Семь ночей с доминантом
Шрифт:
Сейчас музыка звучала офигенно, а мой голос был таким, каким я и хотел его слышать.
Спустя полчаса с небольшим, я отложил наушники. Посмотрел на Габриэля. Он явно нервничал. Впрочем, неудивительно: наверняка ждал, что я сейчас скажу, что нужно все переделать.
– Всё хорошо, Габриэль, - подбодрил я его.
– Меня всё устраивает.
Я ожидал, что он выдохнет с облегчением. Но он почему-то продолжал нервничать.
– Вот и отлично, - он облегченно выдохнул и хлопнул ладонью по столу.
– Пообедаем?
– Нет, - отказался я, - спешу.
Тратить время на то, чтобы вяло пережёвывать последние сплетни, мне не хотелось. Его и так было слишком мало. Я чувствовал, как оно утекает сквозь пальцы.
Всего три ночи с этой малышкой, из которых осталось только две. А мне так много надо успеть.
Воспоминание о девчонке отозвалось напряжением в паху, а перед глазами сразу встала весьма соблазнительная картинка - как она просыпается, потягивается и переворачивается на спину, показывая солнечному дню свою пышную грудь. И с каким удовольствием скользят по ее розовым соскам лучи солнца, целуя ее, лаская вместо меня, а потом ползут по ее впалому животу, опускаются вниз, и ждут, когда она раздвинет ноги или хотя бы согнет их…
– А я смотрю, девчонка оказалась не так уж и плоха? – оборвал мои фантазии голос арт-директора.
Я посмотрел на Габриэля. Он же не читает мысли? Или они так явно отражаются на лице? Член в порядке, без девочки ведет себя смирно, так что по нему он не мог догадаться, о чем я мечтаю.
– Ну… - добавил он, - раз уж ты так к ней спешишь…
Я поднялся, оставив его реплику без комментария. Но сделал лишь пару шагов, как вслед донеслось:
– Ты уже ее распечатал?
Недоуменно оглянулся, и охерел от предвкушающей усмешки Габриэля.
– А не пошел бы ты к черту? – поинтересовался я в свою очередь.
– О-о, - протянул тот со смешком. – Значит, еще нет. Теряешь хватку!
– Да пошел ты, - отмахнулся я, чувствуя, что начинаю закипать.
Раньше я спокойно относился к таким его шуточкам, но сейчас это почему-то бесило.
– Так да или нет? – настаивал тот, словно не понимая, что нарывается.
– Не твое дело, - отрезал я. – Увидимся в понедельник.
Прежде чем вернуться в отель, мне нужно было зайти в магазин – купить девчонке телефон и хоть какую-то одежду.
Я не большой любитель шопинга. Но покупать бельё и платья для неё было приятно. Потому что я уже представлял, как буду стаскивать с неё всё это.
Габриэль был прав: она оказалась очень неплоха.
И сейчас я спешил к своей игрушке. Лучшей игрушке, какую только можно придумать.
***
Быстрый душ, чтобы смыть с себя запахи большого города, которые всегда въедаются в кожу.
И к ней.
Давил нетерпение, пока она переодевалась.
Ждал с интересом, что она выберет и от чего я избавлю ее в первую очередь.
И
Она как будто давала понять, что уже не так непорочна.
Огненно-красное, обтягивающее фигуру так плотно, как вторая кожа. И позволяющее сразу увидеть главное – белья под ним нет.
Я с удовольствием смотрел на дерзко выпирающие округлости груди, на изгибы талии, на обтянутый легкой тканью зад и чувствовал, что завожусь, как шестнадцатилетний пацан, переполненный гормонами.
Мне всегда нравилось брать женщин не сразу, вдоволь наигравшись со своей добычей, сорвав с искусанных губ все возможные стоны и крики. А тут хотелось подтащить к дивану, задрать юбку и засадить по самые яйца, сминая руками ее роскошные сиськи. А потом уже…
Стоп. Какая-то девчонка не заставит меня изменить планы. Все будет так, как я задумал. Впрочем, кое-что я все-таки сделаю…
– Хорошее платье, - похвалил я ее, проведя руками по бедрам и очерчивая тот участок, где не было трусиков, - но мы его снимем.
Секунда, и ее щеки вспыхивают стыдливым румянцем.
Еще одна – и платье летит в сторону, как дешевая тряпка, плевать на ценник и лейблы.
Румянец на щеках девушки стал гуще, тяжелая грудь соблазнительно колыхнулась, а значит платье себя оправдало.
– Так значительно лучше, - оценил новый образ.
И не стал противиться искушению – обхватил губами розовый сосок, слега втянул его в рот, прокатывая на языке. И тут же поймал ее сбившееся дыхание. Хорошая девочка. Горячая и податливая – как воск… воск, который тает, потому что с ней я.
И из которого хотелось вылепить не что-то обыденное, а эксклюзивное, под себя.
Непонятно пока, получится ли. Но я помнил, как она вчера задрожала, когда я перестал ее упрашивать, а отдал приказ. Совпадение – нет? Хотелось проверить, попробовать. Я не сомневался: она не просто будет не против, а ей это может понравиться.
Приподняв пальцем ее подбородок, очертил ее губы и отдал первый приказ:
– А теперь опустись на колени.
Несколько секунд нерешительности…
Громкий выдох…
А потом она сделала так, как я ей сказал.
Покорная.
И безумно красивая в этой покорности.
Она не опустила стыдливо голову, не попыталась спрятаться за распущенными волосами. Она вздернула подбородок вверх, как будто пыталась увидеть меня, рассмотреть через эту повязку.
Застыла в ожидании новых распоряжений.
Ни слова, ни стона, ни единого жеста.
Она ждала.
И ставлю свои гонорары против рваного доллара, ждала с нетерпением.
– Слушай меня внимательно, - я сделал паузу, и она приподняла голову выше.
– Сейчас я тебя свяжу.