Семь дней

Мейер Деон

Ван Эден поставил поднос на стол и предложил им:

— Угощайтесь!

Бенни очень нужен был кофе. Он сам разлил его в три чашки.

Купидон торжественно вытащил свой мобильник, смартфон HTC Desire HD, которым он так гордился, и положил на стол.

— Видите этот телефон?

— Да… — нехотя ответил ван Эден.

— Если он сейчас зазвонит, вам крышка.

— Капитан, я долго терпел, но…

— И мы, скромные полицейские, искренне признательны вам за долготерпение, милорд.

— Возражаю! Вы все время искажаете мои слова.

— А мне плевать. Никакие уловки вам не помогут! Вы сядете за решетку. Позвольте мне объяснить почему. Если нам, «Ястребам», нужно получить у оператора связи детализацию

чьих-то телефонных звонков, мы делаем запрос в соответствии со статьей двести пять Акта об уголовном судопроизводстве. Получить детализацию звонков не очень сложно, потому что детализация расценивается судом относительно мягким вмешательством в частную жизнь. Нам стоит лишь указать, что вы причастны к делу, и скоро мы сможем проверить, на какие номера вы звонили, посылали текстовые сообщения и кто звонил вам. Но вот прочесть текст ваших сообщений — о, это совсем другая история! Тут уже речь идет о массированном вторжении в частную жизнь. Статья закона та же, только судьи дают разрешение уже не так охотно. И нам придется доказывать, что вас можно считать подозреваемым. Вам понятно?

Ван Эден едва заметно кивнул.

— Мы приехали среди ночи в вашу роскошную усадьбу не просто для того, чтобы вести дурацкую светскую беседу. Мы «Ястребы», старина. И тщательно подготовились к визиту. Вот сидит наш заслуженный ветеран, капитан Бенни. Он запомнил ваши слова: вы боялись, что Ханнеке Слут займет ваше место…

Ван Эден протестующе поморщился, но Купидон взмахом руки заставил его замолчать.

— А еще капитан Бенни считает, что вы — ключевая фигура, вокруг которой вертится вся система РЭВЧ. В случае удачного заключения сделки вам достанется самый жирный кусок. И вы же потеряете все, если сделка полетит ко всем чертям. Если, например, достоянием гласности станет история об участии в сделке русской мафии, о трюках с пенсионным фондом и прочие некрасивые вещи. Но по-моему, критическим фактором, как говорят в учебниках, послужит другое. Судья охотно выдаст нам разрешение на просмотр распечатки ваших сообщений потому, что вы намеренно, со знанием дела и коварно утаивали сведения, имеющие отношение к расследованию убийства. Вот что вас погубит.

Ван Эден, охваченный праведным гневом, медленно покачал головой.

— Догадываюсь, о чем вы сейчас думаете, — продолжал Купидон, по-прежнему наслаждаясь происходящим. — Вы спокойны потому, что в свое время удалили из памяти ноутбука текст отправленных эсэмэсок. Думаете, если вы удалили их со своего ноутбука, они пропали навсегда? Большая ошибка, старина! Большая ошибка! Позвольте немного рассказать вам о принципах действия сотовой связи. У операторов связи имеются серверы. И каждое отправленное текстовое сообщение попадает в память этих серверов с указанием времени и даты отправки, номера отправителя, номера адресата. Разумеется, сохраняется и сам текст. Контент, так сказать. То, что вы написали. Информация хранится на сервере в течение года. Наши спецы из Центра управления информацией — настоящие гении, которые помогают нам выжить в острой конкурентной борьбе. Вы ведь бизнесмен, так что прекрасно меня понимаете, да, старина? Так вот, наши спецы подтверждают мои слова. Короткие текстовые сообщения, или эсэмэски, могут храниться на серверах так долго потому, что занимают очень мало места, всего несколько байт. А вы и не знали?

Ван Эден сидел с каменным лицом, выдавала его только смертельная бледность.

— Итак, вот мой смартфон с операционной системой «Андроид». Я пользуюсь услугами гиганта сотовой связи, компании «Водаком». Если сейчас мой телефон зазвонит, это значит, что судья разрешил нам посмотреть содержание ваших эсэмэсок. Чтобы воссиял свет истины и справедливости. И тогда, старина, вам понадобится не просто вмешательство потусторонних сил, в участии которых вы тут пытаетесь нас убедить. Скорее всего, вам понадобится очень

хороший адвокат.

Ван Эден уставился на телефон.

— Кстати, забыл упомянуть. Мы скоро получим не только разрешение на просмотр ваших эсэмэсок, но и ордер на обыск. Поэтому очень скоро события завертятся так, что мало вам не покажется.

Взгляд ван Эдена переместился с телефонной трубки на Гриссела.

— Мистер ван Эден, вы хотите что-то сказать? — поинтересовался Гриссел.

Ван Эден прикусил нижнюю губу.

Громко и пронзительно зазвонил телефон Купидона.

Ван Эдена передернуло. Купидон театральным жестом взял телефон, поднес к уху и ответил:

— Капитан Купидон слушает.

— Мистер ван Эден, — настойчиво повторил Гриссел.

Миллионер вскочил.

— У меня был роман с Ханнеке! — почти крикнул он.

— Ладно, пока можете не спешить, — сказал Купидон в трубку. — Он раскололся.

62

Ван Эден говорил на ходу, расхаживая туда-сюда по просторной гостиной. Слова выходили из него с трудом, как будто он забыл, куда их спрятал. Он часто умолкал и косился на дверь, за которой скрылась его жена.

Все началось в декабре 2009 года, всего через неделю после того, как они с Ханнеке Слут в первый раз встретились на каком-то рабочем совещании. Ван Эден утверждал, что их роман стал «неизбежным», что их «закружило, как в водовороте», что они оказались «родственными душами». После долгой паузы он нехотя добавил: друг к другу их толкнуло сильнейшее физическое влечение.

В первый раз они сблизились в номере отеля, который он снял в последнюю минуту. Потом они тоже чаще всего встречались в отелях Йоханнесбурга и Кейптауна. Несколько раз — у нее на квартире в Стелленбоше, но там было сложнее, потому что туда в любой миг мог приехать Рох, ее приятель. Они были осторожны. Старались не терять головы. Отправляясь к ней, он специально оставлял мобильный телефон дома. По нему он боялся посылать ей эсэмэски — боялся, что когда-нибудь забудет их стереть. Ханнеке же часто оставляла телефон у своей личной помощницы, когда присутствовала на всяких рабочих совещаниях. Они предпочитали обмениваться сообщениями по компьютеру.

Год назад, в феврале 2010 года, она решила порвать отношения с Рохом. Ван Эден был против, потому что, несмотря на то что им было хорошо в постели, никаких далекоидущих планов он не строил. Но Ханнеке заявила прямо: он ей нужен. Ей хотелось проводить с ним все больше времени, ей не нравилось, что им нельзя появляться вместе в обществе. Она все сильнее давила на него, требуя, чтобы он развелся. Он думал, что как-нибудь справится, что все перегорит само, что Ханнеке постепенно остынет, образумится. Но она сделала себе пластическую операцию — увеличила грудь. И все потому, что однажды после секса он признался, что ему нравится большая грудь у женщин. Тогда-то он и понял, что она настроена решительнее, чем он думал. А потом она подарила ему фотографии. Снимки, которые изготовила специально для него. Он не знал, что с ними делать. Запер их в сейфе у себя на работе, а через два дня после ее смерти разрезал на кусочки и сжег. Оставил только одну фотографию. Они найдут ее у него в сейфе.

В январе Ханнеке переехала в Кейптаун, чтобы они могли чаще видеться. Она сделала дубликат ключа от своей квартиры — специально для него. А потом начала на него давить. Говорила: они вместе уже целый год, проверили чувства. Они любят друг друга. Он должен потребовать у жены развода. И тогда они смогут покончить с жизнью во грехе.

Он ответил, что еще не готов к такому важному шагу.

Вечером 18-го Ханнеке прислала ему эсэмэску, в которой сообщила, что намерена встретиться с Аннемари, его женой. Она собиралась рассказать ей все. Если ему не хватает смелости покончить с этим браком, написала Ханнеке, она сама все сделает за него.