Семейное несчастье
Шрифт:
Еще через час я отправилась на кухню за третьей бутылкой. Меня уже ощутимо шатало и в желудке было нехорошо, но, когда меня это останавливало…
Я уже почти добралась до кухни, как вдруг мой взгляд упал на тумбочку в прихожей. Там лежали ключи от Клавкиной машины. Я воровато огляделась и взяла их. И что мне с ними делать? Конечно, убежать от этой гиперопеки и постоянного надзора. Я же не заключенная какая-то.
Я быстро (как мне показалось), схватила шубку, засунула ноги в теплые кроссовки и выскочила за дверь квартиры, стараясь не шуметь.
– Далеко собралась? – Спросил меня вкрадчивый голос моей соседки по квартире.
Я резко обернулась и, не удержав равновесие, повалилась в снег. К моему удивлению, Клавка не только не удержала меня от падения, но и упала на меня сверху. В голове послышались какие-то сухие щелчки.
– Чего ты…, – пьяно попыталась спросить я.
– Тихо! Лежи и не шевелись, – она соскользнула с меня в сторону и через минуту я услышала тихий хрип. – Все, давай в машину. – Еще через минуту меня подняли, как мешок с картошкой и забросили в машину. Клавка моментально оказалась за рулем и как-то суетливо выехала со двора. В городе, на пустой дороге она прибавила скорости настолько, что даже я удивилась. Моя телохранительница до сего момента была очень дисциплинированным водителем. А тут так придавила, что казалось будто машина летит над дорогой. – Лежи и не высовывайся, – приказала она, когда я попыталась сесть на заднем сиденье.
– Ч-что случилось? – Заплетающимся языком выговорила я.
– Ты случилась на мою голову! И угораздило же, – она резко вывернула руль, и машина пронеслась сантиметре от отбойника. Пока я пыталась переварить услышанное, она вытащила свой телефон. – Тарас? В Веронику стреляли. Нет, я ему шею свернула. Я ее в дом везу. Полтора часа? Жду. – Она бросила телефон на сиденье рядом. – Кто сейчас в твоем родовом гнезде находится?
– Г-где? – не поняла я.
– В доме, где ты родилась. – Клава рыкнула так, что даже в таком состоянии я поняла ее вопрос.
– Т-трофим. Охранник, может быть. Уборщица там приходящая, да и не живет там никто уже больше, чем полгода, – произнесла без запинки.
В доме я не любила бывать. Не самые лучшие там воспоминания. Отец даже заставлял нас с дедом жить там какое-то время. Да и потом изводил настолько, что я даже не могла себя заставить приблизиться к этому дому.
– Хорошо. Народу немного. Через час Каверин пришлет туда людей. Очень рекомендую за это время протрезветь, – она насмешливо приподняла бровь в зеркале заднего вида.
– Меня сейчас стошнит, – скривилась я.
– Можешь сесть. За нами никто не едет, – услышала я и с облегчением разогнулась, устроившись более… вертикально. Все же так было легче.
До особняка, стоявшего в пригороде, мы добрались буквально за полчаса. С такой скоростью и по пустым дорогам это было несложно.
– Стой здесь, – распорядилась она и, принюхавшись, отправилась в сторону кухни.
Ага, стой здесь. Мне, между прочим, страшновато теперь одной оставаться. Алкоголь – это, конечно, хорошо, но зубастая телохранительница рядом еще лучше. Поэтому на кухню я отправилась почти сразу за ней. И наткнулась на… лежащего на полу человека.
– Трофим? – Присела на корточки и склонилась над телом. Неживым телом. Вот теперь до меня настолько быстро начала доходить вся серьезность ситуации, что я начала оперативно трезветь. Едва до раковины успела добежать, где меня вырвало.
– Сказала же: ждать меня у двери, – из боковой двери показалась Клавка. – Охранник тоже мертв. Людей Каверина мы дожидаться не будем.
Она прихватила меня за локоток и потащила к двери.
– Но там Трофим…
– Мы ему уже ничем помочь не сможем. Нужно тебя увозить. – У машины она чуть замешкалась, решая, куда меня посадить. Я фыркнула и уселась на переднее сиденье. В машине она набрала дядю Тараса, едва выехала за ворота. – В доме все мертвы. Я увожу Веронику в Май, – отчиталась она.
– Я не поеду туда! Ни за что…, – мне пришлось замолчать под испепеляющим взглядом Клавдии.
– Да, передам с рук на руки. Вряд ли мне позволят охранять ее там. Хозяин разберется. Да, – отчиталась она и положила телефон в специальную нишу.
– Я не хочу в Май, – накуксилась я.
– А умереть хочешь? – Клава была предельно серьезной. – В тебя стреляли полчаса назад, здесь в доме убили ТВОИХ людей, а ты еще выделываешься… Пойми же ты, если бы ты сегодня вовремя не упала, то тебя бы все равно увезли в Май. Только в гробу!
Вот сейчас до меня дошло. Более того, проняло так, что я поняла, насколько хочу жить. Умирать, как минимум, больно. Боли я боюсь до ужаса. А еще мама… Она же всю свою оставшуюся жизнь будет себя винить из-за меня. И так уже себя поедом ест.
– А… А кто в меня мог стрелять? Отца же больше нет, – я помотала головой, пытаясь прийти в себя.
– Подумай. Может быть, ты кому-то что-то должна. – Клавка вырулила на трассу, ведущую из города. – Или на больную мозоль кому наступила.
– Сережа? – Я начала перебирать разные варианты в голове.
– Этот вряд ли. Из него киллер, как из меня божья коровка. Да и денег, чтобы нанять хорошо стреляющих людей, у него нет, – отмела она это предположение и прибавила скорости.
– Мы разве не в аэропорт? – Дошло до меня.
– Нет. Мы в соседнюю область. Утром Каверин пришлет человека с нашими документами. Мы же без всего уехали. Человек как раз прилетит на самолете, так что по времени одинаково получится. – Она глянула на приборную панель. – Нас вряд ли там искать будут. Ты поспи, а то вид у тебя…