Семь пятниц для Сони
Шрифт:
— Сколько захочу?
— Пока не настанет время тебе уезжать, — пообещала я.
7
Пятница #6
Следующий день никак не хотел меня впускать в себя. Я проспала почти до обеда, пока Ряземский ждал моего пробуждения, слоняюсь по квартире. Вчера мы долго сидели на кухне, ведя неспешный разговор. Он делился накопившимся, пытался извиниться и объяснить, почему не смог связаться со мной.
— У нас произошла авария. Взорвалось оборудование от перенапряжения. Двое человек погибло в пожаре, который тут
— Ну, это не удивительно. Я даже смутно не могу представить, какие там деньги крутятся.
— Ты права, большие. Долго отбивался, отписывался, организовывал похороны. А в четверг, когда стало понятно, что мне предъявлять нечего, оставили в покое. А я просто проспал целые сутки. Да, я мужчина, я должен был найти способ с тобой связаться, должен был найти время. Но извини, меня это просто выбило из колеи. И ты не представляешь, какой ужас я испытал, когда ты написала про пожар.
— Сейчас все позади. Мы живы. Я тебя не обвиняю. Давай, я твою рану обработаю, — я не знала, что сказать в ответ, и как реагировать или поступать. Ведь по сути мы всего семь раз сталкивались. Мы не знали друг от друга ровным счётом ничего, кроме поверхностных фактов. И всё же, к нему меня тянуло. Иногда было такое ощущение, что мы знакомы уже добрую сотню лет. Он как-то так легко вплетался в мою жизнь, как-то просто вписывался в неё, словно гонщик в крутой поворот.
– Мне даже стыдно, что я на тебя злилась, — заявила я. — Обещай, если вдруг что-то случится у тебя серьёзное, ты мне дашь знать.
— Хорошо, — он притягивает меня к себе, заключается в крепкие медвежьи объятия. — Где ты раньше была такая понимающая, интересующаяся моими делами, заботливая?..
Домой я попала только в воскресенье рано утром всё в той же Сашкиной юбке, которую смогла привести в порядок, и заправленной в неё мужской футболке. Палево, как сказала бы Васька.
— Михаил? — поинтересовалась Женька, которая в это время единственная застала меня врасплох, пока весь дом еще спал.
— Да, — скрывать не стала. Даже глупая улыбка появилась на лице.
— Я рада за тебя, — она сделала глоток чая из большой кружки. — А у меня жопа.
— Если ты о фигуре, то поверь, у тебя ее почти нет, а если о делах, то с этого момента поподробнее.
— Варькин папашка объявился. Теперь он будет играть здесь.
— Да, засада! Давай, переоденусь и поболтаем, — предложила я, ныряя в комнату. Женька последовала за мной, изливать душу. А там, как оказалось, засада полная. И проблема была в том, что Женька у нас была однолюбом.
В четверг поздно вечером, когда я уже выходила с работы Миша (что немаловажно, уже совсем не Ряземский) сделал мне сюрприз своим появлением. Иду я вся такая уставшая, еле волоча ноги, а у меня перед глазами появляется большой красивый букет. Не скажу, что являюсь любительницей цветов, но всё равно было очень приятно.
Он уже по-хозяйски обнимает и целует, и неважно, что пойдут на работе сплетни и домыслы, а я стою и плавлюсь, как свечка на тортике.
— Поужинаем?
— А может, закажем пиццу,
— Сонечка, ты в курсе, что ты идеальная женщина?
— Конечно! Ты мне только что в этом признался.
А дома фильм в объятиях друг друга, неспешный разговор и бонусное дополнение, сносящее крышу в виде секса. Хотя секс это или занятие любовью, мы пока это не обсуждали.
И не важно, что завтра вставать на рассвете. Мне нужно успеть домой, сделать пробежку, переодеться. А он на пороге со словами: «Тебе нужно хоть что-то сюда перевезти».
— Давай, пока обойдёмся зубной щеткой.
— Ну это уже начало.
Не знаю, не хотелось мне торопиться, мне нравились эти отношения, мне нравилось то, что происходит сейчас. И даже это не позволило сработать сигнальной лампочке в голове. А ведь он явно что-то задумал.
Конечно, персонал нашел новую тему для промывания мне костей. Изначально, подливала масло в огонь действующая любовница Половцева, о том что я совсем не на своём месте. Проигнорировала, конечно. И даже не пыталась выяснить с ней отношения. Всё утихло, всем надоело. Ну, теперь Ряземский дал повод. А особо услужливые не забудут намекнуть на то, что попала я на свое место через постель или по блату. Но мне было не до этого. С самого утра по просьбе Миши мне предстояло идти на поклон к Маникяну, чтобы отпроситься со второй половины дня.
— Личную жизнь строишь, Софья Михайловна? — вздохнул он.
— Ну, не в девках же мне сидеть всю жизнь. Я ребеночка хочу. Я хочу любить, хочу чтобы меня любили. И дом полная чаша. И чтобы жены бывшие и дети от первых браков не мешали.
— Какая ты, однако, злая.
— Нет у меня пока причины быть доброй.
— Ладно, иди куда там собралась, — махнул Гриша рукой. — Но на свадьбу приглашения жду в первую очередь.
Ох знала бы я насколько эти слова были пророческими.
Мне было велено собрать с собой тёплые и удобные вещи на два дня.
— И куда мы?
— Туда, где не ловит связь и нет людей.
— Я всегда подозревала, что в тебе есть задатки маньяка.
— Не просто маньяка, а сексуального… Я же секси?
— Ты невыносим, — закатываю глаза. — И этот человек руководит четырьмя тысячами людей. Кому рассказать не поверят.
— Не успеешь. Отвезу тебя в глушь и буду там любить до конца дней своих. Как вариант?
— Совсем не вариант! — сморщила я носик. — Я без современных технологий пропаду.
— Со временем привыкнешь. Напишешь какую-нибудь философскую книгу, поймёшь, что я самый лучший мужчина на Земле.
— Ну, да, когда выбора совсем нет, невольно поверишь в это, — захихикала я.
— Я к ней со всей душой…Злая ты, Сонечка!
— Ну, так задобри меня, Мишенька.
— Вот всем вам женщинам только одно от нас бедных мужчин нужно, — сделал он обиженную моську.
— Вот, если честно, Ряземский, ты мне изначально показался более вменяемым человеком, — не могла я налюбоваться на этого великовозрастного ребенка. — И на кой черт я с тобой связалась? Вроде крещенная.
— Зато со мной весело, — заявил он, притягивая меня к себе. — А ещё тебе нравится, когда я тебя целую, — и ведь прав, гад. И даже на деле это доказал, соблазняющие покусывая мои губы. А я уже плыла, цепляясь за реальность.