Семь суббот на неделе (иллюстрации Г. Акулова)
Шрифт:
— Я слышал стук… Кажется, кто-то что-то уронил…
И тут он поспешил захлопнуть дверь. Укоризненно покачивая головой, он наблюдал из коридора, как сотрясается дверь под градом ударов: Стуккенкрик швырнул в нее подряд три книжки, линейку и собственный портфель…
— Слишком шумно в этом классе! — проговорил Субастик. — Пойду-ка я поищу себе какой-нибудь другой, получше!
Он неторопливо прошел по длинному коридору и остановился у двери, из-за которой слышался громкий смех.
— Вот это мне больше нравится! — сказал Субастик.
Он открыл дверь и от изумления застыл на пороге: за учительским столом сидела девочка — ничуть
— Ой, какая маленькая учительница! — удивленно воскликнул Субастик. Дети засмеялись.
— Я молодая учительница, а не маленькая! — поправила его девочка, сидевшая за учительским столом. — И вовсе я не маленькая для моих лет! А ты вот кто такой?
— Я новичок. Меня зовут Робинзон, — представился Субастик.
— Тогда найди себе место и сядь, — сказала девочка. — Только, пожалуйста, поскорее! Нам надо продолжать урок.
Субастик сразу же нашел свободное место и сел. А девочка за учительским столом тем временем объясняла классу, как образуются облака. Если кто-то из учеников чего-либо не понимал, она объясняла подробнее, а другие ребята ей помогали. Когда же она обращалась с вопросом к ученикам, они наперебой вскидывали руки: им не терпелось показать, что они все отлично поняли.
— Почему у вас учительница такая молоденькая? — шепотом спросил Субастик у своего соседа по парте.
Тот сначала рассмеялся, а потом зашептал в ответ:
— Да это же вовсе не учительница! Настоящий наш учитель сидит вон там, за последней партой. Видишь?
Субастик обернулся. И в самом деле, за партой сидел взрослый дядя.
— Ну и лентяй же ваш учитель! — вырвалось у Субастика.
— Сейчас же возьми свои слова назад! — воскликнул его сосед по парте и сунул ему кулак под пятачок.
— А почему он сидит без дела? — спросил Субастик.
— Потому что мы все умеем делать сами! Каждый, кто захочет, может сесть на место учителя и вести урок. И только если он запнется на чем-нибудь, настоящий учитель придет на помощь и все объяснит вместо него. Эрика у нас первая по географии. Поэтому, когда мы проходим части света, дальние страны и города, урок ведет она. Бернд сильнее всех в устном счете. Он помог нам выучить таблицу умножения. И так у нас всегда. Что ни день, то другой учитель. Все очень внимательно слушают, и нам никогда не бывает скучно — учиться ведь так интересно!
— Значит, каждый может стать учителем? — спросил Субастик. — Если так, я тоже хочу вести урок!
Сосед по парте вскинул руку. Девочка за учительским столом тотчас же спросила:
— Ты что?
— Робинзон хочет вести урок!
— Робинзон? — переспросила она. — Но ведь я еще не закончила объяснений… Кто за то, чтобы урок вел Робинзон, поднимите руку!
Почти все подняли руку — Робинзон был новенький, и ребятам не терпелось познакомиться с ним поближе.
Субастик величественно поднялся, подождал, пока девочка-учительница вернется на свое место, и уселся за учительский стол. Потом он строго оглядел подряд всех учеников, как это делал господин старший преподаватель Стуккенкрик, и заорал:
— У вас что, ноги отнялись?
Ребята удивленно вытаращили на него глаза, а потом вдруг, схватившись за животы, разразились оглушительным хохотом.
— Тихо! — завопил Субастик. Он кричал так же громко, как незадолго до этого старший преподаватель Стуккенкрик.
Но у ребят это вызвало новый взрыв смеха. Многие хохотали так, что, казалось, вот-вот
— Разве я что-нибудь делаю неправильно? — спросил Субастик.
— Учителя не позволяют себе ничего подобного! — покачав головой, сказала та самая девочка, которая вела урок до него. — Учителя никогда не кричат на учеников. А чему ты вообще собираешься нас учить? Крикам, что ли?
— Нет, — смущенно ответил Субастик, — не крикам. Я хотел провести урок стихосложения.
— Урок стихосложения? Значит, ты будешь сочинять стихи, а мы — только слушать? Но мы же умрем от скуки!
— Нет, — объяснил Субастик, — мы будем сочинять стихи все вместе. Я скажу первую строчку, а кто-нибудь из вас придумает вторую. Разумеется, она должна рифмоваться с первой. В награду он получит право сочинить третью строчку, а остальные ребята должны придумать четвертую, которая рифмовалась бы с третьей. И так далее…
— Не понимаю! — сказала девочка.
— Сейчас поймешь! Итак, я начинаю:
Его зовут Робинзон.— Не пойму я, что хочет он! — воскликнула девочка.
— Прекрасно! — похвалил ее Субастик. — Итак, у нас уже есть две первые строчки:
Его зовут Робинзон. Не пойму я, что хочет он.Теперь придумай третью строчку.
— Третью? Хорошо! Как ты, так и я:
А вот я… мое имя Эрика…— Кто следующий? — спросил Субастик. Толстый мальчик с пятой парты поднял руку и гордо продекламировал:
А вот ты… твое имя Эрика. Далеко от Берлина Америка!— Сочиняй дальше! — сказал ему Субастик. Толстый мальчик задумался, потом начал:
А меня вот назвали «Вериер»…Тут поднял руку настоящий учитель и, как только Субастик предоставил ему слово, произнес:
Хоть тебя и назвали «Вернер», Но играете вы неверно. Все вы — ты, и он, и она — Зря рифмуете имена. Как бы ни было это звучно, Получается очень скучно. Для стихов одной рифмы мало. Начинайте-ка все сначала!— Отлично! — воскликнул Субастик. — Я и сам лучше бы не придумал! Но дальше-то как нам быть, чтобы получилось интересно?
— Давайте сочиним какую-нибудь историю в стихах! — предложил настоящий учитель. — Интересную историю, в которой был бы смысл. А то, спрашивается, какое отношение имеет Америка к нашей Эрике или, скажем, к нашему Вернеру? Нам бы такую штуку придумать, которая…
Не успел настоящий учитель сказать, что за штуку он имеет в виду, как Субастик сразу же подхватил: