Семь смертей Лешего

Салов Андрей Владимирович

При еле слышном щелчке открывшейся дверцы холодильника кот, спавший беспробудным сном, совершенно не реагируя на окружающее, мгновенно оживал. Голова с прижатыми ушами, еще мгновение назад безвольно покоившаяся на лапах, приподнималась над пока еще спящим телом. Кошачьи глаза загорались огнем неподдельного интереса, а нос начинал жадно втягивать в себя запахи съестного, хранящегося в огромном белом ящике, откуда ему перепадало не мало всякой вкуснятины.

Продукт, извлеченный оттуда был хорошо знаком лежебоке коту и не представлял интереса. Когда-то давным-давно, ради эксперимента, он попробовал это блюдо, - яблочный пирог на предмет определения его вкусовых качеств и полезности для своего организма. И кот пришел

к выводу, что сей продукт, безвкусен, и совершенно непригоден к употреблению. Поэтому, кошачьи глаза, загоревшиеся огнем в предвкушении лакомства, тотчас же погасли, а голова вновь опустилась на лапы. Кот вновь погрузился в сонную дремоту, в которой видел лучезарное лето и себя, серой молнией летающего по сараю, в великолепной охоте на маленьких серых пройдох, - мышей, что так бархатисты и нежны на ощупь, и обладают изысканным вкусом.

А девчонка, набегавшись и наигравшись за день, с аппетитом уплетала яблочный пирог, запивая его чаем, делясь за неимением других собеседников с котом, случившимся за день. Кот был идеальным слушателем. Он молчал, не перебивал, не вставлял реплик в ее рассказ, более благодарного слушателя трудно сыскать при всем желании. Ему можно было доверить тайну, которую бы она не доверила даже лучшей подружке.

Сегодня, после обеда, они с девчонками хорошенько повеселились. Вредные мальчишки, разрушившие с любовью вылепленную ими снежную композицию, извалявшие в снегу пытавшихся противостоять им девчонок, потеряли вскоре к ним всякий интерес. С легкостью удрав от преследователя, одержимого назойливым желанием надрать пацанам уши, закидав его снежками, превратив в снеговика, ребята умчались прочь, начисто позабыв о своих снежных творениях. И уже спустя несколько минут после их исчезновения, снежные фигуры также прекратили свое существование, истребленные мстительными девчонками. Но этого им было мало и они продолжали издали следить за пацанами, выжидая случай, чтобы отомстить им побольнее и пообиднее.

Мальчишки, нисколько не заботясь о возможном за ними наблюдении, нашли новую забаву. Разбившись на две ватажки, они вновь катали по земле огромные снежные шары. И строили они не снеговиков, а нечто более интересное. Они строили снежную крепость, даже две крепости, отстоящие друг от друга на пару десятков метров. Так как ожидать нападения от трусливых девчонок не стоило, они готовились сразиться друг с другом, для чего укрепляли крепостные стены, готовя у их подножия, горки метательных снарядов. Когда начнется сражение, не будет времени лепить снежки, обо всем нужно позаботиться заблаговременно.

Спустя полчаса, приготовления к схватке были закончены и в воздухе замелькали снежки. Сопровождалось все это гиканьем и дикими воплями. Время от времени, через пронзительную какофонию звуков прорывался чей-то победный крик, ему вторил вой пострадавшего от меткого попадания, противника. Целый час продолжалась снежная дуэль, пока не притомились враждующие стороны.

Сговорившись сбегать по домам пообедать, ребята покинули место недавнего шумного сражения, чтобы спустя часок-другой вернуться сюда и довершить начатое. Они не учли одного, что за ними пристально наблюдают обиженные ими девчонки, ждущие момента для отмщения.

Вернувшимся с обеда ребятам, предстала картина полнейшего разгрома на месте, где некогда горделиво возвышались снежные крепости. И хотя неведомые разрушители не оставили записки о своем деянии, не трудно было догадаться, кто был автором гнусного погрома, после которого на месте крепостей, осталась лишь полоса плотно утоптанного снега. Их голоса слышались в отдалении, радостные и торжествующие.

Зловредные девчонки, сполна отомстившие пацанам, резвились на речке, разрезая лед фигурными коньками. Ну, ничего, с ними они еще успеют посчитаться. Строить новые крепости не было никакого желания, как и настроения, возвращаться

к прерванной обедом, забаве. Прихватив из дома санки, они дружно отправились к горке, возвышающейся на окраине села. Пусть она небольшая, но с нее так здорово, с гиканьем, визгом, скатываться вниз, вздымая тучи белоснежной пыли.

Ветер бьет в лицо, мимо в стремительном скольжении мелькают деревья, а ты, визжа от восторга, лихо мчишься вниз, навстречу белеющему внизу здоровому сугробу. А затем удар и сани полностью зарываются в снег, вместе с облепившими их пацанами. Нет предела радостному восторгу от подобного времяпрепровождения, и время летит незаметно. Н успеешь и глазом моргнуть, уже вечереет. Тусклая холодная пелена затягивает небо, возвещая миру о скором приходе ночи.

Не слышно веселого девчачьего смеха в отдалении. Деревенский импровизированный каток пуст, его посетители разбрелись поближе к залитым светом деревенским улицам, где можно продолжить забавы, до тех пор, пока родители не разгонят их по домам.

Нехотя прервав столь захватывающее занятие, ребята оставляли в покое верой и правдой служившие им сани, и тоже тянулись к ярко освещенным улочкам. Теперь, когда не было иного занятия, можно было припомнить кое-кому сегодняшние пакости, от души накостылять по шеям зловредным обладательницам косичек и длинных, язвительных язычков.

Когда солнце окончательно исчезло с небес, и весь мир погрузился во тьму, за околицей села не осталось никого из гуляющей ребятни. Утвержденные на селе правила, были строги, за нарушение их полагалось суровое наказание. Ночь, принадлежала ночным созданиям. Голодным, злым, с горящими во тьме глазами, приходящим из леса. Тянутся они в холодные зимние ночи поближе к человеческому жилью. С подведенными от голода животами, в надежде поживиться чем-нибудь съестным. В голодном отчаянии они готовы на самый отчаянный риск, чтобы только унять, усмирить рвущего их изнутри на части зверя, по имени голод.

Зимой волкам ничего не стоило напасть как на одинокого путника, так и на группу людей, тем более, если это дети. Заходить вглубь села, не смотря на терзающий голод, они не решались, но на окраинах чувствовали себя гораздо увереннее. И ходили, и кружили по окраине в поисках лазейки, по которой можно вплотную подобраться к человеческому жилью, к заветным сараям и сараюшкам, с той вкуснятиной, что хранилось там, внутри. А это куры, козы, коровы и лошади, бесподобно вкусные свиньи и поросята, самое лакомое и изысканное блюдо.

Но, увы, зачастую поджидало их горькое разочарование. Шишигинские жители были людьми работящими и основательными. К тем, у кого действительно что-то было из того, к чему так стремились лесные хищники, проникнуть было невозможно. Доска к доске, ни малейшей щели, никакой лазейки, чтобы пробраться внутрь. Да и дворовые псы, по ту сторону забора, всякий раз поднимали суматошный лай при их приближении. На этих трусливых созданий, в далеком и седом прошлом их ближайших родственников, волкам было плевать. Их они не страшились, даже жаждали встречи, и последующего легкого ужина, чтобы хоть слегка успокоить вечно ноющую утробу.

Знали и собаки, что им ничего не светит от встречи с матерыми серыми зверюгами. И хотя от волков их отделяли высоченные стены, из плотно пригнанных дубовых досок, перемахнуть через которые, или попытаться под них подкопаться, было невозможно, но подобное соседство страшило. Чтобы избавиться от запаха, от которого дыбом встает шерсть, а ноги дрожат трусливо, дворовые псы все повышали и повышали звуковой порог лая, выгоняя на улицу ленивого хозяина.

А вскоре появлялся и он, в домашнем халате и тапочках, с неизменным ружьем в руках. Прислушавшись к звукам, доносящимся извне, вкрадчивому и вороватому поскрипыванию снега за забором, человек принимал решение. Ружье поднимается в воздух, а затем раздается оглушительный выстрел.