Семена магии - 1
Шрифт:
– Это меньшая из возможных проблем, – заверил опекун. – Сейчас надо её накормить и очистить от грязи, чтобы не воняла. Вот тебе второй урок: не спеши сразу сделать все дела; сделал одно дело, начинай делать следующее. Иногда, конечно, можно делать несколько дел одновременно, как это умел император Гай Юлий Цезарь, но для этого нужна сноровка, как минимум. У тебя такой сноровки пока нет. Поспешишь – людей насмешишь. Если люди начнут смеяться над тобой, то уважать уже не будут. Это третий урок. Хватит на сегодня уроков.
Когда все трое достигли дома Альберуса, то тот дал рабыне кусок хлеба и воды, а сам поднялся в комнату и
– Вымойся целиком, – сказал он по-дански, перед тем как вернуться в дом. – Твою одежду надо сжечь, надень вот эту.
Вода в кадке уже нагрелась на солнце. Рядом в невысокой бадье был щелок. Женщина постояла и медленно начала раздеваться…
Эразм сидел в тереме у окна и думал. Евпл сидел рядом и читал книгу. Рабыня вошла и встала у двери.
– Сядь на лавку, – сказал ей хозяин на её языке. – Кто ты такая, как ты попала к работорговцам?
– Меня зовут Ингрид-Ильва, я жила на территории племени гётов, – начала рассказа рабыня. – Вместе с мужчинами из моего поселения я отправилась в поход на восточное побережье. В одном из сражений меня сильно ранили. По пути домой некоторые наши воины решили напасть еще на пару попавшихся деревень. Там оказалось много вражеских воинов. Они перебили большинство наших мужчин. Остальных пленили, а потом продали. Теперь я здесь.
– Почему твоё тело всё в синяках и ранах? Это не следы оружия.
– Я была ранена стрелой. Когда нас пленили солдаты, ранее захваченные нами женщины решили отомстить и напали на меня. Они не давали мне есть во время нашего пути сюда.
– Они захотели тебе отомстить, понятно.
– Сколько тебе лет?
– Лет тридцать.
– У тебя есть муж, дети?
– Мой муж погиб в этой битве. Дети умерли от болезней.
– Если бы тебя не пленили имперские солдаты, куда бы ты пошла?
– Мне всё-равно… мужа нет, детей нет.
– Я дам тебе мазь, чтобы ты смазала свои ссадины. Перевяжи рану на бедре. Спать пока будешь в сенях. В твоих обязанностях будет готовка и ведение хозяйства. Я знаю, что здесь это делается иначе, чем на твоей родине, но ты научишься. Завтра мы сходим за продуктами и я покажу, что и у кого покупать. Звать тебя я буду Ильвой.
Глава 4
Эразма тревожило отсутствие постоянного дохода. От своих умерших родителей и прежних занятий он имел неплохие сбережения, но им рано или поздно придёт конец. Некоторые деньги были даны двум знакомым купцам, и те после удачных сделок, отдавали Эразму часть прибыли. Рассчитывать, что подобное будет продолжаться долгое время, слишком безответственно.
Иногда Альберус занимался копированием редких книг, но это были единичные заказы и доходы от них не влияли на общее состояние дел. Вот и сейчас Эразм сидел и в очередной раз размышлял о том, что нужно предпринять. Размышления ни к чему не приводили. Единственной здравой, как ему казалось, мыслью была та, которая побуждала думать о практическом использовании таинственной силы. Для чего вообще существует эта сила? Каков в ней смысл? К сожалению, никаких ответов. Эразм понимал, что если бы среди его знакомых было несколько, кто мог эту силу видеть и принимать, то совместно они могли бы лучше понять её природу и назначение. Но весь его жизненный
Какая-то мысль начала зарождаться в мозгу и Эразм почувствовал понимание, что эта мысль важна. Но мысль не давалась… она витала над головой… О чём он думал сейчас? О лихих людях, о том что они грабят и они, безусловно, опасны. Стоп! Почему те лиходеи не стали его грабить? Они ушли, а Эразм даже этому не удивился. Действительно, почему? Они не только не стали грабить, но даже не проверили есть ли что грабить. Просто их главарь развернулся и заставил всех уйти. А что он, Эразм, cделал тогда? Надо бы вспомнить…
И он вспомнил. Он настойчиво внушал мысль уйти, и те ушли. Почему? Ведь Эразм не говорил эти слова вслух. Испугаться его лиходеи не могли. Было видно, что они люди решительные, привычные к тому, чтобы брать желаемое. Но те двое безропотно послушались своего главаря, которому Эразм говорил “Уйди отсюда!” Неужели атаман услышал его, а услышав, выполнил этот приказ... да, пусть будет приказ. Было видно, что не хотел главарь уходить, но ушёл. Может, надо попробовать повторить такой приказ-внушение на ком-нибудь ещё. Не на лиходеях, конечно. А на ком? Где сейчас рабыня?
Эразм вскочил и пошёл искать Ильву. Она сидела во дворе и чистила рыбу. Альберус посмотрел в окошко, ведущее во двор и начал мысленно внушать рабыне: “Встань и иди ко мне! Встань и иди ко мне!” Женщина сидела и продолжала чистить рыбу. Эразм даже возмутился, что приказывает рабыне, а она сидит. “Встань и иди ко мне! Встань и иди ко мне!”
И тут Ильва отложила нож в сторону, встала, развернулась и посмотрела на Эразма, а потом подошла.
– Ты звал меня, хозяин?
Получилось! Получилось! Эразма переполняли эмоции и он готов, как Архимед, разразиться криком “Эврика!” Внезапно пришла мысль: “А что если это случайность? На ком бы ещё безопасно поэкспериментировать? Ну конечно же на Евпле. Где этот мальчишка? А, вот он”. Эразм подозвал парнишку и велел стоять на месте. Мальчик встал и с ожиданием смотрел на опекуна, а тот глядел ему в глаза. Так продолжалось долгое время. Мальчик стал проявлять беспокойство, но Эразм молчал и лишь вперил в него свой взгляд. Прошло ещё время.
– Что случилось? – спросил Евпл.
– Я решил опробовать одну свою мысль, но ничего получилось, – с сожалением ответил опекун.
– Какую мысль?
– Да так… не важно. Иди. – отмахнулся Эразм.
А сам стал думать: “Почему не получилось? Неужели, те два раза были лишь случайностью? Надо поэкспериментировать ещё на ком-то”. И Альберус решил пройтись по улице. Он шёл и всё думал о случившемся… вернее, о том, что не случилось. Проходя мимо городского кладбища, мужчина решил зайти. Почти у самого входа сидел могильщик и грелся на солнце. Эразм присел около какого-то надгробия, чтобы не привлекать внимание, и стал посылать тому мысленный приказ: “Возьми лопату и копай землю!” После полдюжины приказов могильщик вздрогнул, поднялся и… стал копать. Вряд ли Альберус смог описать свои эмоции. Он смог! Неизвестный бог (или, даже, боги) всё-таки смилостивился над ним и дал часть своей силы. Теперь он, пусть и с трудом, может побуждать людей делать то, что ему угодно.