спросила она себя на ходу.
Говорили на пониженных тонах, но не шептались. Подойдя поближе, Алена узнала голос Влада. Сначала она не разобрала, что он сказал, но уже следующая фраза прозвучала ясно: