Семейный стриптиз

Голдсмит Оливия

– Вперед, ребята! – позвала Мишель. – Первый класс. Рейс триста двадцать один.

– Первый класс? – на ходу переспросила Джада. – Мишель, я не могу себе этого позволить! Признайся, ты постаралась? Если уж тебе деньги некуда было девать, луч­ше бы наличными дала, я бы нашла им лучшее…

– Ради бога, Джада, успокойся. Все страшное позади. Если Клинтон не появится здесь перед самым вылетом, а Энджи, наоборот, успеет – считай, дело в шляпе. Иди бе­седуй с таможней, и двинем в зал.

В зале ожидания дети сразу бросились к киоскам с кон­фетами, сувенирами и игрушками;

Сэмюэль, подхватив на руки Шерили, пошел за ними, а Джада повернулась к Ми­шель.

– Ну? – она вопросительно повела бровью. – Не же­лаешь объяснить, что происходит?

– А что происходит? Все под контролем, как я уже ска­зала. Ты сама знаешь, что на Кайманах вы будете в боль­шей безопасности, чем на Барбадосе. Сэмюэль взял на себя одну сторону вопроса – юридическую. А я другую.

– То есть?

– Финансовую.

– Но я не могу себе позволить жить на Кайманах! – упрямо повторила Джада. – Что за шутки?!

Мишель рассмеялась.

Энджи гнала «Вольво» на бешеной скорости. При по­вороте на Меррит-паркуэй ей казалось, что она заметила машину Клинтона. Впрочем, наверняка бы не сказать. Поразительное дело – Энджи вовсю наслаждалась отведен­ной ей ролью подсадной утки, а сейчас, в кудрявом черном парике, солнечных очках Джады и ее же пальто, она как раз и изображала из себя дичь для гончей по кличке Клин­тон.

Подгоняемая зудящим чувством опасности, она до упора вжала педаль газа, хотя именно район Меррит всегда кишел копами со штрафными квитанциями за превыше­ние скорости. Энджи бросила тревожный взгляд на часы. Кровь из носу – нужно вовремя пригнать на стоянку аэро­порта «Вольво» с багажником, набитым вещами Мишель, и успеть попрощаться с улетающей Джадой.

Не верится, что Джада навсегда покидает страну… Энджи было очень грустно, и все-таки она радовалась за подругу. Мишель и Джада были правы – система правосу­дия их обманула, заставив преступить закон. Как адвокат, Энджи не могла сочувствовать преступлениям, но как че­ловек была всей душой на стороне двух отчаявшихся жен­щин. Пожар в доме Джады стал для нее испытанием на верность и на прочность.

Вывернув на стоянку недалеко от входа в «Америкэн Эрлайнс», Энджи сорвала парик, очки и пальто Джады, наскоро стерла салфеткой темный грим и бегом бросилась к терминалу. До объявления посадки на рейс Джады оста­валось двадцать минут. Проскочив громадный гулкий холл терминала, она прошла детектор и оказалась в зале ожида­ния, где – слава богу! – ее взгляд моментально наткнулся на Мишель и Джаду в окружении рьяно жующих детей.

– Ура, девочки! – Энджи бросилась на шею сначала Джаде, потом Мишель. – Дело сделано!

Мишель настороженно оглянулась по сторонам:

– Он за тобой не гнался?

– Думаю, попробовал. Сначала. Но потом упустил. Энджи протянула ключи от «Вольво» Джаде, а та тут же передала их Мишель.

– Держи. Убей меня – не пойму, как можно проме­нять «Лексус» на «Вольво».

– Новая жизнь – новая, хотя и старая машина, – от­ветила Мишель. – И вообще… все ты прекрасно понима­ешь! Мне ничего не нужно от Фрэнка. – Выудив

из карма­на ключи от своей машины, она сунула их в руку Энджи. – Вот. Это тебе.

– «Лексус»?! И речи быть не может, Мишель! Я не могу принять подарок за сорок тысяч долларов.

Мишель пожала плечами:

– Со всеми прибамбасами – восемьдесят тысяч. Ну и что? Плохо оплачиваемому, по горло заваленному делами адвокату и будущей маме такое транспортное средство пригодится. На твоей колымаге даже до роддома не до­едешь. – Мишель вновь повернулась к Джаде: – Я ждала появления Энджи, чтобы передать тебе вот это. – Она рас­крыла матерчатую сумку, с которой не расставалась с тех пор, как вышла из машины. – Здесь объяснение тому, по­чему ты летишь на Кайманы.

Взглянув на перевязанные крест-накрест тугие пачки в оберточной бумаге, Джада вопросительно вскинула брови.

– Что это?

– Не видишь, что ли? Деньги! – воскликнула Ми­шель. – Бумажки такие хрустящие. В большом количест­ве. Пересчитаешь в самолете. Сэмюэль утверждает, что на таможне с ними проблем не будет: Кайманы для того и су­ществуют, чтобы туда стекались большие деньги. Не пы­тайся всучить их обратно, пустой номер. Для меня это тот же «Лексус» – я не желаю иметь с ними ничего общего. Считай, подруга, ты меня выручаешь. Купи для себя и ребят хороший дом. Без недоделок.

Несколько мгновений Джада стояла молча, а потом слезы заструились по ее щекам.

– Я и мечтать не могла о таких подругах! А теперь, когда вы у меня есть, должна уехать навсегда…

«Объявляется посадка на рейс триста двадцать один до Каймановых островов. Пассажиров первого класса просят пройти к выходу номер один», – произнес динамик мело­дичным женским голосом.

– Наш, мамочка! – нетерпеливо выкрикнула Шавонна. – Пойдем!

– Господи, я не могу! – простонала Джада. Энджи погладила ее по руке.

– Боишься? Не надо. Почему-то мне кажется, что все будет в порядке. Доберешься, устроишься, родителей по­зовешь помочь. Да и на Сэмюэля, кажется, вполне можно положиться.

– Нет, дело не в этом. Я больше не боюсь. Просто… не могу бросить вас здесь одних.

– Ну а мы так запросто тебя бросим! – заявила Ми­шель. – Сейчас я запрыгну в твой фургон и двину отсюда. Меня ждут великие дела в фирме «Золушка»! – Бросив лу­кавый взгляд на Энджи, она улыбнулась: – Да и Энджи уже ждет не дождется, когда мы освободим квартиру, чтобы было где спать с Майклом.

– Угу, – поддакнула Джада. – Вот везунчик наша Энджи! Даже незапланированная беременность ей не гро­зит.

– Кстати, у нас для тебя сюрприз, от которого восторг Майкла запросто может поостыть, – улыбнулась Мишель и протянула Энджи плоский, тщательно заклеенный пакет.

– Что еще за сюрприз? Вы и так уже осыпали меня по­дарками.

– От этого ты не откажешься, подруга, – хмыкнув, по­обещала Джада.

Разорвав плотную бумагу, Энджи обнаружила внутри рамку с фотографией, от которой у нее перехватило дыхание: с глянцевого прямоугольника прямо на нее смотрели сияющие Джада и Мишель в том самом, марблхедском, сек­суальном белье.