Семейка
Шрифт:
– Алика, прячьтесь здесь!
Недолго думая, девушка шмыгнула к нему под меховую защиту – и затихарилась: это вот что она сейчас делает?! Но в пространстве Игорева полушубка оказалось не только уютно и тепло. Парень слегка наклонился, и снег пусть иной раз прорывался, но уже не плотным слоем. А потом Игорь повозился, пристраиваясь под одеждой вместе с девушкой удобнее, и снова сумел направить луч фонарика на блокнот.
– Начинайте!
Секунды неловкого ожидания – и Алька поняла, что он-то, настроенный на работу, не понял, отчего она вдруг застеснялась. Да и понял ли он вообще, что она стесняется?
И
– А как читать?! Как надо?! – вдруг испугалась она, вспомнив, что это условие они почти не оговаривали. Было задание читать, чётко произнося слова, но ведь этого мало?
Он тоже шмыгнул носом, а потом сказал, не замечая, что снова обращается к ней на «ты»:
– Приказывай погоде! Читай так, как будто от тебя зависит всё в этом мире. Будто всё в этом мире подчинено только тебе! – И улыбнулся: - Повелевай и властвуй!
Нерешительно откашлявшись, Алька попробовала прочитать первые строки. Но голос срывался, а девушка всё никак не могла заставить себя… командовать снегом.
– Читай всё подряд! – велел Игорь. – Представь, что ты актриса! Стоишь на сцене и с неё в зал читаешь свою роль! Представь, что ты – Снежная Королева!
– Ну, если так, - пробормотала Алька, сама того не замечая, что схватила руку Игоря с мобильником и направляет его луч на блокнот.
Начала неуверенно. Ну не чувствовала она себя Снежной Королевой, прячась за полами Игорева полушубка. А потому читала старательно, выразительно, да ещё выпятив от усердия губы и ощущая себя малышнёй из детсадика, которая выступает со стишком во время новогоднего утренника.
А потом вчиталась в машинально переписанные слова и поняла, что они написаны именно для неё. Мельком вспомнила уверенность Игоря в её силах и его неожиданный, но почему-то логичный переход на «ты», но уважительный переход, словно он-то знал, что у неё не просто всё получится, а получится… на высшем уровне.
И начала читать уже не поспешно, а вчитываясь в каждое слово, произнося его бережно, но повелительно. И внутренне, как-то мельком удивлялась, что у половины слов значения не понимает. Как будто читает слова старинной, слышанной когда-то, далеко-далеко в прошлом, песни. Только и выхватывалось случайно то «тучи, сбейтесь в кучи», то «взметнись, метель, свирепой вьюгой».
Она уже погрузилась в заклинание всем своим существом, и теперь запись на листе блокнота не казалась слишком длинной. Она вслушивалась в собственный голос, распевавший, растягивавший слова чуть ли не в ритм и в самом деле вздымавшейся вьюге, из-за которой – она это чувствовала! – уже трудно было стоять на ногах, несмотря на помощь сзади стоявшего (его она тоже начинала воспринимать, как часть заклинания!). Она ощущала, что становится частью того, что вокруг неё происходит, хоть и не видела ничего, спрятанная в горячий (пусть и постепенно слабеющий в тепло) уют полушубка. Но всё тело изменялось, пропадало куда-то, и она как-то стороной понимала, что переходит в иное состояние.
…И всё оборвалось!..
Кто-то из далёкого и близкого тепла вдруг резко, хоть и негромко (боялся напугать?) сказал:
– Алика! Хватит!
Это было столь неожиданно, что она в первые мгновения закоченела от гнева: она?! Она должна закончить только-только разогнавшееся действо, которым уже (она знала!) повелевала?!
– Прости, Алика… - зашептали за её спиной, которая так удобно прислонялась к чему-то тёплому. И добавили прямо в ухо, дыша в него не только теплом, но и с отчётливой виноватостью: – Но к нам… идут…
Как будто вырвали из увлекательного сна, в котором было так уютно, потому что в нём она была не обычным человеком, а…
Алька хоть и продолжала поневоле прижиматься к Игорю (вспомнила она, кто рядом с ней), но по спине морозом пошли мурашки: она и впрямь ощущала себя так, будто упала из личного мира – чуть ли не из космоса, где господствовала, в узкий мирок обычных людей! Где сама была настолько обычной, что хотелось… плакать!
Пришла в себя, выдохнула сожаление и обиженно, как маленькая, спросила:
– Что?
– К нам кто-то идёт, - терпеливо, уже в полный голос сказал Игорь.
Но Алька выглядывать из его полушубка сразу не стала. Не потому, что не хотелось выходить в мокрый из-за снежных хлопьев мир, в котором промозгло и холодно. А потому, что услышала и в его голосе сожаление. Не такое сильное, какое испытывала она сама. А потому, не задумываясь, спросила сразу:
– А у меня?! У меня получалось?!
– Какое там – получалось… - проворчал над ухом Игорь и вздохнул: - Ты как будто давно этим занималась…
– Чем?! – потребовала объяснить Алька. – Чем я давно занималась?
– Ты заклинатель, - тихо и серьёзно ответил тот. – Очень сильный, если научишься управлять своим даром.
– Но ты сам сказал, что у меня получилось! – рассердилась взволнованная Алька.
– Потом, ладно? – умоляюще попросил Игорь. – Давай потом поговорим. А сейчас надо разобраться, кто там и зачем – к нам.
В густой мгле метели, которая разогналась, но так и не стала ожидаемым бураном, показались две фигуры, постоянно пропадающие в снежных круговертях. Алька, постепенно переходя в старую реальность, где была человеком, от холода прячущимся в тепле другого человека, а не всесильным магом, управляющим погодой, прищурилась. Пыталась определить, кто к ней подходит.
Две фигуры. Одна тоненькая, другая побольше. Брат? Если это Алик, то с кем он?
Но Алик должен сидеть у бабушки. Или время так пролетело, что она и не заметила?.. Бросила взгляд на блокнот. Вряд ли время смылось так шустро: она не дочитала и половины страницы с заклинанием.
– Зачем? – услышала она шёпот Игоря над ухом.
Несмотря на то что говорил он очень тихо, она различила в его голосе раздражение.
А потом услышала там, где встали две фигуры, слабый, жалобный и тоненький зов.