Семена Перемен
Шрифт:
– Мия, она будет потеряна…
– А вдруг, если мы ничего не сделаем, она будет убита? Или кто-то еще? Об этом ты думал?
– Мы можем хотя бы не говорить о Варди? Луций, пожалуйста. Мы не все знаем, вдруг были какие-то веские причины.
– Я думаю, что с этим прекрасно разберется городской Суд. Если он не виновен – то не виновен. Но если виноват – то виноват и должен понести наказание.
– Луций, я очень тебя прошу, – Эрик схватил друга за руку. – Помнишь, ты говорил, что должен мне. Вот сейчас самое время вспомнить про это.
Некоторое время либер молчал. Эрик пытался поймать взгляд, но
– Ладно, Эрик, договорились, – севшим голосом прошептал, наконец, Луций, словно каждое слово давалось ему с огромным трудом.
***
– Маленький господин!
В паре шагов стоял старый садовник. Как и при первой встрече, он был одет в просторные одежды с широкими рукавами, а лицо лучилось добродушием.
– Дагэ Веньян, – обрадовался Луций.
– С вами опять ваш друг. Приветствую, юный Эрик, сын Герхарда, – улыбнулся Веньян дружелюбно.
– Здравствуйте, – ответил Эрик.
– Какими судьбами снова в наших краях? Слуги шепчутся, что ты живешь аж у городского рынка.
Мальчишки переглянулись. Эрик решил промолчать и позволить отдуваться Луцию.
– Дагэ Веньян, это не важно. У нас дело куда более серьезное. Мы только что были свидетелями убийства.
– Убийства? Здесь? В этих кварталах?
– Не совсем. Недалеко от Префектуры.
– Та-а-ак. Кто-то уже знает? Вы сообщили кустодиям?
– Нет, нам не попался ни один от самой Префектуры. Так ведь, Эрик?
– К-кажется, да…
Эрик задумался. А ведь действительно, они не встретили ни одного стражника за все это время. Даже телохранителей-ликторов не было видно около поместий, хотя обычно кто-нибудь да прохаживался около ворот или стоял под аркой входа. Богатые районы Патеры словно замерли в напряжении и каком-то тревожном ожидании. Жители попрятались по домам, улицы опустели и только около целл кое-где стояли погруженные в благочестивые разговоры служители Культа.
Мальчик отмахнулся от тревожных мыслей. Он просто испуган, и поэтому кажется, что испуган весь город.
– Нужно сообщить о случившемся вашему отцу.
– Дагэ Веньян, не мог бы ты сделать это сам? У нас еще дело, я обещал помочь Эрику и боюсь, что если отец узнает о произошедшем, то сегодня уже никуда меня не отпустит. А я дал слово.
– Слово – это важно. Словами разбрасываться нельзя. Можно я так и сообщу вашему отцу? Он человек чести. Слово значит для него много, и он, я уверен, хотел бы, чтобы оно много значило и для вас.
– Конечно. Я не хочу, чтобы из-за нас у тебя были проблемы.
– Хорошо, но мне нужны подробности. Что там все-таки произошло?
– Мы проходили мимо переулка и видели, как какие-то гуддары, – с этими словами Луций глянул на Эрика, – убили целлита и акколита. Зарезали ножами.
Луций говорил спокойно, но Эрик заметил, что его кулаки крепко сжаты.
– Нас увидели, – продолжал либер, – но мы убежали. Думаю, нам повезло. Те люди были настроены очень воинственно.
– Тревожные вести вы принесли,
– Веньян, ты обещал, – Луций строго посмотрел на старого садовника.
– Верно, и я не буду вас задерживать. Но пообещайте и мне, что, сделав дело, вы сразу вернетесь.
– Можешь мне поверить, Веньян. Я тоже не в восторге, что не могу сам поговорить с отцом.
Мальчишки откланялись и пошли дальше. На углу улицы Эрик обернулся. Старый садовник стоял, задумчиво разглаживая бороду. Тень от соседнего здания падала ему на ноги, отчего они сливались с камнями мостовой. Верхняя часть фигуры, подсвеченная лучами Светил, искрилась множеством разноцветных пятен. Эрик понимал, что это всего лишь игра света и тени, но ему все равно казалось, что старик был укутан волшебным плащом и парил над землей, не касаясь ее ногами. Он словно бы пропускал через себя потоки той энергии, о которой рассказывал им несколько дней назад, и она источалась вовне удивительным хороводом странных метаморфоз, которые каждое мгновение происходили с его одеждой.
Эрик залюбовался зрелищем и остановился.
– Ты что? – одернул Луций. – Пойдем, нам нужно торопиться.
***
До Башни добрались без приключений. Только что слева и справа стояли высокие здания особняков, и вот они уже были на пустом и безжизненном пологом склоне, усыпанном обломками камней и разрезанном прямоугольниками многочисленных полуразрушенных фундаментов.
Прямо перед ними уходила вверх темная громада Башни. Построенная так давно, что рассказы об этом сохранилась только в сказках, она казалась нерушима, как сам мир. На Башню Эрик смотрел с вожделением, он хотел проникнуть в ее суть, разгадать скрывавшиеся в ней тайны. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Его интересовали рассказы матери и мастера Фроуда, проповеди целлитов. Но во всех других историях не было того, что задевало бы до самой глубины души. Мальчик не мог разобраться, что конкретно тянуло его сюда и почему раньше он не испытывал этого чувства. Но точно знал, что надо быть здесь.
– Ну что, мой друг? – Луций, кажется, пришел в себя от потрясения и снова заговорил своим обычным тоном. – Что мы ищем здесь на этот раз?
– Все, что только сможем найти, – неопределенно махнул рукой Эрик. – Все необычное, что поможет понять что-то новое. Или задать новые вопросы.
Они медленно пошли вверх по склону к подножию Башни. Эрик во все глаза глядел по сторонам, надеясь увидеть девочку, о которой думал с момента прошлой встречи. Что он хотел ей сказать? Что хотел узнать от нее? Может быть все и сразу?
– Смотри-ка, – привлек внимание Эрика Луций. – Знаки на этом камне похожи на письмена, но не либерские, совсем другие.
– Руны гуддаров? – предположил Эрик. Он знал, что у гуддаров есть свои руны, но здесь, в Патере, никогда их не видел.
– Может быть.
Луций наклонился к камню и начал водить по нему пальцем, повторяя очертания знаков.
– Я как-то видел гуддарские руны, – наконец сказал он. – Мне показывал их учитель. Рубленые, острые, правильной формы. Какие-то квадраты, треугольники, палочки. Эти похожи, но не совсем. Смотри, здесь много округлых форм, как в алфавите либеров.