Семь шагов до тебя
Шрифт:
Миг – и он рывком притягивает меня к себе и со стоном впивается в мои губы…
Глава 2
Несколько месяцев назад
Бар «Чёрный кот» – идеальное место для тайных встреч.
– Привет, – говорю Индиго и падаю на стул.
Он кивает в ответ, прожигая меня тяжёлым взглядом.
Красив, молод, всё при нём: широкие плечи, тонкая талия, узкие бёдра. Жгучий брутал. Глаза как два угля – тёмные и бездонные. Есть два недостатка: нас связывает дело, и он
– Не передумала? – спрашивает, пуская сигаретный дым в потолок. У него красиво выходит, губы – загляденье, и я снова зависаю, заглядываясь на его мужскую грубоватую красоту.
– Нет.
Это третья попытка меня отговорить. Точнее, испытать на прочность. А я из тех, что гнутся, но не ломаются.
– Тогда пошли, – кивает он на почти неприметную дверь, что ведёт, словно в катакомбы, вглубь здания.
Бар «Чёрный кот» – пирожок с начинкой «сюрприз», но об этом вряд ли знают его посетители.
Я иду первой, Индиго – за мной. Высокий, я ему, что называется, в пуп дышу. На миг он впаивается в меня телом, и я чувствую его эрекцию. Это не случайный жест. Ему нравится со мной играть.
Я лгу, что мне семнадцать, и, может, это его останавливает. А может, нет. Заводит сам факт преграды. У меня чувство, что он не тронет. Индиго не из тех, кто принуждает или берёт силой. У него для этого есть много других преимуществ. Но я думаю, что именно поэтому он не отказал. Из-за куража. Такие, как он, любят адреналин. Я сама из их числа, и родственность «душ» нас тоже объединяет.
Мы спускаемся по ступеням в подвал. На миг горло стискивает обруч удушья. А что, если я ошибаюсь? Что если он заведёт меня туда, где никто и никогда не услышит моих криков, и сделает со мной всё, что захочет?
На последнем повороте Индиго обгоняет меня, а потом распахивает дверь.
– Заходи.
И я, не колеблясь, переступаю порог, шагаю в беспросветную темень.
Это ещё одно испытание – чувствую, но сердце подскакивает к горлу и стучит так, что перехватывает дыхание.
Да, мне страшно. Но страх мой длится секунду-две. Может, три. Индиго щёлкает выключателем, и на стенах и потолке одна за другой зажигаются лампы – старые люминесцентные трубки. Одна из них нещадно гудит, но холодноватый мёртвый свет – ровный и яркий.
Здесь всё, как надо. Ничего лишнего. Идеальный тир. Место, где Индиго будет учить меня стрелять.
Я подхожу к стойкам уверенно. Пальцы касаются холодного металла и гладят оружие. Пистолеты. Винтовки. Здесь целый склад. Сокровище. И дракон впустил меня в святая святых. У меня получилось.
– Ты держала в руках оружие? – задаёт вопрос демон, что стоит позади меня.
Кивок. Не такое, но всё же. И он уже об этом спрашивал. Уточняет?
– Умеешь стрелять?
Снова кивок. Лгать бессмысленно.
– Тогда покажи, что ты умеешь, Нина.
Я вздрагиваю. Слегка. Но он, наверное, видит. Я соврала. Меня зовут не Нина.
Я привычно надеваю очки и наушники. Вкладываю семь пуль в магазин. Семь, а не восемь. По количеству прожитых лет, что разделили мою жизнь на ДО и ПОСЛЕ. Холодная тяжесть пистолета уверенно ложится в ладонь.
Если бы было все так просто, я бы сюда не пришла. Но я не могу рисковать. Мне нужно сделать всё наверняка.
Индиго следит за мной. Стоит сзади. Слишком близко, но меня это не нервирует. Даже наоборот: вселяет какую-то холодную уверенность. Я чувствую: он смотрит, как я ставлю ноги, как разворачиваю плечи, как держу оружие. Он ценитель и оценщик.
Возможно, его интересует моя задница. Вероятно, он улыбается, глядя, как я готовлюсь стрелять. Я не могу его видеть, но могу представить.
Он не трогает меня, не поправляет, не раздаёт команды. Просто смотрит, и неизвестно ещё куда. Но мне всё равно. Я вижу мишень, задерживаю дыхание и нажимаю на спусковой крючок.
Выстрел. А потом ещё и ещё, до тех пор, пока не расстреливаю все патроны.
– Неплохо, – подходит Индиго к ноутбуку и разглядывает мишени. – Можно даже сказать, хорошо, – стучит пальцем по монитору. – Три «десятки», три «девятки» и, – цокает языком, – одна «восьмёрка».
Я вижу, как сумрачно сверкают его глаза при взгляде, брошенном в меня, как чёрный фаербол. Миг – и он прячется за ресницами. Лицо бесстрастное, лишь острые скулы становятся ещё острее. Или мне кажется?
– Ты случайно не курсантка военного училища, юный снайпер Нина?
– Нет, – я не позволяю себе лишних жестов. Сейчас важно остаться спокойной и максимально расслабленной, чтобы голос не выдал, как я на самом деле напряжена. До звона, до шума в ушах. – Я стреляю с одиннадцати лет.
– Шесть лет, значит.
– Семь, – поправляю машинально и от досады чуть не прикусываю язык. Да, лгунья из меня так себе.
По лицу Индиго ничего не прочесть. Не дрогнул и не изменился. Не понял, пропустил мимо ушей? Я была бы этому только рада. Но следующий вопрос показывает, что он очень внимательный и не упускает ни одной детали. Глупо было думать, что он рассеянный «профессор», а не жёсткий солдафон.
– Почему семь? – кивает он на оставшийся патрон и прикасается ладонью к моему плечу. Скользит по нему медленно, эротично даже.
Я на миг прикрываю глаза и задерживаю дыхание, чтобы не дышать шумно, как взбесившийся паровоз, сошедший с рельс. Нет, меня не волнуют его прикосновения.
– Чтобы всадить тебе пулю в лоб, если будешь распускать руки, – отвечаю жёстко, упершись взглядом в полные, чётко очерченные губы, что растягиваются в тонкой улыбке.
– Договорились, – соглашается Индиго, и моё плечо получает свободу. – Я берусь за твоё дело.