Семь моих измен
Шрифт:
На самом деле мой жизненный и сексуальный опыт намного богаче, чем опыт всех здешних мужчин и всех проституток вместе взятых. Если понадобится, могу взять микрофон и дать мастер-класс для всех здесь присутствующих.
Можно сказать, что у меня не осталось ни одного желания, сексуальной фантазии, которая не претворилась бы в жизнь. Что такое оральной секс? Я был одновременно и с матерью, и с дочерью, им было по 38 и 20 лет, также с двумя разведенными сестрами, помимо этого, начиная с японок и заканчивая негритянками, я испробовал
Опять сам себе смеюсь. И к тому же, насколько хорошо проститутка может делать минет? Минет? Тьфу, что за пошлое слово. Во время чистки зубов я больше получаю наслаждения, чем механического действия орального секса проститутки.
Женщина, чьего имени я не знаю, ведет меня, держа за руку. На первом этаже, минуя дверь, подходим к окошку. Похоже на кассу в кинотеатре.
– 34-я комната.
– 60 манат.
Достаю деньги и расплачиваюсь. Девушке передают ключ с номерком. Интересно придумали, молодцы организаторы. Девушка, все еще держа меня за руку, ведет за собой. Из местечка вроде кассы выходим во внутренний дворик. Там находятся с десяток 1-2-х комнатных домиков, построенных в ряд. Останавливаемся перед дверью с номером 34.
– Как Вас зовут?
Я все еще не знаю имя той, с кем скоро займусь сексом. Она тоже не знает моего имени. Наверное, это низшая ступень безнравственности.
– Ника.
– Низами. Очень приятно.
– Взаимно. Ихи ихи ихи.
Только Ника собиралась вставить ключ, как дверь, выйдя из рамы, отделяется от дверного проема.
– «Ай да, дверь поломана!»
– «Твоя штуковина сможет стоять?»
– «Хватит».
– «Ну смотри, дверь останется открытой, а потом придут и тебя самого …»
– «Не смешно»
– «Мог бы и засмеяться».
– «Не мог бы».
– «Хорошо».
Внутренний диалог прерывается голосом Ники:
– Дверь поломана, ничего?
– Для мне нет проблем. А для Вас?
– Неее.
Входим внутрь.
На всякий случай было бы неплохо чем-то подпереть дверь.
Сказав это, перехожу в другую комнату. Ищу, что бы поставить за дверь. В комнате кроме стула, небольшой тумбы и кровати ничего нет. Отлично, стул и тумбу по очереди выношу в коридор. Вначале тумбу упираю в дверь, а затем стул ставлю на шкаф.
– «Почему так?»
– «Если кто-то откроет дверь, то стул, упав, издаст звук».
– «Эту умную идею в кино увидел?»
– «Нет, но если б снимал, то так и сделал бы».
Ника опять возвращает меня из внутреннего диалога в реальность.
– Иди, дааа.
Вот было бы здорово, если б она еще не жеманилась. Сейчас от первой в жизни измены меня отделяют 2-3 метра коридора и дверь, ведущая в комнату.
Иду к Нике. В комнате, кажется, холодно.
– Печка не работает.
Здесь вообще что-то работает? 60 манат заплатил. А как же удовольствие клиентов и прочее?
– «Надеюсь, хотя
– «Какая именно часть? Эхэ-хэ-хэ».
– «Посмотрим. Эхэ эхэ эхэ».
Здесь действительно холодно.
– Да, немного холодно.
– Сейчас мы согреем друг друга, ихи ихи ихи.
Ясно. Вспомнил почему в 16 лет, чтоб заняться сексом, я отправился к проститутке, а потом отказался от нее. Потому что это низко. Для чего нужен неискренний смех? Короче. Не люблю ничего искусственного. Остываю от этого. Искусственное уважение. Искусственный менталитет. Искусственные обычаи и многие отношения в этой стране.
– «Опять улетел».
– «Чем еще заняться здесь?»
– «Неужели не встает? Эхэ эхэ эхэ».
– «Холодно, поэтому».
– «Но в прошлый раз ты же трахнул Джейран в холодной машине».
– «Жена – это другое».
–«Даа, жена это другое».
– «Опять напомнил о ней?»
– «А ты разве о ней забывал, о любимой женщине?»
– «Если честно, нет».
– «Себя обманываешь»
– «Что мне делать?»
– «Ничего, потребуй обратно 60 манат, эхэ эхэ эхэ».
– «Не смешно».
– «Это все, что умею».
– Не раздеваешься?
Ника уже который раз возвращает меня в реальность.
– Ника, сколько тебе лет?
– 23. А тебе?
– 28. Ты русскоязычная?
– Да, ты тоже?
– Да.
В поведении Ники есть странная неуверенность, механичность. Как будто она так же, как и я, не в своей тарелке, будто она не проститутка. Ника вроде кассира в “McDonalds”, которые не относят себя к этому заведению, успокаивают себя тем, что здесь они «временно работают». Ника? Как же зовут ее?
– Какое у тебя настоящее имя?
– Мы обычно не говорим настоящее имя.
– Хорошо, как хочешь.
– Хорошо, мое имя Нигяр.
– Низами.
Смеется. Нигяр смеется. В первую очередь проститутка, потом женщина, потом девушка, а теперь еще и 23-летняя Нигяр.
– Знаешь значение своего имени?
– Честно говоря, нет.
– Ты, кажется, имеешь высшее образование.
– Да, откуда узнал?
– Ты здесь как будто случайно.
– Даа?
На лице Нигяр замечаю выражение странной боли и надежды. Понимаю, что до сих пор здесь вряд ли кто-то до меня так культурно и уважительно с ней разговаривал, относился, и вряд ли будет относиться впредь.
– Что ты окончила?
– Бакинский государственный.
– Вау, отлично.
– «Да, отлично, может, еще и трудоустроишь?»
– «Не глупи».
– «Это ты глупишь. Анкету заполняешь».
– «Замолчи».
– «Интересно, она в курсе, что БГУ является самым древним университетом страны?»
– «Если она что и знает, то только то, что проституция является самой древней профессией».
– Низами, время уходит.
– Который час?
– Без двадцати два.
– Даа.