Семь навыков высокоэффективных людей. Возврат к этике характера

Кови Стивен Р.

Иногда «делание денег» может преследовать благородную цель – например, желание заботиться о семье. И это действительно очень важно. Однако отношение к деньгам как к центру жизни приведет в итоге к прямо противоположному результату.

Обратимся вновь к четырем жизнеобеспечивающим факторам – внутренней безопасности, внутренней ориентированности, мудрости и власти. Предположим, что чувство моей внутренней безопасности основывается на работе, которую я имею, или на моем доходе, или на средствах, которыми я располагаю. Эти экономические реалии зависят от множества факторов, и я становлюсь нервным, озабоченным и агрессивным по отношению ко всему, что может на них повлиять. Если моя самооценка базируется на капитале, которым

я располагаю, то я становлюсь уязвимым для всего, что может представлять для него опасность. Однако ни работа, ни деньги сами по себе не дают ни мудрости, ни внутренней ориентированности. И лишь в ограниченной степени они наделяют нас властью и внутренней безопасностью. Для того чтобы убедиться в ограниченности варианта «в центре – деньги», достаточно всего лишь одного кризиса в нашей собственной жизни или в жизни близкого нам человека.

Люди, сконцентрированные на деньгах, часто пренебрегают семьей и другими важными вещами, полагая, что все понимают первоочередность экономических требований. Один мой знакомый собирался идти со своими детьми в цирк, как вдруг зазвонил телефон и его попросили прийти на работу. Он отказался. А когда его жена заметила, что, возможно, лучше было бы пойти, он ответил: «Работа никуда не денется, а детство пройдет». До конца жизни его дети будут помнить этот маленький урок, запечатлевшийся не только в их сознании – как образец определения приоритетов, но и в их сердцах – как свидетельство любви.

В центре – работа. Люди, сконцентрированные на работе, могут стать трудоголиками, вкалывающими изо всех сил в ущерб здоровью, дружеским связям и другим важнейшим сторонам нашей жизни. Они ассоциируют себя прежде всего со своей работой: «я – врач», «я – писатель», «я – артист».

Поскольку их самовосприятие и самооценка тесно связаны с работой, их внутренняя безопасность очень уязвима для всего, что способно препятствовать продолжению их работы. Их внутренняя ориентированность определяется требованиями, предъявляемыми к ним работой. Их мудрость и власть проявляются лишь в ограниченных сферах, связанных с их профессиональной деятельностью, делая их неэффективными в других областях жизни.

В центре – обладание. Движущей силой для многих является обладание чем-либо – не только чем-то осязаемым, материальным, как, например, модная одежда, дом, машина, яхта, драгоценности, но и такими нематериальными вещами, как слава, успех или положение в обществе. Большинству из нас из собственного опыта известно, как ненадежен такой центр, поскольку он подвержен влиянию множества факторов и может быстро исчезнуть.

Если мое ощущение внутренней безопасности заключено в моей репутации или в вещах, которыми я обладаю, значит, моя жизнь будет протекать в постоянном страхе перед кражей или потерей этих сокровищ или перед тем, что они утратят свою ценность. Если рядом со мной находится человек, превосходящий меня богатством, славой или имеющий более высокое общественное положение, я чувствую себя униженным. Если он уступает мне в этих вещах, я чувствую свое превосходство. Моя самооценка постоянно колеблется. Я лишен ощущения стабильности, устойчивости своего положения. Я постоянно пытаюсь защитить и обезопасить свое имущество, положение и репутацию. Все мы наслышаны о самоубийствах людей, которые лишились состояния из-за падения курса акций или утратили положение в результате политических изменений.

В центре – удовольствия. Еще один распространенный центр, близкий к ориентации на обладание, – это развлечения или получение удовольствия. Мы живем в мире, который предлагает огромное количество развлечений и удовольствий и который всячески побуждает к этому. В наибольшей степени

человеческие ожидания в этой области формируются телевидением и кино. Они рисуют яркие заманчивые картины того, что может иметь и чем может заниматься человек, живущий легко и в свое удовольствие. Однако если внешний блеск такого стиля жизни нам показывают во всех деталях, то его естественные последствия – влияние на внутренний мир человека, на его продуктивность и отношения с другими людьми – мы можем наблюдать крайне редко.

В разумных дозах развлечения позволяют отдохнуть и телу, и душе и могут пойти на пользу семейным отношениям и отношениям с другими людьми. Однако сами по себе развлечения не приносят глубокого, продолжительного удовлетворения и ощущения полноты жизни. Человек, сосредоточенный на получении удовольствий, слишком быстро пресыщается тем, что уже испытал, и требует все новых и новых ощущений. И каждое очередное должно быть масштабнее и лучше, впечатлять сильнее, приносить большее наслаждение. Человек в таком состоянии практически впадает в нарциссизм и все в жизни начинает воспринимать сквозь призму удовольствий, которые он может получить здесь и сейчас.

Слишком много праздников, которые длятся слишком долго, слишком много кино, телевизора, видеоигр, слишком много расслабляющего свободного времени, когда человек привыкает идти по пути наименьшего сопротивления и, растрачивая время, растрачивает жизнь. Способности человека остаются неразбуженными, таланты не развиваются, сознание и душа погружаются в летаргию, а в сердце возникает пустота. Где же внутренняя безопасность, ориентированность, мудрость и власть? На самой нижней точке развития, в удовольствии от улетающих мгновений.

Вот что пишет Малколм Маггеридж в «Откровениях XX века» (Malcolm Muggeridge. A Twentieth-Century Testimony):

Оглядываясь на прожитую жизнь – а это со мной иногда случается, – я больше всего поражаюсь тому, что всё, некогда казавшееся наиболее важным и привлекательным, теперь представляется самым нелепым и абсурдным. Например, успех во всевозможных его проявлениях; известность и слава; мнимые удовольствия, вроде зарабатывания денег, обольщения женщин или путешествий – метаний по всему свету, подобно Сатане, в стремлении попробовать все, что предлагает ярмарка тщеславия. С позиции сегодняшнего дня все эти старания ублажить себя кажутся не более чем мыльным пузырем, тем, что Паскаль называл «облизыванием земли».

В центре – друг/враг. Помещать друзей в центр своей жизни свойственно главным образом молодым людям (хотя и не только им). В юном возрасте для человека исключительно важно быть принятым в общество сверстников, быть своим в их компании. Источником всех четырех жизнеобеспечивающих факторов становится искривленное и постоянно меняющееся социальное зеркало, порождающее высокую зависимость от изменения настроений, чувств, отношения и поведения других.

В центре может находиться и один друг. В этом случае отношения становятся похожими на брачные и порождают эмоциональную зависимость от одного человека, раскручивание спирали «любовь – ненависть» и негативное взаимодействие.

А что случится, если в центр жизни поместить врага? Большинству людей это и в голову не придет, и, вероятно, никто не сделает это осознанно. И тем не менее концентрация на враге – явление очень распространенное, особенно когда люди, находящиеся в серьезном конфликте, вынуждены общаться друг с другом. Если человек чувствует, что с ним обошлись несправедливо, а личность обидчика является для него социально или эмоционально значимой, он легко позволит этой несправедливости поглотить себя и сделает обидчика центром своей жизни. Вместо того чтобы проактивно управлять своей жизнью, человек, сконцентрированный на враге, контрзависимо реагирует на поведение и отношение к себе воображаемого противника.