Семь дней до апокалипсиса
Шрифт:
– Отдел логистики? Простой мощностей? – хлопал глазами Лёха.
– А ты думал, тут тебе ларёк на рынке? – искренне возмутился демон. – Тут миллиарды душ томятся, да еще и в сотнях вариантов Ада. Это же тебе не Рай с их клиентской базой, которая меньше, чем у Нетфликса! Это огромная корпорация, на минуточку…
– Почему в сотнях вариантов? – майор запутался окончательно.
– Поясняю, – вздохнул демон. – Взять вот типичного олигарха с постсоветского пространства. Жил себе мальчик Сёма, ходил в музыкальную школу, учился на пятерки, и был единственной
– Еще бы, – мотнул головой Лёха. Он иногда почитывал журнал Форбс.
– И вот он получил пулю от конкурента, или был затрахан насмерть женой, двадцатилетней фотомоделью, или просто помер от инфаркта, не суть. Куда его? В Ад или в Рай?
– В Ад, конечно, – не задумываясь, ответил Лёха. – Куда же еще?
– А вот и нет! – торжествующе заявил демон. – Да ему после того, что он в девяностые пережил, наши раскаленные угли – на один зуб. Он попадет в Вальхаллу!
– В Рай? – изумился Лёха. – Но это несправедливо!
– Вот ты все-таки некреативный, – вздохнул с сожалением демон. – Задача Ада какая?
– Ну, чтобы клиент побольше мучился… – предположил майор.
– В точку! – щелкнул пальцами Левиафан. – А теперь представь себе приличного еврейского мальчика, который сто лет подряд вынужден есть жареную свинину, бухать с утра до вечера и непрерывно получать по лицу. А каждую ночь его трахают агрессивные мускулистые тётки. А у него с пяти лет плоскостопие, близорукость, сколиоз и гастрит. Представил?
– Гениально! – выдохнул Петров. – Индивидуальный подход, значит? Поэтому сотни вариантов?
– Ну конечно! – воскликнул демон. – Или вот, возьми бабульку – ровесницу революции, которая умерла в конце девяностых, что для нее будет Раем?
– Не знаю, – честно признался Лёха.
– Поздний Леонид Ильич. Лето семьдесят девятого, Геленджик по профсоюзной путевке, – пояснил демон.
– Логично, – сказал, подумав майор Петров.
– А теперь возьми топ-менеджера Газпрома. Что для него будет Адом?
– Не знаю, – снова признался Лёха.
– Поздний Леонид Ильич. Лето семьдесят девятого, Геленджик по профсоюзной путевке, – снова пояснил демон. – Приходится, так сказать, допускать пересечение клиентских потоков, и у основных конкурентов мощности арендовать. Это и есть высший пилотаж в адской логистике. Иначе для всех мест не напасешься. Дошло?
– С ума сойти, – выдал от души Лёха. – А адом для той бабульки что будет? Я даже представить не могу, что ее напугать могло бы.
– И никто этого представить не может, – со вздохом признался демон. – Их сразу амнистируют, и на перерождение отправляют. Вселяют в мальчиков, которым предстоит в спецназе служить. Грех такой материал портить.
– Как все сложно-то! – вздохнул Лёха.
– А то ж! – выдал самодовольный демон. – Ладно! Разговорились мы с тобой, майор. Дело у меня к тебе.
– Чего? – выпучил глаза Лёха. – Я же умер вроде! И тут тоже по специальности? Да за что? Я не согласен, лучше вечные муки!
– Майор, майор! Не горячись! – примиряюще поднял руки Левиафан. – Ты не понимаешь, от чего отказываешься!
– У меня до выслуги две недели! – Лёха уже завелся. – У вас тут что, других ментов нет?
– Рабочих нет, – признался демон, – только начальство, вроде Козопупенко твоего. Да только оно бесполезное, начальство это. А мне человек с земли нужен, который работу розыска знает.
– Тут что, ни одного опера нет? Во всем Аду? Ты что демон, меня за дурака держишь? Ты хочешь сказать, что все опера в Рай идут?
– Идут, – обреченно махнул головой демон. – Все опера и следаки сразу идут в Рай, как великомученики. Считается, что искупили все грехи при жизни. Палочная система приравнена к пыткам во всей цивилизованной галактике. Ты что, не знал?
Глава 3
– А какой он, Рай для оперов? – поинтересовался Лёха.
– Та-а-ак! – на носу демона появились очки, а в руках огромный фолиант. – Опера, на «О», вот вы где! Год рождения твой тогда посмотрю. Та-а-а-к! Ага! Твой Рай – это прожить жизнь топ менеджера Газпрома с января по июнь 2008. Ну, там нефть по сто сорок, доллар по тридцать. Откат от поставщиков уже получил, годовой бонус будет в марте. Жене говоришь, что уехал в тайгу на буровую, и там телефон не ловит, а сам – на Мальдивы с секретаршей Людочкой. Она тебе намекает, что не против тройничка, и есть подходящая подружка-мулатка без комплексов, которая тоже мечтает на острова слетать. Особенно, если кто-то все это оплатит. Ну а дальше по программе – рассветы, закаты, безудержный секс, наркотики и безлимитный алкоголь высшего качества. Ты ж топ-менеджер Газпрома, а не какой-нибудь несчастный академик.
– И так сто лет? – ошалело спросил Лёха. – Охренеть!
– Ну да! – ответил Левиафан. – У нас на небесах все по-честному. Великомученики по высшему разряду в Раю пребывают.
– А что тогда я тут делаю? – с подозрением спросил Лёха. – Я не искупил, что ли?
– Ну, – заюлил демон, – пьянство, суицид…
– Так это ты все подстроил, сволочь! – заорал Лёха, у которого оперская чуйка и логика были на высоте. Двадцать лет в органах – это вам не фунт изюма.
– Я давал тебе шанс! – начал отбиваться он. – Без шанса запрещено новых сотрудников вербовать.
– Так это ты меня вербовал? – возмутился Лёха. – И какой же ты мне шанс давал?
– Да такой! – торжествующе сказал демон. – Если бы ты дураком, слабаком и алкоголиком не оказался, то вся твоя последующая жизнь была бы потом просто райской. Это и был твой шанс, понял?
– Не понял! – признался Лёха. – Поясни. Меня же уволили!
– А ты приказ подписывал? – поинтересовался демон. – Ты его вообще видел?
– Хм, не видел, – задумался Лёха. – Но можно и акт об отказе от подписи составить.