Семейные Ценности

Кат Зозо

Однако в самый последний миг я ощутила резкую боль в области пояса. Да такую сильную, словно ещё немного и все кости переломаются. Что происходит, понять не смогла, так как потеряла сознание, но последнюю фразу, произнесённую мужским голосом и возникшую из ниоткуда, я всё же уловить успела:

— Ку-фу-фу-фу, едва успел.

Глава 5. Прощение

Полночь.

Дом Савады Тсунаёши.

Как ни странно, хоть Тсуна и собирался давно лечь спать, из-за очередной тренировки Реборна он просто не мог уснуть, да и мысли разные лезли в голову. Савада переживал по поводу

своих друзей. Переживал по поводу Гокудеры Хаято и Риччи Велии. Он уверен, что между ними что-то произошло. Что-то очень плохое. Это ему подсказывала интуиция. Но как исправить это, Савада не знал.

Сначала он переживал за Вел, так как Хаято вечно её задевал, а теперь переживает за самого Хаято, так как тот и вовсе исчез. Но если бы он вернулся в Италию, то ведь и Вел бы уехала, верно? Савада не понимал, почему они так друг к другу относятся. Сам парень не в курсе всего, так как кого ни спроси, каждый отмалчивается. Но… разве они не семья? Вроде что-то такое упоминалось, хотя оба заверяют, что являются друг другу совершенно чужими людьми.

Эх, если бы всё можно было уладить миром. Тсуну весь день мучает плохое предчувствие. Что-то нагрянет. Или уже наступило. И тренировки Реборна ничуть не помогают. Тсунаёши только ещё больше травм получает.

Неожиданно в окошко на втором этаже влетел маленький камушек, звонко стукнув по стеклу. Парень встал с кровати и подошёл к окну. Кто бы это мог быть?

— Ха?! — вырвалось у Тсуны, когда он увидел, что это был сам Гокудера Хаято. Парень привычно улыбнулся и приветливо помахал рукой, туша сигаретный бычок носком ботинка. — Гокудера-кун?! — вырвалось у Савады, когда он открыл окно. — Что ты тут делаешь? Вернее… Где ты был? То есть… Ты в порядке?!

— Джудайме, к вам можно ненадолго? — в свою очередь спросил Хаято. — Хотелось бы… поговорить.

— Стой на месте! — приказал Тсуна, переходя на шелестящий шёпот. — Сейчас спущусь.

Тсуна закрыл окно и тут же побежал вниз, на первый этаж, стараясь издавать как можно меньше звуков и шума, так как мама и дети всё же спали. Савада впустил в дом Гокудеру, после чего они босиком, на носочках, рванули к нему в комнату, хотя Тсуна понимал, что со стороны это выглядит даже более чем странно. Но с другой стороны, с Гокудерой всё выглядит странно. Пора бы к этому уже привыкнуть.

— Вот, — уже спокойнее произнёс Тсуна, когда закрыл за ними дверь. — Можем и поговорить.

— Простите, Джудайме! — тут же воскликнул Хаято, рухнув на колени и прислонившись лбом к полу. Тсуна чуть было не убил его на месте за то, что тот такой горластый.

— Тише! Прошу, Гокудера-кун! Тише!

— Да, — серьёзно кивнул он, переходя на шёпот. — Извините меня, Джудайме, за то, что исчез так внезапно, никого не предупредив. Мне… Нужно было подумать.

— Подумать? — не понимал Савада, присаживаясь на пол рядом с другом. — О чём подумать? Тебя не было практически неделю. Мы волновались, не случилось ли чего? Даже вначале думали, что Вел-сан добилась своего и ты вернулся в Италию.

— Нет! Я бы никогда! Джудайме!

— Тише! Прошу, чуть тише! — зашептал Тсуна. — Мы это уже поняли, раз ты здесь…

— Просто… — Взгляд Хаято стал мутным, а брови нахмурились. — Я… вспоминал кое-что… давно забытое. На это понадобилось время. И сейчас я бы очень хотел поговорить.

— Со мной? Но разве мы уже не говорим? — не понимал Савада.

— Нет, — отрицательно замотал головой Хаято. — С вашего позволения, я бы хотел поговорить с Реборн-саном.

— С Реборном?! — удивился Тсуна, не ожидавший такого поворота. — Ну… Я конечно, не против, но он уже спит и…

—

О чём ты хотел поговорить со мной, Гокудера? — раздался голос ребёнка над головами парней.

Все посмотрели вверх и увидели, как Реборн, заканчивая с переодеванием из ночной пижамы в официальный деловой костюм, спрыгнул с гамака и приземлился на кровать Савады. Он уже не спал и предчувствовал долгую беседу.

— Благодарю, — тут же вновь склонил голову Хаято, а после серьёзно посмотрел Аркобалено в глаза. — Реборн-сан, прошу, расскажите мне всё, что знаете о Риччи Велии.

— Хм… — протянул Аркобалено, натянув шляпу на глаза. Невозможно понять, ожидал он этого вопроса или наоборот, малыш сбит с толку, но что касалось Савады, то он однозначно был удивлён, но предпочёл не влезать в разговор. — А что ты о ней знаешь?

— Если так подумать, то очень мало, — нахмурился Гокудера. — Это правда, что она жила в приюте?

— В приюте?! — ахнул Тсуна.

— Да, правда, — спокойно ответил Реборн. — Она была там с пяти до десяти лет, пока я не нашёл её.

Ладони Хаято, что до этого покоились на его коленях, резко сжались в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Парень злился, но старался подавить в себе эти чувства, так как он сам не понимал природу их происхождения. По какой-то причине его многое злило, что хоть как-то было связано с Велией. И это ему также удалось осознать, когда он на время исчез.

— Так… вы нашли её… Но… с пяти лет? — переспросил Гокудера. — Когда нам было по пять лет, мы впервые встретились. Именно это я и вспомнил на днях. Вернее, я это никогда не забывал, но недавно всплыли подробности того дня.

— Что же ты вспомнил? — в свою очередь поинтересовался Реборн.

— Нашу первую встречу, — вздохнул парень, проведя ладонью по светлым волосам. — Тогда нам было по пять лет, а мой старик уже тогда любил устраивать шумные праздники, приглашая подозрительных личностей. Дети если и были, кроме меня и Бьянки, то очень редко. Поэтому, когда в один из этих вечеров появилась Велия… Она выделялась. Я помнил нашу встречу. Но прошло десять лет, и, если честно, я был удивлён тем, что даже спустя столько времени, стоило мне её ещё раз увидеть, как имя девушки само собой всплыло в голове. Но, как именно я его услышал, вспомнить никак не удавалось. Однако… после недавнего нашего разговора… Я вспомнил. Мой отец ещё тот псих. Знал о способностях Бьянки и о том, как они влияют на людей, но заставлял меня каждый раз есть приготовленную ей еду, чтобы я мог играть на фортепиано, как ненормальный. Однако после я вышел в сад подышать свежим воздухом. Тошнота никак не проходила, а боль в желудке давала о себе знать. И тогда… я увидел её.

— Ты встретил Велию в семейном саду? — удивился Реборн.

— Да, — кивнул Хаято. — Она подошла ко мне и спросила, почему я такой бледный и что у меня болит? Я хотел, чтобы она побыстрее ушла, поэтому нагрубил, но Вел словно не заметила этого. Помню, что на её руках были небольшие белые перчатки, что подходили к платью. И несмотря на то, что эти перчатки сильно перепачкались, она откуда-то достала небольшую горсть винограда и протянула мне, сказав, что если я их съем, то боль пройдёт. Я ей не поверил, но ради того, чтобы она побыстрее оставила меня в покое, разом проглотил все ягоды. Удивительно то, что боль действительно прошла. Как и тошнота. Словно рукой сняло. Я хотел поблагодарить Велию, но появился какой-то мужчина, очень похожий на неё. Думаю, это был отец Вел. Они ушли до того, когда я успел произнести хоть слово. Хотя кое-что я всё же успел спросить. Спросил: «Как тебя зовут?» На что она с улыбкой ответила: «Велия Риччи».