Семь дней в постели демона
Шрифт:
— Не страшно, там ничего сложного. Я объясню, что успею. Но ты будешь с его высочеством, тем более, ты — смертная. На тебя будут пристально смотреть многие. Хотя… — на пару минут задумывается демоница, а я, кажется, не дышу, ожидая продолжения. — Наложница. Смертная может быть только наложницей. В официальные любовницы смертную никто не возьмёт, тем более принц.
Она кивает себе, видимо найдя ответ на какой-то собственный вопрос. Я же ощущаю острый укол боли в сердце: я никогда не смогу стать чем-то большим для него, потому что я из другого мира, потому что смертная, потому что он… стоп!
— Люцифер — принц? — ошарашено спрашиваю я Ангелику.
Тут
— А ты не знала? Ох, Есения, Есения, мне даже жаль тебя, — демоница смотрит на меня с сочувствием, причину которого я не понимаю. — Он постоянно меняет наложниц, плюёт на правила, приходит с ними даже на официальные мероприятия, где это недозволительно. Но он — принц, потому ему ничего не будет за это. А вот на тебя накинутся все демоны высшего света, стараясь выяснить, кто ты такая и откуда взялась.
Спасибо Ангелике, что предупредила меня о надвигающейся буре, если бы не она, я бы так и продолжала оставаться в неведении, потому как Люцифер, похоже, не собирался просвещать меня на счёт сегодняшнего бала. Хотя, Ангелику же он прислал, значит предусмотрел, решил, что она мне всё расскажет. Ну вот, я уже оправдываю его перед самой собой, не доведёт это до добра. Но больше всего меня поражает новость о том, что он — грёбаный принц. Принц! Ну надо же. Никогда бы не подумала, что побываю в постели столь высокопоставленной особы.
— Только не говори, что вашего короля зовут Сатана или Дьявол? — улыбаясь своим мыслям, спрашиваю у демоницы.
— Нашего короля зовут Белиал. Но к нему можно обращаться только "ваше величество", остальное — недопустимо, — напряженно говорит Ангелика. — И, желательно, не обсуждать его. Тем более, в людных местах.
— Я поняла, — киваю в ответ, слегка напуганная серьезностью её тона. Перевожу тему на менее опасную: — Пойдём за платьем наложницы?
В торговой лавке, напоминающей старинный магазин платьев, кроме нас нет посетителей, оно и понятно: обычным демонам бальные платья ни к чему, а аристократки привыкли заказывать платья у своих модисток по личным меркам, обычно, заранее. Готовые платья мало кого интересуют, но мне выбирать не приходится, вряд ли кто-то успеет сшить платье всего за несколько часов до бала. Ангелика выбирает для меня несколько уже готовых нарядов, которые могут подойти к сегодняшнему вечеру. Вокруг нас суетится её модистка — мадам Лорейн, которая восхищается моей фигурой, снимая мерки, чтобы подогнать платье, если понадобится. Меряю все, что передала мне демоница, но останавливаю свой выбор на двух платьях, которые кажутся мне самыми привлекательными: одно изумрудно-зелёное, не слишком откровенное, скорей, элегантное, оно прекрасно сочетается с цветом моих глаз, даже, кажется, делая его более ярким. А второе — чёрное, с корсетом, подчеркивающим все достоинства моей фигуры: хрупкость плеч и ключиц, пышный бюст, тонкую талию. Оно потрясающее, но я сомневаюсь из-за цвета, ведь все-таки отправляюсь на бал, чёрный наряд не слишком уместен на празднике.
— Ангелика, помоги мне выбрать, — жалобно прошу её, выходя из примерочной в зелёном пышном платье.
— Подходит к глазам, но бледнит как-то, — с сомнением отвечает она. — Попробуй что-то другое.
Надеваю черное, выхожу и слышу радостное:
— Да ты восхитительна! Ну-ка, покрутись! — радостно хлопая
Кружусь, сама себе кажусь настоящей принцессой: пышная нижняя юбка из нескольких слоёв органзы, сверху которой плотный атлас, по подолу украшенный серебристым кружевом, мягкими волнами спадает до пола, корсет, расшитый белоснежным жемчугом на талии, украшен сверху замысловатой вышивкой, выполненной серебряной нитью, которая переливается в свете ламп.
— Ничего, что оно черное? — с волнением спрашиваю Ангелику, которая продолжает радостно улыбаться, глядя на меня.
— Нет, на полуночный бал нельзя надевать красное и белое. Это цвета инквизиторов, победу над которыми мы празднуем в этот день. — поясняет она и подзывает модистку: — Мадам Лорейн! Посмотрите своим профессиональным взглядом, но мне кажется, что село идеально, подгонять не требуется.
— Ах, я так и знала, что это платье когда-нибудь найдёт свою владелицу! — восхищенно осматривает меня модистка, — Оно так долго ждало вас, мисс. Никому из тех, кто его мерил, оно не шло, все оставались разочарованы. Оно словно было сшито специально для вас.
— Берём, — решительно заявляю я, окончательно разомлев от комплиментов.
Любой девушке хочется хоть раз в жизни побыть Золушкой на балу, мне же представилась такая возможность, тем более, что сопровождать меня будет самый настоящий принц демонов, на которого я очень хочу произвести впечатление.
Солнце медленно уходит за горизонт, приближается поздний вечер и тот час, когда я должна буду предстать перед взыскательными взглядами местной верхушки общества в качестве спутницы наследного принца.
— Всё готово, — говорит Ангелика, рассматривая в зеркало плоды своих трудов.
А потрудилась она на славу: мои волосы уложены в шикарную прическу, украшенную серебристыми и черными живыми цветами, не представляю, где она умудрилась достать мелкие красивые цветочки этих оттенков, хотя, возможно, они здесь — не редкость. Макияж на моём лице неброский, естественный, наложен профессионально, так, что зрительно мои глаза кажутся более яркими и глубокими, а кожа лица становится похожей на фарфоровую. К платью мы купили закрытые элегантные лодочки на удобном устойчивом каблуке и длинные, выше локтя, кружевные перчатки.
— Ты выглядишь, словно королева, — заверяет меня демоница, пока я рассматриваю свой образ в большом зеркале. — Высшие рты пооткрывают. Готовься, тебе может поступить несколько предложений сегодняшним вечером.
— Какого рода предложений? — непонимающе оборачиваюсь к демоницы, оторвав взгляд от своего лица в отражении.
— Стать наложницей, конечно. — будто нечто само собой разумеющееся, уверенным тоном, сообщает Ангелика. — Демоны любят перекупать друг у друга наложниц, или меняться ими на какой-то срок, смертные, кстати, сейчас в цене, не знаю с чем это связано, но твоё появление точно вызовет ажиотаж.
Присаживаюсь на пуфик, стоящий перед трюмо, чувствуя, как мои колени дрожат. Невозможно поверить, что здесь до сих пор возможны продажа или обмен живых людей. Горько усмехаюсь, ведь чему я удивляюсь? Сама же в положении безвольной рабыни нахожусь уже несколько дней.
— И Люцифер так делает? — спрашиваю дрогнувшим голосом.
— Да, довольно часто. Он любит разнообразие, — честно и прямо отвечает Ангелика, но тут же прикусывает язык. — Ой, извини, извини. Я не имела в виду, что он обязательно тебя сегодня кому-то продаст. Но ты должна знать, что такое в нашем мире — это нормально. Должна быть к этому готова.