Семь миров. Импульс
Шрифт:
Грубо толкнув в спину, стражи посадили Марсия в капсулу и крепко приковали к креслу, изолировав от кабины пилота. Он молча снес все равнодушие и неуважение, с которым они это делали. Через некоторое время он почувствовал, как капсула оторвалась от площадки и вышла в небо. Дорога до Аякса занимала несколько минут, и совсем скоро он должен был увидеть новый суровый мир, в котором ему предстояло прожить следующие десять лет.
Условия Аякса были крайне ядовитыми, космическая тюрьма витала на аэростатах. Оттуда невозможно было сбежать, и трудно было протянуть десять лет. Марсий понимал, что обречен, хотя прочувствовать до конца весь ужас случившегося
Дорога к Аяксу должна была уже закончиться, но капсула продолжала нестись по пространству космоса. Прошел час, затем два, но они все не останавливались. Марсий понимал, что везут его совсем в другое место, и пытался узнать что-нибудь. Он кричал:
– Карий! Ты меня слышишь? Где мы?
Но друг молчал.
Прошли сутки, они все еще были в пути. Неведение стало сводить с ума. Что это была за игра? Куда его могли везти? Друг не дал ни одного намека.
Наконец они остановились. Марсий почувствовал, что искусственная гравитация отключилась, и на него стало действовать естественное притяжение космического объекта. Судя по малой силе притяжения, объект был небольшим, размером со спутник, не планета точно. Он стал перебирать в голове все космические тела в радиусе суток пути от Тулоны с похожим притяжением. Вариантов насчитывалось не так много. Они были на спутнике одного из вражеских миров. Но почему?
Карий открыл кабину и протянул ему скафандр:
– Надевай. – сказал он.
Отключились магниты, притягивающие его к креслу. Марсий посмотрел на него с непониманием, но подчинился.
– Выходим. – приказал Карий.
– Где мы? – спросил Марсий.
Друг ничего не ответил. Прятал глаза, стараясь не пересекаться взглядом с Марсием. Он тяжело вздохнул, протянул ему серебряный трос и сказал:
– Мы на спутнике Гло, спускаемся на дно вулкана.
– Для чего? – удивленно спросил Марсий.
Гло был спутником планеты крамов. Эти существа были их врагами номер один. На своей капсуле они зависли над жерлом потухшего вулкана на их территории. Что это значило, Марсий не понимал.
– Я объясню тебе внизу, – ответил Карий. – Это важно, поверь мне.
Марсий не знал, как поступить, но другу верил. Если Карий говорил ему делать это, значит, на то у него были причины. Может, это было задание, может, что-то еще, но в друге он не сомневался. Он обвязался тросом и стал медленно сползать на канате вниз, ожидая, что друг последует за ним. Оставалось несколько метров до дна. Марсий посмотрел наверх, но Карий не спускался вслед за ним, а только смотрел на него сверху.
Заметив, что Марсий замер и смотрит на него, Карий взял луч и перерезал трос.
Марсий летел вниз, видя, как входной шлюз захлопнулся, как в нем исчезло лицо смотревшего ему вслед друга, как капсула, бросив его, взвилась ввысь и улетела далеко в неизвестность. Последовал сильный удар спиной об обнаженные камни. Марсий застонал. Если бы не слабое притяжение, его тело непременно размозжилось бы о породу. Ферромагнитная жидкость упавшего каната оросила его холодом.
Краем глаза он заметил движение слева от себя, повернул голову и увидел, как сквозь узкую щель в породе проникает свет. В лучах его просматривались черные фигуры крамов. Они наблюдали за ним, облаченные в узкие костюмы, колоколом расширяющиеся книзу. Они выглядели враждебно: зловещие головные уборы с неприятными прутьями, торчащими во все стороны, черные линзы вместо лиц и исходящий от них режущий глаз ядовитый перелив. Поджав губы, Марсий отвернулся. Он ненавидел крамов
Не успев оправиться от падения, Марсий почувствовал внушительные вибрации, сопровождаемые неистовым скрежетом. Неприятная дрожь охватила его тело. С двух сторон на него наползали черные тени двух полых пирамид, которые, словно челюсти, охватывали его в ромбовидный кристалл. В срастающийся шов он видел кусочек далекого космического неба, в котором горел маленький серебряный штрих удаляющейся капсулы с другом.
Последнее, о чем успел подумать Марсий до потери сознания, это то, что происходящее было скорее кошмарным сном, чем реальностью.
Глава 3. Свой среди чужих
Сто сорок минут спустя.
Белое безмолвие, беззаботность, холод и удивительное спокойствие. Ощущение приятного глубокого сна, то самое, когда не хочется просыпаться, чтобы не вспоминать о кошмаре былого дня. К несчастью, разум Марсия очнулся раньше, чем плоть. Напрягая все клеточки своего тела, он хотел открыть глаза, но упрямые веки не поддавались, словно на них сразу навалились все Семь миров. Он слышал собственное дыхание, такое тихое, словно звук шел с другого конца вселенной. Постепенно он стал чувствовать свои ноги, и по мере того, как кровь приливала к ним, приходило острое ощущение боли. Ему хотелось кричать, но он не мог.
– Человек! – раздалось прямо у него над ухом.
– Человек! – услышал он вновь.
«Странно, так ко мне еще никто не обращался. Почему странно? Да потому что я человек. Интересно, кому это пришло в голову забираться в мой дом и будить меня подобным способом?» – уверенный, что лежит в стенах родного куба, думал Марсий.
«Гейла! Точно. Это она. Голос-то женский. Может, она Кария ищет? Может, что-то случилось?» – эта фраза стала крутиться в его голове, как заевший отрывок из песни. Мозг отказывался соединять воедино два понятия: «Карий» и «что-то случилось!»
«Все хорошо! Все хорошо!» – повторял он себе вновь и вновь, не желая вспоминать о произошедшем. Возможно, ему и удалось бы себя убедить, если бы не этот настырный голос.
– Человек! Человек! – продолжал выкрикивать он.
Марсий резко открыл глаза. Слишком резко. Яркий свет ослепил его. Все случившееся пронеслось перед глазами молниеносной вспышкой. Дикая боль пронзала как тело, так и душу. Ощущение холодного одиночества и страха вводило в оцепенение. Оглядевшись вокруг, Марсий осознал, что находится внутри белого вязкого кокона, сковывающего движения тисками неведомых сил. Неистовые удары собственного сердца раздавались в ушах медным молотом.
«Соберись! Не надо паники. Ты жив, а это уже немало, учитывая, что последним твоим воспоминанием была ловушка крамов», – думал он, пытаясь прийти в себя.
– Человек! – не успокаивался голос.
Прямо над его головой нити кокона стали расползаться по шву, щекоча его нос неприятными касаниями. Постепенно кокон растворился совсем и опал снежными хлопьями. Марсий осознал, что находится внутри прозрачного стеклянного конуса, один, посреди огромного зала. Но кто тогда кричал?
Он приподнялся и коснулся рукой стекла. Оно было толстым и монолитным. Он обошел конус по кругу, но не нашел ни одного отверстия. С досады он сильно ударил по стеклу рукой. Не последовало даже вибраций, настолько прочной была конструкция. Он догадался, что находится на планете крамов, где-то внутри большой пирамиды.