Семь рассказов.
Шрифт:
Савицкий сорвал спелую грушу с дерева. Впился зубами. Груша внутри была теплой, напитанной южным солнцем. Он любил груши больше, чем яблоки. В детстве у него было воспаление лёгких. А груша полезна для работы легких. Вдали послышался протяжный гудок паровоза. Вернее, электрички. Но Савицкому нравилось думать, что это паровоз, с кипящей в котле водой. И он гудит, выпуская пар из трубы. Ребёнком он мечтал
Зоя, жена Савицкого, говорит, что он застрял в оральной стадии развития:
– Ты инфантил, Савицкий. Тебе нужна мамина юбка. Ты абсолютно не разбираешься в людях! Да что там говорить, ты даже не можешь отличить шантаж от манипуляции!
Зоя подписана на популярного психолога.
И регулярно записана к нему. Савицкий это знает. Зоя так глубоко погружена в вопросы психологии в последнее время. Объясняется это не просто, а очень просто. Зоя уже два года спит со своим психологом. Этого Савицкий не знает. Тем более, сейчас он тоже спит. Один, в супружеской кровати, и видит прекрасный сон про бабушкин сад в деревне.
Зоя готовит завтрак на кухне. В планшете вещает Зоин любовник:
– Всегда! Всегда делайте то, что не нравится! Именно так и только так происходят реальные изменения!
Звучит веселая музыка. Долгие аплодисменты. Все рыдают.
Всегда. Всегда делать то, что не нравится. Именно это когда-то привело мать Савицкого к клинической депрессии. Зоя сейчас в свои пятьдесят выглядит как хорошо потрёпанная звезда или как старый плюшевый медведь из детства. Она ещё дорога его сердцу, но восторг уже не вызывает. Ужимки Зои с годами стали профессиональнее, одежда дороже, зубы монолитнее. Между ними давно исчез секретный ингредиент счастливых отношений. Никто теперь не вспомнит, кто первым начал притворяться, играть в игру– что она всё та же, а он всё тот же. И всё, как раньше..Главное, зачем? Савицкий сейчас думает, что ради дочери. На самом деле, им обоим было просто лень что-то менять всерьез. Дочь Савицкого Варя была до ужаса похожа на него. Лопоухая, сероглазая, в коричневых веснушках, с медными жёсткими волосами.
– Варя, ты вымыла руки?
– Да, – ни секунды не медля врёт Варя, только что вернувшаяся с прогулки.
– Варя, а ты помнишь, что обманывать нехорошо?
– Помню. Ты говорила, что тем, кто обманывает, язык отрезают. Ну и что с того? А, кстати, я есть хочу!
Варя прекрасно знала, что и у мамы, и у папы, а также у воспитательницы Тамары Сергеевны, укравшей из кладовой их детского сада большую коробку с конфетами, языки были на месте. Значит, и Варе переживать особо не стоило.
Савицкий любил дочь. Он восхищался её не по годам развитым умом.Его давно не волновало, что Зоя считала его неудачником. Но заслужить уважение дочери ему всё ещё было очень важно.
– Папа, если бы это работало, то это бы работало.
– Логично, доча, – Савицкий вертел в руках так и не ожившую после всех возможных манипуляций танцующую куклу.
– Ничего, пап. Не расстраивайся.
Ты же не виноват, что тебе сломанную продали, – Варя обняла сидевшего на полу Савицкого за шею.
– Не виноват..
В глубине души Савицкий знал, что виноват. Именно его негативное нутро притягивало все эти поломки, нестыковки, задержки и прочие неприятности. Савицкий положил куклу в коробку и направился обратно в магазин. У прилавка перед продавцом стояла очень пьяная, но при этом элегантно и дорого одетая женщина. В руках у неё была сумочка Шанель, из которой она вынимала поочередно пудреницу, ключи, зажигалку и ещё кучу мелочей. Женщина искала карту, чтобы оплатить игрушечный пистолет. Карта никак не находилась. Продавец терпеливо ждал. Савицкий терпел вместе с продавцом. Монотонно наблюдая за рассинхронными движениями женщины, Савицкий заметил маленький шрам на запястье и две знакомые родинки рядом..Рита!?
Конец ознакомительного фрагмента.