Семь стихий мироздания
Шрифт:
— Кто здесь? — спросил он негромко, и пустота услужливо повторила его слова.
— Я Дымиус, смотритель замка, — на лестнице, ведущей на окутанный тенью этаж, просматривался серый силуэт, не то женский, не то юношеский. — Слава всевышнему! Ко мне заглянули гости!
Белый князь внимательно следил за приближающимся человеком. Чутье экзистора подсказывало, что на этом месте велась или до сих пор ведется Игра, но смотритель, без сомнения, не являлся представителем плеяды образов. Это был невысокий, удивительно хрупкий мужчина неопределенного возраста,
Смотритель подошел к Бер-Россу, остановился на почтительном расстоянии и церемонно раскланялся.
— Добро пожаловать, господин.
— Мое имя Оливул Бер-Росс. Почему вы назвали меня господином?
В глубоких черных глазах под клочьями бровей вспыхнуло удивление.
— Как же иначе? Вы повелеваете камнем и металлом!.. Что это? Кровь? — в скрипучем голосе появилось плохо скрываемое возбуждение. — Вы ранены?
— Не я. Мой брат.
Оливул показал на Доная, лежащего на полу, и тихо ахнул: стрелы не было, а кровь беспрепятственно струилась из груди и расползалась по плитам.
— О, нет, — в отчаянии прошептал Белый князь.
Он опустился рядом с кузеном на колени в надежде как-то остановить кровотечение, но быстро понял, что без образа это не удастся. Однако, создать даже самую элементарную клеящую мазь оказалось нелегко. Раскрыв экзорный потенциал, Оливул наткнулся на сотни различных тонов, которыми кишело здешнее пространство. Забытые Игры, брошенные Игры, текущие Игры плавали вокруг, оставляя неизгладимые следы. Это было все равно что петь собственную песню в какофонии неуправляемых мелодий. Смотритель не мешал, но когда внемиренец закончил перевязку, приблизился к нему и, не сводя странно горящих глаз с Красного князя, сказал:
— Ему нужны тепло и покой. Слишком много крови потеряно. У меня есть удобные комнаты на втором этаже. Оставайтесь в замке, сколько посчитаете необходимым. Я буду рад быть полезным.
Оливул окинул смотрителя замка внимательным взглядом. Мог ли он доверять этому существу в полуэкзорном полуреальном Мире? Если бы не Донай, он не остался бы здесь ни на час. Но смертельная угроза нависла над жизнью брата, и Белый князь принял решение.
— От всей души благодарю вас… Если вас не затруднит, помогите мне уложить его.
Дымиус с готовностью наклонился к раненому и прежде, чем Бер-Росс успел продолжить, легко поднял богатырское тело на руки.
— Идите за мной… Пустяки, — он поймал на себе изумленный взгляд гостя, — я легко донесу его один. Идите за мной, Оливул Бер-Росс.
В коридоре, уходившем вглубь второго этажа, было еще более мрачно, чем в холодном зале. Белый князь с радостью создал бы сейчас меч, но нельзя было обидеть хозяина недоверием, тем более — и Оливул это чувствовал — тот предложил помощь со всей искренностью, на которую только был способен.
Какое-то создание, вышедшее из темного угла, бесшумно открыло дверь в одну из комнат.
— Не волнуйтесь, — предупредил вопрос Дымиус, — это
Он бережно опустил Доная на низкую кровать. Оливул спешно восстановил пошатнувший образ повязки, поскольку удержать его при перемещении среди чужих экзорных струй было практически невозможно. Смотритель тем временем затопил камин и зажег несколько толстых свечей. Огонь нехотя озарил небольшое помещение, оформленное под гостевую комнату, с огромным узким окном во всю высоту стены, которое закрывали тяжелые бардовые гардины.
Скрипнула дверь. Нечто, похожее на движущийся студень, вползло на порог и, приподнявшись, подало смотрителю кувшин. Тот поднес сосуд к камину и подержал над огнем, затем осторожно поставил на столик.
— Если позволите, я помогу обработать его рану, — произнес он.
Оливулу не понравился этот вкрадчивый тон, но от помощи он не отказался, только более внимательно стал наблюдать за действиями сторожа замка. Смывая кровь с груди Доная влажным полотенцем, Бер-Росс мимоходом обнаружил прилипшие к его телу белые хлопья, похожие на пух. Точно такие он видел на листьях кустов, когда искал пропавшего арбалетчика. Впрочем, выяснять их природу мысли не возникло. Просчитав пульс раненого, Оливул с тяжелым вздохом отошел от кровати.
— Возле вас много смерти, господин, но еще большее ее возле вашего брата, — произнес Дымиус, поглядывавший на гостей издали после того, как его участие стало необязательно.
Белый князь не ответил. Он прекрасно понимал, что если сейчас же не восполнить потерю крови, Донай до утра не доживет. Восстановить поврежденные ткани с помощью образа было не слишком трудно и основную часть этой работы он уже сделал, но без Экзистедера смоделировать кровообращение не мог.
— Ему необходима кровь, — медленно произнес Оливул, не отрывая взгляд от бледного лица Ви-Брука.
— Я доставлю вам кровь любого сорта, вкуса и цвета, — оживился Дымиус.
— Она должна быть настоящей, — уточнил Бер-Росс. — Все, что находится в замке, несет на себе печать Игры.
— Я знаю, — вздохнул Смотритель. — Тут часто происходят перемены. Я уже привык. Но вокруг много деревень. Одно ваше слово, господин, и я принесу столько крови, сколько потребуется!
Внемиренец в упор посмотрел на странное существо.
— Вы убиваете мирян? — спросил он.
— М-м, — замялся Дымиус, — не часто, но, должен признаться, да. Я же упырь, — он застенчиво склонил голову на бок.
— Я догадался.
— Ради вас и вашего брата я готов…
— Нет, — отрезал Оливул и расстегнул манжету на левом рукаве. — Лучше помогите мне провести небольшую операцию.
Смотритель замка опешил.
— Вы доверяете мне?
— Доверяю.
Оставив упыря в благолепном недоумении, Оливул пододвинул кресло ближе к тахте и, опустившись в него, сосредоточился на образе элементарной системы для прямого переливания крови. Дымиус нерешительно мялся поодаль, и, наконец, решился заговорить.